Секретарь старшего принца 4 (СИ) - Свадьбина Любовь

Он пах раскалённым металлом и, из-за статических разрядов, грозой. Опасностью. Элор надвинулся, навис надо мной, а мне оставалось только стоять, потому что безумный ветер носился вокруг, осколками и обломками обдирая стены, и даже дракону в таком потоке будет нелегко, а телепортация… её Элор заблокировал.

Нависнув, он смотрел мне в глаза и скалился.

А я просто стояла и смотрела на него снизу вверх.

Молния дугой вспыхнула над ним, озарив всё ослепительным светом.

Напряжение было безумным. Яростным. И болезненным. Эти несколько мгновений рядом были тяжелее многочасовых тренировок с валуном, изнуряющего боя с големом. Просто смотреть в эти бешеные глаза…

– Не нравится – прогони меня, – предложила я ровно.

Ветер взвыл яростнее, сильнее забились о стены обломки, быстрее закрутились вокруг меня и Элора, сжимая нас в разрушительное кольцо.

– Я не заставляю держать меня рядом, – каждое слово было словно десяток валунов, которые надо пронести ровно, не показывая напряжения и усталости ни на секунду.

Движение Элора я не заметила и не уловила, поняла, когда он сжал меня, запустил пальцы обеих рук в волосы, удерживая голову так, чтобы я могла смотреть только в его лицо.

– За это я тебя и ненавижу, – прошептал он надломлено, обжигая дыханием. – За то, что не заставляешь, не держишь, за то, что тебе просто плевать!

Он держал меня крепко, но не выпустил когти ни на миллиметр, и в его запахе, помимо чужеродного гадкого и приторно алкогольного, было слишком много корицы.

В этой ярости не было ненависти, о которой он говорил.

Не было и желания навредить.

Меня захлестнуло эмоциями. Я обняла Элора за талию:

– Мне не плевать. Ты мне очень дорог. Ты… – Его пальцы ослабли, и я высвободила голову, уткнулась ему в грудь. – Элор, я не хочу, чтобы ты умирал. Правда. Твой брат что-нибудь придумает, ты обязательно поправишься.

– Ты не понимаешь, я…

– Ты поправишься, – пообещала, крепче его обнимая. – Твой брат что-нибудь придумает. Обязательно.

– Он уже придумал, – обречённо признался Элор, и у меня из-за интонаций его голоса не вспыхнула даже искорка надежды на спасение. – Но это… это…

– Что? – прошептала я.

– Слишком дорого обойдётся моей семье. И отец сказал, что не позволит этого, не в нынешней ситуации. Понимаешь, я просто хотел обсудить это с ним, только теоретически, а он сразу сказал – нет. Просто нет. Даже без вариантов. – Элор пошатнулся и крепко меня обнял. – Даже секунды не прошло, а он решил, что моя жизнь не стоит риска. Не стоит…

Боль в его голосе жгла мне нервы. А Элор повис на мне всем телом. Я могла бы удержать его, но ноги подогнулись, и я опустилась на дрожащий пол рядом с ним. Элор уткнулся лбом в моё плечо, нашёл мои руки, сжал.

Ветер выл, гремела переломанная мебель, но слова Элора пробивались сквозь какофонию звуков:

– Он же мой отец, хотя бы пары секунд размышлений я стоил?

– Даже больше, Элор. Уверяю тебя. – Я не знала, куда себя деть, я задыхалась. Понимала, рациональной частью себя понимала, что бывают ситуации, когда даже родная кровь ничего не решает, но… Это же Элор!

– А мой родной отец так не считает, – он всё сжимал мои руки, будто держался за них. – Просто велел мне молчать. Забыть об этом. Потому что…

– Что, Элор? – хрипло спросила я.

– Потому что заряд родового артефакта нужен для отбора Арена. И я понимаю, всё понимаю, но неужели нельзя было хотя бы попробовать найти лазейку в законах, создать новые, уговорить, подкупить, попытаться меня спасти, а не отмахиваться, как от мусора?! Да, я далеко не идеал, да, порой позволяю себе лишнее, но я… я же жить хочу. Я же тоже его сын!

Всё, чему меня учили, требовало согласиться с позицией императора, но слова Элора словно что-то вырывали из моей груди, словно сам мой источник магии угасал, замерзал.

– Элор, ты замечательный! – Я перехватила его руки и стала поглаживать. – Ты самый лучший, правда. И я бы… я бы рискнул ради тебя, попробовал.

Я осеклась, поняв, что говорю совсем не то! Надо было поддерживать рациональную часть разума Элора. Он умел и готов был жертвовать собой ради семьи, и мне следовало поддержать его в этом, а не бередить раны.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Элор обхватил меня за талию и притянул к себе. В этом не было ничего сексуального – чистая потребность в тепле и поддержке. В ответ я обняла его крепко-крепко. Зажмурилась.

– Халэнн, скажи, что я тебе нужен. Хоть солги, но скажи мне это, пожалуйста.

– Ты мне нужен, очень. – Я погладила его между лопаток. – Как может быть иначе? Стал бы я тогда возиться с тобой? Нет, конечно. Поэтому можешь быть уверен, что ты мне нужен. И дорог очень. И я уверен, что принц Линарэн ещё что-нибудь придумает.

– Халэнн…

– Я здесь, рядом…

Ветер стихал. Постепенно. Вывались из гремящего потока обломки стульев, осколки посуды. Проступил побитый и обшарпанный буфет.

Этот ураган и есть то страшное, предчувствие которого отравляло жизнь последние дни? Или нет? Мне по-прежнему было слишком тревожно, чтобы это понять…

Наконец безумный ветер развеялся, и на нас с Элором навалилась тишина.

Сквозь купол из внешнего мира не доносилось ни звука. В этой тишине я отчётливо ощущала стук сердца Элора. Чувствовала его всем телом. Каждый удар, каждый вдох, словно мы прижались кожа к коже, словно нас не разделяла одежда, все мои накладки. И эта близость была почти невыносима.

– Элор. – Я погладила его по лохматым волосам, почесала между лопаток. – Тебе бы в порядок себя привести. От тебя винищем воняет просто неприлично, а у нас рабочий день.

– Да какая разница, если я даже семье своей не нужен.

– Не говори ерунды, император без тебя не справится. Может, он ещё не понимает этого, но…

– Спасибо, – перебил Элор. – Просто спасибо, но не надо больше об этом.

Он разжал руки и попытался подняться, но я вцепилась в его плечи, поймала растерянный, пустой взгляд. Кончики ресниц Элор золотил косой луч солнца, отражался искрами в ярко-золотых радужках. У меня защемило сердце, я не могла пошевелиться, просто смотрела на него сейчас и будто умирала, рассыпалась в прах…

Чувства были такими… пугающими, они разрушали изнутри. Разжав задрожавшие пальцы, я чуть отодвинулась от Элора, прошептала неуверенно:

– Пожалуйста. Я всегда рад тебе помочь.

– Так, значит, сейчас потрёшь мне спину…

Вокруг нас взметнулось золоте пламя, и мы оказались на красных плитах в его просторной ванной комнате. Магические сферы под потолком заискрились, озаряя всё пространство разноцветным сиянием.

Я хотела возразить, отшутиться, но что-то в лице Элора меня остановило. Какая-то болезненность, будто он со сломанным крылом балансировал на краю пропасти, словно сам был пропастью, раскалывающейся, разламывающейся до неведомых прежде глубин, а там внизу – камни-камни, острые камни и неминуемая смерть.

Он коснулся моей скулы, очертил её пальцем, накрыл им губы. Зрачки Элора пульсировали, я ощущала стук его сердца, жар кожи, и мне было страшно: я тоже раскалывалась, меня тащило на край этой пропасти, ломая крылья и хребет.

– Элор, мы так не договаривались, – произнесла я достаточно твёрдо, а он всё водил пальцем по моим губам, и аромат корицы разливался по комнате. – Пожалуйста, давай не будем начинать это снова, ты же знаешь, что между нами ничего не может быть.

Элор замер. Я осторожно отползла и встала:

– Давай приведём тебя в порядок и прогуляемся. Я тебе почитаю. На берегу. Договорились?

Кивнув, Элор тоже поднялся и запустил пальцы в волосы. Магия прокатилась волной, расчёсывая их и очищая, очищая и разглаживая одежду, самого Элора. В мгновение он посвежел, но этот внешний лоск, внешняя чистота и приглаженность не могли скрыть творившийся в его душе кошмар.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Ты прав, мне нужно просто привести себя в порядок, – горько согласился Элор. – Прогуляться. Заняться делами. Всё равно нет смысла переживать о том, чего нет и не будет.