Белая гардения - Белинда Александра

Из динамика лилась тихая музыка. Бетти с Розалиной сидели за столом у окна и играли в карты, когда мы ворвались в комнату, таща за собой Ивана. Бетти подняла на нас глаза и прищурилась. Розалина повернула голову, ее рука взметнулась ко рту, глаза наполнились слезами.

— Иван! — воскликнула она и бросилась к нему. Он кинулся ей навстречу и обнял так крепко, что ее ноги поднялись над полом.

Когда Иван опустил Розалину, она прикрыла ладонями лицо и забормотала:

— А я уж думала, мы тебя больше никогда не увидим.

— Я сам удивился еще больше, чем вы, — сказал Иван. — Я был уверен, что вы все в Америке.

— Из-за болезни бабушки нам пришлось приехать сюда, — объяснила Ирина и с укоризной посмотрела в мою сторону. У меня тут же появилось чувство вины: ведь именно я должна была написать ему обо всем.

Иван заметил Бетти, которая в нерешительности переступала с ноги на ногу у дивана, и поздоровался с ней по-русски.

— Это моя подруга Бетти Нельсон, — представила ее Розалина. — Она австралийка.

— А, австралийка, — улыбнулся Иван и двинулся к Бетти с протянутой рукой. — Тогда нам лучше говорить по-английски. Меня зовут Иван Нахимовский, я давний друг Розалины и девочек.

— Очень рада с вами познакомиться, мистер Нак… мистер Нак… — она попыталась произнести его фамилию, но безуспешно.

— Зовите меня Иван, — мягко произнес он.

— Я как раз собиралась заняться обедом, — сказала Бетти. — К сожалению, не могу предложить традиционное жаркое — мы все выходные бездельничали, за продуктами так никто и не сходил. Но, надеюсь, вас устроят сосиски и овощи?

— Пожалуй, я сначала схожу домой и переоденусь во что-нибудь более подходящее. — Иван посмотрел на свою мокрую футболку и шорты. В волосках, покрывавших его ноги, путались песчинки.

— Нет, — засмеялся Виталий. — Ты и так хорош. У нас только Аня до сих пор наряжается, чтобы сосисок поесть. Единственное, что она еще не переняла у австралийцев, — это умение чувствовать себя раскованно.

Иван, повернувшись ко мне, широко улыбнулся. Я пожала плечами. После нашей последней встречи на Тубабао он почти не изменился: у него, как и прежде, было молодое лицо и такая же озорная улыбка. А шрам, благодаря загару, сделался почти незаметным. Но походка, как я заметила, так и осталась медвежьей. Узнав его на пляже, я в радостном порыве бросилась к нему с объятиями. Только когда он посмотрел на меня и понял, кто перед ним стоит, мне вспомнилось, каким неприятным было наше расставание. Я растерялась. Однако в глазах Ивана загорелся теплый огонек, и я поняла, что где-то между Тубабао и Сиднеем была прощена.

— Садись, Иван, — сказала я, подводя его к кушетке. — Расскажи, как тебе жилось все это время. Я думала, ты в Мельбурне. Что ты делаешь в Сиднее?

Иван сел, рядом с ним с одной стороны устроилась я, а с другой — Розалина. Виталий и Ирина расположились в креслах, Мы разговаривали по-английски, потому что время от времени, отрываясь от приготовления овощей, в комнату заглядывала Бетти.

— Я приехал сюда пару месяцев назад, — начал рассказывать Иван. — Организовывал строительство новой фабрики.

— Новой фабрики? — повторила Розалина. — Так кем же ты работаешь?

— Ну… — помедлил Иван, опуская руки на колени, — я по-прежнему имею дело с выпечкой. Только теперь я занимаюсь замороженными продуктами. Моя компания делает упаковки для пирогов и тортов, которые продают в супермаркетах.

— Твоя компания! — воскликнула Ирина, изумленно распахнув глаза. — Так у тебя дела пошли в гору?

Иван покачал головой.

— Мы — небольшая компания, но с каждым годом растем, и этот год, похоже, будет для нас самым успешным.

Мы накинулись на него с расспросами. Мне показалось, что он скромничал, говоря, что его компания небольшая. Многие иммигранты начинали свое дело, когда истекал срок обязательной работы в пользу государства, но я еще не слышала, чтобы кто-то из них владел несколькими фабриками в двух крупнейших городах страны.

— Когда я приехал в Австралию, меня отправили работать на пекарню, — продолжал он. — Там работал еще один «новый австралиец» родом из Югославии. Его звали Никола Милошевлевич. Мы подружились и решили по окончании наших контрактов начать совместное дело. Так мы и поступили. Мы взяли в аренду помещение в Карлтоне и продавали торты, пироги и хлеб. Лучше всего шли торты и пироги, поэтому мы переключились на них, и скоро в нашу булочную стали заходить люди со всего города. Потом нам в голову пришла идея, что если мы откроем несколько торговых точек, то сможем продавать намного больше пирогов. Однако, несмотря на то что дела у нас шли хорошо, мы все равно бы не потянули еще одну пекарню. Поэтому мы купили старенький «остин», выбросили заднее сиденье, и, пока я занимался пекарней, Никола стал развозить пироги по магазинам и кафе.

— Значит, вы работали вдвоем? — спросил Виталий. — Представляю, как вам досталось.

— Да уж, было нелегко, — подтвердил Иван. — Этот год оказался просто сумасшедшим, но мы с Николой были уверены, что нас ждет успех, и работали семь дней в неделю без выходных. Я даже привык спать по четыре часа в сутки и теперь знаю, как много может сделать человек, когда он работает от души.

Бетти поставила на стол тарелку с горошком в масле и вытерла руки о передник.

— Как это похоже на Аню! — воскликнула она.

— Ну, — засмеялась я, — Бетти явно преувеличивает.

— А чем ты занимаешься? — поинтересовался Иван.

— Она — редактор раздела мод в «Сидней геральд», — вместо меня ответила Ирина.

— Действительно? — не скрывая удивления, спросил Иван. — Вот это да! Я помню ту статью про одежду в фильме «Увольнение в город», которую ты написала для «Тубабао газетт».

Я покраснела. У меня совершенно вылетело из головы, что я когда-то писала заметки для «Газетт», мечтая о Нью-Йорке.

— Иван, здесь все прекрасно осведомлены обо мне. Расскажи лучше о себе.

— Работа у меня, конечно, не такая интересная, как у тебя, но я продолжу, — согласился он. — После целого года, который ушел на то, чтобы расширить свое дело, мы узнали, что рядом с нами, в соседнем пригороде, открывается новый супермаркет, Мы с Николой предложили его хозяину продавать у него свои пироги. Он и рассказал нам, что в американских супермаркетах сейчас все больше и больше пользуются спросом замороженные продукты.

Нам это показалось интересной идеей, и мы начали пробовать замораживать свои пироги. Сначала ничего не получалось, особенно трудно было с фруктовой начинкой. То, что выходило, было не хуже, чем у других компаний, продающих замороженную выпечку, но нам этого было мало. Мы хотели, чтобы наши замороженные продукты на вкус были такими же, как и свежие. Не это ушло немало времени, но, когда мы наконец-то нашли правильное сочетание ингредиентов и придумали свою технологию, у нас появилась возможность нанять пекарей и открыть первую фабрику. Теперь, если все будет хорошо в Сиднее, Никола останется в Мельбурне, а я начну развивать дело здесь.

— Что ж, теперь мы будем покупать только вашу выпечку, — заявила Розалина, пожимая ему руку. — Нам бы очень хотелось, чтобы ты остался в Сиднее.

Бетти позвала всех обедать и усадила Ивана, как почетного гостя, во главе стола. Мне она отвела место напротив него.

— Удачное размещение, — рассмеялся Виталий. — Король и королева Австралии. Они оба иностранцы, только в свободное время Иван вытаскивает австралийцев из воды, а Аня помогает местным модельерам и продает рождественские открытки с призывом спасать бушлэнд[21].

Иван многозначительно посмотрел на меня.

— По-моему, мы оба многим обязаны этой стране, Аня.

Розалина похлопала его по руке.

— Ты тратишь слишком много сил, — заметила она. — Выкладываешься сначала на фабрике, потом на пляже. Ты даже в свободное время не отдыхаешь.

— Не говоря уже о том, что ты можешь утонуть или на тебя нападет акула, — добавила Ирина, впиваясь зубами в сосиску.

Я невольно вздрогнула, хотя понимала, что подруга шутит. Когда я посмотрела на Ивана, меня вдруг охватило предчувствие, что с ним произойдет что-то такое ужасное, о чем даже страшно подумать. Мысль о том, что такой энергичный, добрый человек может погибнуть в расцвете сил, была для меня невыносимой. Чтобы как-то успокоиться, я выпила стакан воды и прижала ко рту салфетку, надеясь, что никто не заметит моего страха. Похоже, сработало. Все увлеклись разговором о шторме, который прошел по побережью первого января, и рассказами Ивана о приемах спасения утопающих. Вскоре мое дыхание снова стало ровным, в голове прояснилось. «Что за глупые мысли? — подумала я. — То, о чем даже страшно подумать, уже произошло с ним. Разве может океан причинить человеку еще больше страданий, чем люди?»