Дверь в декабрь - Дин Кунц

Дельмар, Кэрри, Синди Лейки…

Последовательность неудач на этом заканчивалась.

Он отъехал от ресторана и, хотя убеждал себя, что все будет хорошо, настроение у него было под стать серому, дождливому дню, сквозь который он и ехал на своем седане.

Фильм Спилберга вышел на экраны за несколько недель до Рождества, но и теперь, по прошествии трех месяцев, оставался достаточно популярным, чтобы на дневном сеансе в будний день зал наполнился наполовину. За пять минут до начала зрители перешептывались, смеялись, ерзали в креслах в предвкушении захватывающего действа.

Лаура, Мелани и Эрл сели в правой части зала, в нескольких креслах от центрального прохода. Мелани (Эрл и Лаура посадили ее между собой) смотрела на огромный пустой экран. Она не шевелилась, не говорила, руки лежали на коленях, но, судя по всему, не спала.

И хотя в темноте следить за дочерью было бы сложнее, Лаура с нетерпением ожидала момента, когда погаснет свет и начнется фильм, потому что при свете особенно остро чувствовала свою уязвимость, находясь в окружении стольких незнакомцев. Она понимала, глупо волноваться, что плохие люди смогут увидеть их здесь и навлечь неприятности. Агенты ФБР, продажные копы, Палмер Бут и его подручные, конечно, хотели бы их найти, но это как раз означало, что эти подонки заняты поисками, а не ходят в кино. Тут они были в безопасности. Если в этом мире для них существовало убежище от всех бед, то это был самый обычный кинотеатр.

Но, с другой стороны, еще раньше она пришла к выводу, что в этом мире опасность грозит им везде.

Решив, что с Палмером Бутом напор и внезапность должны принести наилучший результат, из кафетерия Дэн прямиком поехал в здание «Лос-Анджелес джорнэл» на бульваре Уилшир, расположенном в паре кварталов от того места, где район Беверли-Хиллз плавно переходил в Лос-Анджелес. Он не знал, находится ли Бут в городе, не говоря уже о своем кабинете в здании «Джорнэл», но лучшего места для начала поисков Бута назвать не мог.

Припарковался в подземном гараже, на лифте поднялся на восемнадцатый этаж, где находились кабинеты руководства коммуникационной империи «Джорнэл», включавшей в себя девятнадцать других газет, два журнала, три радиостанции и два телеканала. Из лифта он попал в роскошно отделанный холл с толстым, до щиколоток, ковром на полу и двумя картинами Ротко на стенах.

Потрясенный осознанием того, что эти два полотна в простых деревянных рамах стоят никак не меньше пяти миллионов долларов, Дэн не столь быстро, как ему хотелось бы, «натянул» на лицо маску наводящего ужас детектива отдела расследования убийств. Тем не менее он воспользовался своим удостоверением, чтобы миновать вооруженного охранника и добраться до очаровательной девушки, которая сидела за регистрационной стойкой.

По ее вызову к стойке прибыл молодой человек, то ли один из секретарей, то ли тренер по карате, то ли телохранитель, а может, и первое, и второе, и третье в одном флаконе. Длинным коридором, тихим, как кладбище, он привел Дэна к другой, еще более роскошно отделанной приемной, за которой находилось главное святилище этого здания — кабинет Палмера Бута.

Молодой человек представил Дэна миссис Хадспет, миловидной, элегантной седовласой женщине в вязаном фиолетовом костюме, пастельной блузке и галстуке-бабочке того же фиолетового цвета, секретарю мистера Бута, и отбыл. Высокая, стройная, утонченная, и, несомненно, гордящаяся своей утонченностью, миссис Хадспет точностью, эффективностью и нежеланием отвлекаться на пустяки напомнила Дэну Ирматруду Гелькеншеттль.

— Ох, лейтенант, — приветствовала она его, — мне очень жаль, но мистера Бута сейчас нет в этом здании. Вы разминулись с ним буквально на несколько минут. Ему пришлось уехать на совещание. Сегодня он очень занят, как, впрочем, и во все остальные дни.

Дэн обеспокоился, услышав, что этот день Бута ничем не отличается от остальных. Если он выдвинул правильную версию, если правильно идентифицировал Оно, тогда Палмеру Буту следовало трястись от страха за свою жизнь, бежать куда глаза глядят, может, спрятаться в подземелье хорошо укрепленного замка, предпочтительнее в Тибете или в Швейцарских Альпах, а то и в другом, не менее дальнем уголке мира. Если же Бут, как обычно, участвует в совещаниях и принимает деловые решения… из этого следует, что он не боится, а если он не боится, тогда версия Дэна относительно серой комнаты не соответствует действительности.

— Мне крайне важно поговорить с мистером Бутом, — гнул свое Дэн. — Дело очень срочное. Можно даже сказать, что это вопрос жизни и смерти.

— Да, разумеется, ему тоже не терпится поговорить с вами. Я уверена, он высказался достаточно ясно в своем письме.

Дэн моргнул.

— Каком письме?

— Но разве вы здесь не по этой причине? Вы не получили письмо, которое он оставил вам в вашем участке?

— В Ист-Вэлью?

— Да, и утром он первым делом позвонил вам, чтобы договориться о встрече. Но вас не оказалось на месте. Мы попытались найти вас дома, но тоже не получилось.

— Я не был сегодня в Ист-Вэлью и никаких писем не получал, — ответил Дэн. — Я приехал сюда, потому что мне нужно как можно скорее поговорить с мистером Бутом.

— Я точно знаю, что и он хочет того же. У меня есть распорядок его дня, где он будет и в какое время. Он попросил меня передать один экземпляр вам, на случай, если вы появитесь здесь. Попросил, чтобы вы встретились с ним там, где сочтете удобным для себя.

Что ж, вот это ему нравилось больше. Бут все-таки насмерть перепуган и надеется, что Дэн или окажется продажным копом, или послужит посредником между Бутом и тем дьяволом, который преследует людей, связанных с серой комнатой. Он не убежал и не спрятался в какой-либо дыре, потому что прекрасно понимал: ни удрать, ни спрятаться возможности нет.

И продолжал, как обычно, заниматься делами, потому что альтернатива — сидеть, тупо уставившись в стену, и ждать прихода Неведомого, его решительно не устраивала.

Миссис Хадспет взяла со стола кожаную папку, открыла ее, достала верхний лист бумаги, распорядок босса на этот день. Просмотрела его, вскинула глаза на Дэна.

— Боюсь, вы не сможете поймать его там, где он сейчас, потом какое-то время он будет в пути, разумеется, в лимузине, и получается, что раньше шестнадцати часов вы с ним не встретитесь.

— Но сейчас только без четверти три. Вы уверены, что раньше не получится?

— Посмотрите сами, — она протянула ему лист. Правда была на ее стороне. Если бы он попытался гоняться за Бутом по городу, то только упускал бы его: дел у издателя хватало. Но в четыре часа пополудни его ждали дома.