Сталин в воспоминаниях современников и документах эпохи - Михаил Лобанов

Товарищи! Вы покинули войска и корабли 3–4 года назад. Вернувшись после учебы, вы не узнаете их. Красная Армия и Военно-Морской Флот изменились. Мы создали качественно новые армию и флот, вооруженные современным оружием, способные защитить свободу, независимость и территориальную целостность нашей великой Родины.

Далее он довольно подробно охарактеризовал количественный и качественный состав различных родов войск: пехоты, артиллерии, бронетанковых войск, авиации, Военно-Морского Флота, войск связи и инженерных войск, кавалерии. В конце предупредил: «Прошу об этом не болтать!»

О компетентности оценок Сталиным различных родов войск и их вооружения, я думаю, можно судить по мнению маршала Г. К. Жукова: «Надо отдать Сталину должное, он неплохо разбирался в качествах основных видов вооружения». Далее Сталин остановился на вопросах подготовки военных кадров.

— Военные академии и училища обязаны вести обучение командных кадров только на новой технике, с обязательным использованием опыта ведения современной войны. У меня есть знакомый, который учился в Артиллерийской академии. Я просматривал его конспекты и обнаружил, что тратится большое количество времени на изучение пушки, снятой с вооружения в 1916 году.

Он считал, что такая практика недопустима.

В это время с первых рядов раздалась реплика, которая вызвала раздражение у Сталина. Он сказал: «Прошу меня не перебивать. Я знаю, что говорю. Я сам читал конспекты слушателя вашей Академии». Сталин продолжал:

— Необходимо всемерно улучшить качество и эффективность партийно-политической и воспитательной работы в армии и на флоте. Для этого нам необходимо перестроить нашу пропаганду, агитацию, печать.

Далее он сказал, что необходимо проанализировать опыт советско-финской войны 1939–1940 гг.

— Уроки этой войны очень суровые. Надо признать, что они показали — Красная Армия не подготовлена к ведению современной войны. Эти уроки очень внимательно изучаются, и принимаются экстренные меры в целях устранения серьезных недостатков военной техники и боевой подготовки войск.

Он еще раз предупредил: «Прошу об этом не болтать!»

В заключение И. В. Сталин сказал:

— Товарищи! Вам, выпускникам военных академий, предстоит очень ответственная и трудная работа в войсках и на кораблях. Партия и правительство уверены, что вы успешно справитесь с этой работой, умело используя для этого полученные в период учебы знания. Желаю вам успехов в вашей дальнейшей службе по укреплению боеготовности Красной Армии.

Все встали. Раздались громкие аплодисменты. Сталин быстрым шагом вернулся на свое место в президиуме. Тимошенко поднятием руки попросил всех сесть. Когда все сели и в зале наступила тишина, он объявил:

— Товарищи! Партия и правительство приглашают вас на банкет в честь выпускников военных академий.

Я со своим близким другом, сокурсником Мишей Самохиным, направился в Георгиевский зал. По пути встретил товарища по учебе в Горном институте, Женю Чахирева. В 1937 году он также закончил 2-й курс института и по спецнабору поступил на 2-й курс Артиллерийской академии. Я спросил его, кто тот знакомый Сталина, слушатель академии, конспекты которого читал Сталин? Он сказал, что это его сын Яков Джугашвили. В это время мимо прошел грузин с бакенбардами. Женя показал на него: «Это и есть старший сын Сталина Яков».

Мы прошли в Георгиевский зал. Здесь стояло множество столов — на 32 персоны каждый. По торцам каждого сидели командиры НКВД. Столы были уставлены зернистой и кетовой икрой, семгой, севрюгой, различными мясными деликатесами, овощными салатами.

В зале, в правом углу у самой сцены стоял стол, за которым уселись генералы, занимающие высшие командные посты в наркомате обороны — Г. К. Жуков, П. В. Рычагов, А. И. Запорожец и другие. Когда вышли на сцену Сталин, члены Политбюро и маршалы, в зале все встали, и раздались аплодисменты. Тимошенко предоставил слово для провозглашения тоста Сталину.

Сталин произнес первый тост:

— Товарищи! Во всех войнах главным родом войск, обеспечивавшим победу, была пехота. Артиллерия, авиация, бронетанковые силы защищали пехоту, обеспечивали выполнение задач, поставленных перед пехотой. Крепости, города и населенные пункты врага считали занятыми только тогда, когда туда вступала нога пехоты. Так было всегда, так будет в будущей войне. Первый тост я предлагаю за пехоту. За царицу полей — пехоту!

Он выпил вино из фужера. Так как вино пенилось, я подумал, что это шампанское. Каждый стол обслуживали четыре официанта, они наливали вино, предварительно спросив каждого, кто какое вино хочет пить. Наливали из бутылок, завернутых в салфетки, и поэтому определить, какое вино пьют Сталин, члены Политбюро и гости, было нельзя. Прошло минут пятнадцать. Официант на сцене снова налил вино Сталину.

Тимошенко объявил:

— Слово для следующего тоста имеет товарищ Сталин.

Раздались бурные аплодисменты. Сталин запротестовал, жестом показал, что всем надо сесть. Он сказал:

— Товарищи! Следующий тост я предлагаю за артиллерию. Артиллерия — главная ударная сила пехоты, прокладывающая путь к победе пехоты. Она сокрушает доты и дзоты, защищает пехоту от танков и авиации. Без серьезной артиллерийской подготовки любое наступление пехоты обречено на неудачу. Предлагаю выпить за артиллерию. Артиллерия — бог войны.

Все дружно выпили, начали концерт. Пели н. а. СССР Пирогов, певица Пантофель-Нечецкая. Прошло минут двадцать.

В зале поднялся с места генерал Сивков и громким басом произнес:

— Товарищи! Предлагаю выпить за мир, за сталинскую политику мира, за творца этой политики, за нашего великого вождя и учителя Иосифа Виссарионовича Сталина!

Сталин протестующе замахал рукой. Гости растерялись. Сталин что-то сказал Тимошенко, который объявил: «Просит слово товарищ Сталин». Раздались аплодисменты. Сталин жестом предложил всем сесть. Когда в зале стало тихо, он начал свою речь. Он был очень разгневан, немножко заикался, в его речи появился сильный грузинский акцент.

— Этот генерал ничего не понял. Он ничего не понял. Мы, коммунисты, — не пацифисты, мы всегда были против несправедливых войн, империалистических войн за передел мира, за порабощение и эксплуатацию трудящихся. Мы всегда были за справедливые войны за свободу и независимость народов, за революционные войны за освобождение народов от колониального ига, за освобождение трудящихся от капиталистической эксплуатации, за самую справедливую войну в защиту социалистического отечества. Германия хочет уничтожить наше социалистическое государство, завоеванное трудящимися под руководством Коммунистической партии Ленина. Германия хочет уничтожить нашу великую Родину, Родину Ленина, завоевания Октября, истребить миллионы советских людей, а оставшихся в живых превратить в рабов. Спасти нашу Родину может только война с фашистской Германией и победа в этой войне. Я предлагаю выпить за войну, за наступление в войне, за нашу победу в этой войне.

Сталин осушил свой фужер, все в зале сделали то же самое. Воцарилась тишина. Продолжился концерт. Пел н. а. СССР И. С. Козловский, танцевали Галина Уланова и Константин Сергеев.

Когда объявили перерыв, все члены Политбюро ушли. Справа от меня сидел очень приветливый мужчина, который подал мне руку и представился: «Управделами СНК Чаадаев». Он сказал: «Молодой человек, вам очень повезло. Я никогда не слышал, чтобы Иосиф Виссарионович так много и вдохновенно выступал, причем не заглядывая в заранее подготовленный текст…»

Я вспомнил слова Анри Барбюса о Сталине: «Человек с головою ученого, с лицом рабочего, в одежде простого солдата, живет в небольшом домике. Кто бы вы ни были, лучшее в вашей судьбе находится в руках этого человека. Он подлинный вождь, Сталин — это Ленин сегодня». Мне захотелось взглянуть на этот небольшой домик. Я вышел из Большого дворца. При выходе никто не спросил у меня документов. Когда я направился к небольшому домику, как из-под земли появились и окружили меня четверо рослых мужчин в гражданской одежде. Один из них проверил мои документы и спросил, что я разыскиваю на территории Кремля. Я испугался и не сказал, что хочу посмотреть на дом, в котором живет Сталин, предполагая, что это может вызвать подозрение и новые вопросы. Я сказал, что хочу посмотреть царь-пушку. Он сказал, что я ищу ее совсем не там, где она стоит, и попросил одного из четырех мужчин показать мне царь-пушку… К царь-пушке меня сопровождали двое. Вскоре остался один, который и показал мне эту пушку… Потом он спросил меня, найду ли я дорогу обратно в Большой Кремлевский дворец. Я ответил, что не найду, и попросил проводить меня.

Когда я поднялся в фойе, гости уже входили в Георгиевский зал, усаживались на свои места.

На сцену вышел Сталин и все члены Политбюро, Тимошенко, адмиралы и маршалы, не было среди них только Калинина. Все в зале встали, раздались аплодисменты. Тимошенко предоставил слово Сталину.