100 великих художников - Д. Самин

На одной литографии представлена Конституция, укорачивающая платье Свободы, на другой Тьер изображен в виде суфлера, руководящего поступками и словами политических деятелей. Художник даст целый ряд антимилитаристских сатир, как, например, «Мир проглатывает шпагу». В ряде литографий 1870–1872 годов Домье разоблачает виновников бедствий Франции. В литографии «Это убило то» он показывает, что избрание Наполеона III было началом всех бедствий. В литографии «Империя – это мир» изображено поле с крестами и надгробными памятниками. На первом памятнике надпись: «Погибшие на бульваре Монмартра 2 декабря 1851 года», на последнем – «Погибшие у Седана 1870 года», то есть Домье утверждает, что империя Наполеона III с начала до конца приносила французам смерть.

Листы Домье трагично выразительны. Они символичны, но символ идейно насыщен и убедителен. В одной из литографий 1871 года на фоне грозного неба изображен расщепленный, изуродованный ствол мощного когда-то дерева. У него осталась лишь одна ветка, которая сопротивляется буре. Под рисунком подпись: «Бедная Франция, ствол сломлен, но корни еще крепки». В этом аллегорическом изображении запечатлена только что пережитая трагедия Франции. Резким сопоставлением света и тени, энергичными линиями художник сумел дать мощный образ, олицетворяющий жизненную силу страны. Литография доказывает, что художник верил в силу Франции, в ее мужественный народ.

Всю жизнь художник терпел лишения. Друзья пытались помочь, направляя к нему некоторых покупателей. Однако в большинстве случаев Домье не удавалось осуществить продажу. Н.Н. Калитина приводит в своей книге такой эпизод: «Однажды произошел такой случай, свидетельствующий об удивительной скромности и непрактичности художника. Добиньи рекомендовал Домье одному богатому американцу, скупавшему в Европе картины. Предварительно предупредив художника, чтобы он приоделся и просил за картину не меньше 5000 франков, Добиньи прибыл с покупателем в мастерскую. Американца вполне удовлетворила требуемая сумма, и он пожелал посмотреть другие работы. Художник показал еще одно, гораздо более значительное произведение, за которое, однако, не получив инструкций от Добиньи, со свойственной ему скромностью нерешительно попросил 600 франков. Американец отверг картину и вообще больше не обращал внимания на художника, продающего свои вещи по дешевке».

Никакие материальные лишения не сломили гордости Домье и его республиканских убеждений. Когда министерство Наполеона Маленького предложило ему под конец его жизни орден Почетного легиона, Домье имел мужество отклонить этот «дар данайцев», со скромным юмором мотивируя свой отказ «желанием на старости лет глядеться в зеркало без смеха».

В 1873 году из-за слабости зрения художник прекратил работать. Полуслепой и старый, Домье окончил бы свою карьеру в полной нищете, если бы не дружеская поддержка пейзажиста Коро, который приобрел для него небольшой домик в местечке Вальмондуа (на Уазе), где Домье и умер 10 февраля 1879 года.

ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ ФЕДОТОВ

(1815–1852)

Павел Андреевич Федотов родился в Москве 4 июля 1815 года в семье отставного офицера. «Отец мой был воином екатерининских времен, редко говорившим о своих походах, но видавшим много на своем веку, – рассказывает Федотов в автобиографических заметках. – Женат он был два раза: в первый раз на пленной турчанке, во второй на моей матери… жили мы очень бедно… Наша многочисленная родня… состояла из людей простых, не углаженных светскою жизнью…»

Первые детские впечатления сыграли большую роль в творческой практике художника. «Запас наблюдений, сделанных мною при самом начале моей жизни, – писал впоследствии художник, – составляет… основной фонд моего дарования».

Когда ему исполнилось десять лет, отец, мечтавший, чтобы сын был военным, определил его в Московский кадетский корпус. Он блестяще учился, поражая преподавателей и товарищей разносторонними способностями – писал стихи, прекрасно пел. Именно там у него проявились способности к рисованию. Часто, поправляя чужие рисунки, он получал за это у сверстников лишние булки.

Окончив в 1833 году Кадетский корпус, Федотов в чине прапорщика был направлен в лейб-гвардии Финляндский полк, расквартированный в Петербурге. Там он прослужил десять лет (1834–1844). Чтобы отвлечься от скучных, однообразных будней, Федотов много читает, изучает языки, увлекается музыкой, пишет стихи. Но главным увлечением по-прежнему остается живопись, и каждую свободную минуту он посвящает рисованию. Он писал портреты своих друзей по полку, «и вот начали уже говорить, что всегда делает похоже».

Казармы Финляндского полка находятся недалеко от Академии художеств. Федотов рисовальные классы посещает «прерывисто». Здесь его привлекало, что «на экзамене номера ставят не по чинам. Сладко недостаточному и без связей человеку попасть туда, где каприз фортуны нипочем. Дорога открыта всякому». Он пробует писать акварелью жанровые сцены из полковой жизни: «Бивуак лейб-гвардии гренадерского полка», «Бивуак лейб-гвардии Павловского полка» (1841–1842). За акварель «Встреча великого князя Михаила Павловича в лагере лейб-гвардии Финляндского полка 8 июля 1837 года» (1838) ему был пожалован бриллиантовый перстень.

Однако эти блистательные успехи не делали его счастливым: «Столица поглотила пять лет моей лучшей молодости… Пока в столице, успокойся сердцем, не жди и не обманывайся».

В 1840 году Федотов решается показать свои работы Брюллову. «Вам двадцать пять лет, – сказал ему великий живописец. – Теперь поздно уже приобретать механизм, технику искусства, а без нее что же вы сделаете, будь у вас бездна воображения и таланта?.. Но попытайтесь, пожалуй, чего не может твердая воля, постоянство, труд».

Чего-чего, а упорства молодому офицеру было не занимать. Проходит еще несколько лет, и Федотов решается уйти в отставку. Подтолкнул его к этому решению великий русский баснописец Крылов. Пораженный талантом и наблюдательностью молодого художника, он посылает ему восторженное письмо, советуя оставить службу ради настоящего призвания – изображения народного быта.

Решение далось не просто, ведь на руках Федотова были старики-родители и сестры. Уйдя в отставку в чине капитана, он получил весьма скромное содержание, из которого ровно половину посылал отцу и сестрам в Москву.

Федотов поселился вместе с верным слугой денщиком Коршуновым на Васильевском острове в маленьких холодных комнатах. Ежедневный бюджет художника и его слуги составлял 25 копеек серебром. Художник начал упорно и самозабвенно работать. Казалось, он вовсе не знал развлечений. Единственной отрадой были игра на гитаре и пение. Он избегал, боялся уз Гименея: «Меня не станет на две жизни, на две задачи, на две любви – к женщине и искусству».