История московского Чингисхана. Цена успеха в деньгах, любви и одиночестве - Арман Давлетяров

Мы с Багланом сидели в баре и разговаривали. Я рассказал ему, как попал на фестиваль, немного о себе, а заодно выяснилось, что обратно в Москву мы летим одним самолетом. Конечно же, я не мог сказать, что работаю простым менеджером, мне показалось это ужасно несолидным. Соврал, что без пяти минут юрист, хочу открыть юридическую контору и чуть ли не серьезный бизнесмен, мол, даже деньги есть, которые я готов вкладывать в какие-то проекты.

На эту информацию Баглан – а в просторечии просто Бага – очень запал.

– Слушай… – протянул он. – Так если ты юрист, может, ты меня проконсультируешь? Дело есть…

– Какое дело? – насторожился я.

– Ну… – немного помялся тот. – Хочу в Алма-Ате ночной клуб открыть. С названием «Битлз». Как думаешь, могу ли я это название использовать?

Немного подумав, я резюмировал:

– Думаю, с этим названием не должно быть проблем. Никто же не регистрировал торговую марку «Биттлз» на территории Казахстана. Поэтому можешь открывать. Но я еще посоветуюсь с коллегами…

Мы сидели друг перед другом, два молодых парня, вовсю гнули пальцы, изображая свою крутость, и каждый хотел показаться как можно более влиятельным и основательным.

Ответом моим Бага был вполне удовлетворен.

– А с кем ты сейчас работаешь? – поинтересовался он немного спустя.

– С группой «Арамис», они пригласили меня к себе менеджером. Говорят, нужен администратор, готовы взять меня к себе, зарплату платить…

– Ой, да ну! – замахал руками Бага. – Какая зарплата, ты что, с ума сошел? Даже не думай.

– А что такое? – Я даже немного обиделся, ведь Бага подверг сомнениям мою значимость и серьезность моих намерений.

– Ты хоть знаешь, сколько нормальный менеджер может зарабатывать на процентах с концертов? – продолжал Бага. – Да и группу ты выбрал не очень удачную, они же долго на сцене не пробудут…

– А ты откуда знаешь? – снова удивился я.

– Знаю, – буркнул Бага. – У них песен новых почти нет…

Такая информация меня озадачила.

– А что ты предлагаешь? – осторожно спросил я его, опасаясь снова нарваться на какую-нибудь гневную отповедь. Чувствовать себя простачком совсем не хотелось.

– Есть у меня на примере один парень, очень талантливый певец, – сообщил Бага. – Кстати, наш земляк, из Казахстана. Мурат Насыров, слышал о таком?

– Ну-у-у, – я лихорадочно соображал, слышал я о нем или нет, и заодно придумывал на ходу, как ответить. – Может, и слышал, но я сначала был в армии, потом много учился и, честно говоря, такого имени не припомню.

– Вот! – Бага, казалось, не обращал внимания на мои сомнения. – Так он буквально полтора года назад победил на Ялтинском музыкальном конкурсе, его по всем центральным каналам показывали. Парень – во! – Бага показал большой палец. – Просто класс! Очень профессиональный, и как человек хороший… С ним хотел подписать контракт на раскрутку один уважаемый человек, но что-то у них там не сложилось, и дело застопорилось. А сейчас Мурат работает сам по себе, в ночном клубе поет, получает проценты от продажи билетов в клуб… Поет там много, часов по пять, наверное, без перерыва. Хочешь, я с ним тебя познакомлю?

– Хм, интересно, – пожал я плечами. – Наверное, можно…

– Да нужно, что ты, в самом деле! – убеждал меня Бага. – Это хорошая перспектива, поверь мне!

– Слушай, я подумаю, – ответил я.

Мы обменялись телефонами и попрощались, договорившись созвониться.

Можно сказать, что это было начало моей шоу-жизни. Не хотел и не планировал, и в принципе никогда не мечтал о том, что стану заниматься артистами, но судьба «засасывала» меня в эту сферу все глубже и глубже. Обстоятельства складывались таким образом, что будто бы сами вели меня к этой деятельности, а отказываться от хороших шансов, которые дает тебе судьба или случай, – это довольно неблагодарное занятие.

Тем временем я окончил институт, получил диплом юриста – и мне предстояло оценить во всей красе прелести работы в юриспруденции.

На стажировку меня отправили в одно из московских отделений милиции, где я некоторое время проработал следователем, и о чем я до сих пор вспоминаю с довольно странным чувством.

Например, необходимо было допрашивать задержанных. Их приводили, а я, культурный и воспитанный молодой человек, пытался как-то разговорить своих «подопечных», обращаясь к ним со словами в стиле:

– Не соблаговолите ли вы… А как вы думаете… Что вы можете рассказать о…

Естественно, в родной милиции на меня очень скоро стали смотреть с недоумением – ни на кого не кричит, ни на кого не давит, тем более никому не угрожает. Мне действительно было очень сложно проявить жесткость характера, грубо разговаривать, тем более, кричать или поднять на кого-то руку.

До работы в милиции я представлял себе адвокатскую деятельность в сусально-розовых тонах – мной двигала жажда помогать людям, основанная на тех впечатлениях, которые я получил, наблюдая за деятельностью собственного брата Исмагула. Частично впечатления об адвокатской деятельности я вынес из фильмов. Но в реальности все оказалось намного проще и более обыденно.

Я имел дело вовсе не с невинно осужденными и благородными разбойниками – это были самые обычные люди, попавшиеся кто на воровстве, кто на бытовухе. Кого-то подозревали в убийстве, и мне каждый раз предстояло решать эту сложную моральную дилемму – с одной стороны, я, как и всякий нормальный человек, считал, что преступник должен понести наказание. С другой стороны, понял, что мне необходимо добиваться максимального снисхождения для каждого подозреваемого, несмотря на все неприглядные детали его биографии, которые я узнавал в процессе работы с ним. Столкнувшись с оборотной стороной профессии юриста, я понял, что мне все это неприятно и вовсе не близко. Но опыт общения с уголовным миром, как ни странно, не раз пригодился мне в последующей работе продюсера.

«Скажу тебе, как олигарх олигарху…»

По возвращении в Москву мы с Багой периодически созванивались. Мне, признаться, льстило, что со мной хочет общаться известный музыкант, звезда, но я все время задавался разнообразными вопросами. Например, как же так, он ходит везде один, без охраны, он же так популярен…

– Слушай, Бага, – спросил я однажды. – А почему у тебя охраны нет?

– Ну, знаешь, – отвечал он. – У меня же и личные дела тоже есть, не могу же я на свидания, пардон, с охраной ходить?

Я остался доволен таким ответом. Думаю, какой скромный, простой парень – охрану отпускает, бережет людей. Я же не знал тогда, что большинству музыкантов охрана не полагается в принципе, и даже у суперзвезд бодигард бывает порой только на концертах. Бага казался мне настолько важным и крутым, что я даже мысли не мог допустить, что его персона останется «без присмотра».