Иисус Христос – величайшее чудо истории. Опровержение ложных теорий о личности Иисуса Христа и собрание свидетельств о высоком достоинстве характера, жизни и дел его со стороны неверующих - Филипп Шафф

При всем этом, благочестие Христа состояло не в бездеятельном созерцании и в отвлеченном от всего мирского мистицизме и эгоистическом самоуслаждении, но оно было именно практическое, всегда деятельное, всегда обращенное на возрождение и преобразование мира в Царство Божие: «Он ходил всюду и делал добро». Жизнь Христа представляет собой непрерывный ряд добрых дел, вытекающих из того же самого единения с Богом, одушевленных одной и той же любовью и преследующих одну и ту же цель: славу Божию и счастье людей.

Глава седьмая

Всеобщность характера Иисуса

Одна из дальнейших черт в характере Христа, на которой мы можем остановить свое внимание, – это его нравственная и религиозная всеобщность и всеобъемлющая полнота. Тогда как все другие люди, даже самые лучшие из них, содействуют развитию только одной, и притом далеко не полной идеи доброго и святого, Христос совершенствует всё, что может быть названо великим и добродетельным. Его душа – это прекрасный нравственный рай, полный пленительных цветов, блистающих всевозможными красками под лазоревым небосклоном, – цветов, которые пьют освежительную росу свыше и горячие лучи солнца, распространяют вокруг себя упоительно-сладостное благоухание и душу созерцателя наполняют блаженной радостью.

История представляет нам много мужей влиятельного и замечательного ума, мужей, которые стояли во главе своего времени и своей нации и доставляли материал для умственной работы целых поколений и периодов до тех пор, пока самих их не сменят другие великие люди и не начнется новая эпоха развития. Как источники обыкновенно вытекают из горных возвышенностей, так знание и нравственная сила рождаются и питаются на высоте человечества. Авраам, отец верующих, Моисей, законодатель еврейской теократии; Илия между пророками, Петр, Павел и Иоанн между апостолами; Афанасий и Златоуст между греческими, Августин и Иероним между латинскими отцами, Ансельм и Фома Аквинат между схоластиками, Лев I и Григорий VII между папами; Лютер и Кальвин между реформаторами и протестантскими богословами; Сократ, патриарх древних философских школ; Гомер, Данте, Шекспир и Мильтон, Гете и Шиллер в истории поэзии различных народов, к которым они принадлежат; Рафаэль между живописцами; Карл Великий, первый и величайший в длинном ряду немецких императоров; Наполеон, стоящий во главе генералов своей школы; Вашингтон, первый по уму и нравственным достоинствам между президентами Америки, чистейший и благороднейший тип американскаго характера, – все это лица, которые могут быть указаны как пример тех героев в истории, которые служат представителями силы и могущества целых генераций, выразителями и центрами их. Но все эти характеры представляются влияющими только на одну известную часть человечества, а не на весь человеческий род; они принадлежат одному какому-нибудь особенному, известному народу и времени и принимают участие в заблуждениях, предрассудках и погрешностях своего времени и своего народа почти всегда в такой же мере, в какой представляют их добродетели и преимущества. Моисей, глубоко почитаемый верующими трех религий, был еврей по своим взглядам, чувствам, нраву и обычаям, как равно и по своему происхождению; Сократ никогда не возвысился над греческими типическими характерами; Лютер был немец, представлявший во всех своих достоинствах и недостатках силу и слабости немца, и только как немец может быть верно понят и справедливо оценен; Кальвин, и изгнанный из отечества, остается французом; Вашингтон ни для одного из других народов на земле не может быть тем, чем он был для американцев. Влияние этих великих людей может также, как это действительно случается, распространиться далеко за пределы их нации; но никогда, однако, они не могут сделаться всеобщими образцами для подражания. Мы рассматриваем их как людей необыкновенных; но в то же время мы видим в них и людей, подчиненных заблуждениям, – людей несовершенных, следовать которым во всех отношениях было бы очень опасно. Очень часто недостатки и пороки великих людей стоят в таком же отношении к их достоинствам и силе, в каком большие тела находятся к своим теням. Даже три главы апостолов делаются образцами добродетели и благочестия только в той мере, в какой отражают в себе образ своего божественного Учителя, и только с этим поучительным ограничением убеждает святой Павел своих духовных детей: «Подражайте мне, как я подражаю Христу» 37).

Чем эти великие мужи были для известного времени или народа, тем был Христос для всего человеческого рода в его отношении к Богу. Он и один только Он имеет полное право назваться всеобщим образцом для всеобщего подражания во всех отношениях. Поэтому Он мог по всей справедливости отзывать всех людей от мирской суетности и предлагать им все оставить и следовать за Ним 38). Он не ограничивается пределами времени, школы, секты, народа и расы. Конечно, Он был еврей по плоти, одевался в одежду еврейского раввина, а не в одежду греческого философа и, без сомнения, приноравливался к иудейским обычаям жизни. Но это представляет только внешнюю Его сторону; когда же мы рассматриваем внутреннего человека – Христа, Его мысли и действия, то находим, что в Нем они имеют всеобщее значение и цену. Нельзя открыть в Нем ничего иудейского, ничего исключительного и чего-нибудь отталкивающего. Особенное и национальное всегда у Него подчинялось самым гармоничным образом всеобщему и человеческому. Еще менее позволяет Он отождествить Себя с какой-нибудь партией или сектой. Одинаково далек Он был как от сурового, леденящего формализма фарисейского, так и от разнузданного либерализма саддукейского и квиетистического мистицизма ессейского. Он стоял выше всех предрассудков, ханжества и суеверий Своего времени и Своего народа, возвышался над силами, которые во всяком другом случае имеют неотразимое влияние и налагают свои оковы даже на сильнейшие и во всем другом свободнейшие умы.

Вспомним о свободе Христа в делах соблюдения субботы, о свободе, которая привела в ужас кропотливых книжников, тогда как Он, Господь субботы, исполнял истинный смысл и дух закона в его всеобщем и вечном значении 39); приведем себе на память ответ, который Он дал Своим ученикам, когда они несчастие слепца приписывали особенно тяжким собственным его грехам или грехам его родителей 40); вспомним откровенное и благородное отношение Его к самарянам, сравним его с закоренелой ненавистью и предубеждениями против них иудеев Его времени, от которых не были свободны даже Его ученики 41); и, наконец, вспомним любвеобильное Его суждение о галилеянах, кровь которых Пилат смешал с их жертвами, и о тех восемнадцати, на которых упала силоамская башня и покрыла их своими развалинами (см.: Лк. 13, 1–4). «Думаете ли вы, что эти галилеяне были грешнее всех галилеян, что так пострадали? Или думаете ли, что те восемнадцать человек, на которых упала башня силоамская и побила их, виновнее были всех, живущих в Иерусалиме? Нет, говорю вам; но если не покаетесь, все так же погибнете». Единственное возражение против свободы Христа от народных заблуждений и суеверий, которое рационалисты с некоторой степенью правдоподобия находят возможным представить пред форум скептического духа времени, основывается на вере Христа в дьяволов и демонов. Допустим, что они хотят представить такую веру неразумной; но постоянный опыт опровергает их положение: тогда как они освобождаются от одного диавола, они не могут отвергать существования многих диаволов в образе человеческом и должны сделаться еще темнее в своих суждениях, потому что гораздо неразумнее верить в прочность продолжительного существования хаотического, пустого брожения умов злых людей и разрушительных принципов, чем верить в организованное царство злых духов с начальником во главе их.

Как пирамиды возвышаются над равнинами Египта, так Христос возвышается над всеми человеческими учителями, основателями религий и сект. Он, на языке Ренана, «человек один из колоссальных»; мы можем правильней сказать: «бесконечно – несравнимый». Он находил учеников и поклонников между иудеями, хотя и не принадлежал ни к одной из иудейских сект и не увлекался иудейскими преданиями; Он находил обожателей между греками, хотя и не проповедовал никакой новой философской системы; между римлянами, хотя Он и не одержал ни одного сражения и никакого царства не основал; между индийцами, которые презирают всех людей из низких каст; между черными дикарями Африки и краснокожими американцами – так же успешно и легко, как и между цивилизованными нациями новейших времен всех стран света. Все Его слова и все дела, несмотря на то, что постоянно вызывались известными случаями, заключают в себе неизменную, неубывающую силу и применимость для всех времен и народов. Христос – это один и тот же ни с кем не сравнимый и бесподобный образец всякой добродетели для христиан всех времен, всех климатов, всех сект, всех народов и рас.