Приговоренный умирает в пять - Станислас-Андре Стиман

- Вы меня еще не потеряли.

Лежанвье дождался, чтобы Диана уснула. Потом он на цыпочках спустился на первый этаж, зажег свет в "кабинете" и принялся листать страницы красной тетради, испещренные цитатами и адресами, и часам к двум заснул над перечнем ядов, производных от бензина...

Уже много лет назад он раз и навсегда решил: если ему когда-нибудь и придется совершить преступление, он не попадется ни в какую ловушку и отчитываться будет только перед собственной совестью.

Отныне же совесть его спокойна...

ГЛАВА VIII

- Вас к телефону, мсье... Из вашей парижской конторы. Выдернув из розетки шнур электробритвы, Лежанвье со вздохом поплелся за Сабиной.

Звонили действительно из конторы. А именно, мэтр Сильвия Лепаж - дело Барбедьенна оказалось для нее чересчур крепким орешком. И еще: как мэтр Лежанвье чувствует себя сегодня? На пользу ли ему загородный отдых?

Побывав в ванной, адвокат вернулся в спальню, где Диана была поглощена тем, что втирала пальцами в кожу лица тонизирующий крем.

- Дорогой, скажите: сегодня дела не призывают вас в кабинет? сдавленным голосом, стараясь не шевелить губами, спросила Диана.

- Да нет... Все идет своим чередом.

- Вы не считаете, что вам не мешало бы махнуть в Париж, свозить туда Жоэллу?

С электробритвой в руке Лежанвье удивленно обернулся, но лицо Дианы, занятой изгнанием ночных морщин, оставалось неподвижным.

- То есть... вы хотели бы остаться одна?

- Да, - твердо ответила Диана. - С Тони.

Лежанвье был потрясен вдвойне. Во-первых, этим бестрепетным "да", а во-вторых, тем, что Диана назвала Лазаря "Тони".

- На что вы рассчитываете? - скептически спросил он. - Добиться, чтобы он устыдился своего недостойного поведения, отказался от своих матримониальных планов? Боюсь, это будет напрасный труд.

- Труд никогда не бывает напрасным, - отозвалась Диана, массируя веки. - Может быть - я говорю: может быть, - мне удастся найти какие-нибудь чисто женские аргументы, к которым он окажется более восприимчив, чем к угрозам. Осталось же в нем что-то человеческое!

- Да услышит вас бог! А почему вы хотите, чтобы я увез Жоэллу?

- Чтобы она не могла вмешаться в разговор. Она тотчас переметнется в противоположный лагерь.

Добривался Лежанвье молча. Предложению Дианы он подсознательно противился. Но это, быть может, потому, что он привык сражаться один и ему, как мужчине, претит прятаться за юбкой?

- Мне это не нравится! - заключил он вслух. - Этот тип - прирожденный совратитель, - добавил он, тщетно подыскивая более простые слова. Способный на...

- Дорогой мэтр! Выходит, вы сомневаетесь то ли в моей добродетели, то ли в моем уме?

- Нет, но... Как подумаю, что...

- Успокойтесь! Я все-таки останусь с ним не совсем одна. Сабина уходит отсюда только в шесть. К тому же я могу попросить Билли и Дото сегодня никуда не уезжать.

- Под каким предлогом?

- Да ни под каким. Билли с Дото никогда не задают вопросов.

- Вы уже представляете, хоть приблизительно, каким образом подступитесь к Лазарю?

- Больше всего я полагаюсь на импровизацию. - Диана завинтила колпачок на одном флаконе, открыла другой. - Вы, конечно, знаете, что у него есть подружка, некая Кристиан Маршан, супруга господина Маршана?

- Во время процесса он говорил мне о ней, но уверял, что со дня его ареста между ними все кончено. Но откуда вам известно?

- Мужчина, вышедший из тюрьмы, испытывает неодолимое желание исповедоваться, и предпочтительно женщине. Поверьте, Тони не является исключением из этого правила.

Тони! Снова она назвала его так!

- Следовательно, на этот счет - да и не только на этот - вы осведомлены о нем лучше меня?

- Откуда мне знать, дорогой! Думаю, нет. Но, видите ли... шантажист ведь тоже бывает не так уж уверен в себе. Дайте мне шанс. - Диана помолчала: она накрашивала ресницы. - Дайте нам шанс.

И сколько бы потом Лежанвье ни атаковал ее вопросами, все было тщетно: Диана целиком отдалась наведению красоты.

Он был уже на пороге, когда она окликнула его:

- Вернер!

- Что еще?

- Спасибо, дорогой! Поезжайте сразу после обеда. Проявите как можно больше терпения и снисходительности к этой глупышке Сильвии Лепаж. И не возвращайтесь с Жоэллой до темноты. За два часа с такого субчика спесь не собьешь.

Жоэлле совершенно не хотелось ехать в Париж. Ей там нечего делать, она будет чувствовать себя не в своей тарелке, куда охотнее она, чтобы прогнать мигрень, погуляла бы по лесу в компании одной лишь своей арденнской таксы по кличке Стряпчий. Адвокат продолжал настаивать, нагромождая причины одну нелепее другой. Жоэлла уже начала поглядывать на него с подозрением, когда по необъяснимой прихоти провидения конец их спору положила Дото: ей как раз нужно к портнихе и к парикмахеру, не согласится ли Жоэлла ее проводить?

Жоэлла хмуро сдалась, но доехала с ними только до Па-лезо.

- Дальше поезжайте вдвоем... Я возвращаюсь назад.

- Но почему? - изумленно воскликнула Дото.

- Все кружится, - лаконично отозвалась Жоэлла. - Укачало меня в вашей тачке. Должно быть, я заболеваю.

Удивленный Лежанвье искоса рассмотрел дочку. Жоэлла и впрямь была бледна, завитки волос прилипли к ее необычно влажному лбу.

- В таком случае... - начал он. Он чуть было не сказал: "Я отвезу тебя", но вовремя прикусил язык: Диана не простила бы ему столь скорого возвращения. - Может быть, вы, дорогая Дото, могли бы...

Он обернулся, устремив на нее умоляющий взгляд, но Жоэлла перебила его.

- Обойдусь без няньки! - зло бросила она. - Я хочу только одного: чтобы меня оставили в покое. Пропущу по-пролетарски стаканчик кальвадоса у стойки и вернусь на автобусе или по железке, как взрослая, а если не удастся - возьму такси. Денег у меня хватит, - добавила девушка, похлопав себя по карману своей куртки, чтобы предупредить очередное возражение.

Лежанвье охотно влепил бы ей пару пощечин, но это создало бы досадный - и запоздалый - прецедент. Он не помнил, чтобы когда-нибудь поднимал руку на дочь.

Его донимал один вопрос: в самом ли деле ей нехорошо, или же она инстинктивно стремится сделать Диане назло, спутать ей карты?

Он увидел, как она пошатнулась, ступив на дорогу, и ухватилась за дверцу, прежде чем ее захлопнуть, и его сомнения рассеялись.

- Прими аспирин, - посоветовал он. - И ложись в постель, как только вернешься. Не наделай глупостей.

Страдальчески улыбнувшись, Жоэлла направилась к свежевыкрашенному бистро, террасу которого окружали кустики бересклета в ящиках.

- Будь спок, В. Л., я не прощаюсь! - Она полуобернулась, успокаивающе помахала рукой. - Обещаю тебе, что отвергну всякое гнусное предложение.

Дото пересела с заднего сиденья на переднее, где сидела Жоэлла, и закинула ногу на ногу, обнажив коленки и рискуя тем самым отвлечь внимание водителя.

- Забавно, не правда ли? - заметила она, когда "мерседес" набрал скорость. - Симптомы довольно характерные...

Лежанвье упорно смотрел на дорогу.

- Сколько ей сейчас? Семнадцать?

- Скоро восемнадцать, - буркнул адвокат.

- А на вид все двадцать. Вы и впрямь думаете, что это у нее простое недомогание?

- Ну да. У вас другое мнение?

- Вы неисправимый оптимист, - напоследок уколола его Дото.

В новой соломенной шляпке она впорхнула в кабинет Лежанвье вскоре после шести часов - они договаривались, что она придет в пять, - и они двинулись в обратный путь сквозь клочья вечернего тумана, такие же молчаливые, как и днем, и скрыто враждебные друг другу. Адвокат знай себе нажимал на газ, а если и отводил взгляд от дороги, то лишь для того, чтобы посмотреть на люминесцентный циферблат часов.

Сто, сто десять, сто двадцать...

Какое безумие - оставить Диану одну с Лазарем! Какая низость! Ведь после вчерашних скандальных откровений в охотничьем домике все стало предельно простым. Субчика надо было взять за шкирку и не раздумывая вышвырнуть за порог со словами: "Вы слишком рано выложили свой главный козырь! Теперь моя жена знает все и по-прежнему мне верит. Подите прочь или я вызову полицию!"

Неожиданный прыжок раненого льва.

"Правда на вашей стороне, дорогой!"

Схватить субчика за шкирку и вышвырнуть за дверь - как лженищего, как лжеслепца...

Нет, даже и в этом случае не все так просто. Когда Лежанвье высказал опасение, что крах его карьеры будет означать конец их любви, Диана честно ответила: "Пожалуй, да..." Против воли признавая, что сила на стороне Лазаря.

Белый портал "Боярышника"...

Последний поворот.

"Вязы"...

- Спасибо, Фанхио [Имеется в виду Хуан Мануэль Фанхио (род. в 1911 г.) - знаменитый аргентинский автогонщик, пятикратный чемпион мира], я пойду оденусь потеплее, - хриплым голосом сказала Дото. (До сих пор она никогда еще так долго не молчала.) - Только не говорите Билли, как мы провели время, а то он нас убьет!

Все те же шутки "по-гамбургски", главное - привыкнуть к ним.

- Диана! - позвал Лежанвье.