Тайный крестовый поход - Оливер Боуден

Он спрыгнул с лестницы у комнаты Мастера на гладкий каменный пол внизу и бросился из башни. Пробежав тренировочную площадку и через главные ворота, он подумал, будет ли для него лучше погибнуть в бою? Хорошая ли смерть это будет? Гордая и благородная смерть? И достаточно ли её будет, чтобы оправдать его?

Альтаир обнажил меч. Звуки битвы приближались. Он увидел ассасинов и тамплиеров, сражающихся на холме у подножия замка, а еще ниже бегущих из деревни жителей, напуганных атакой. Тела некоторых из них лежали на склонах холма.

На Альтаира, рыча, набросился тамплиер, и Альтаир развернулся и, положившись на свои инстинкты, вскинул меч, встречая удар христианина, который быстро и яростно навалился на него. Его палаш с лязгом столкнулся с мечом ассасина. Но Альтаир был готов, он стоял, широко расставив ноги, в идеальной стойке, поэтому атака тамплиера не принесла успеха. Альтаир отбил вражеский меч, используя вес палаша против рыцаря. В последний момент противник попытался ударить бесполезным оружием, но Альтаир шагнул вперед и вонзил свой меч в живот противнику.

Тамплиер полагал, что его будет легко убить. Так же легко, как жителей деревни. Он ошибался. Теперь в его кишках была сталь, он закашлял кровью, глаза его расширились от боли и удивления.

Альтаир рванул клинок вверх, рассекая тело тамплиера надвое. Тамплиер упал, кишки вывалились на пыльную землю.

Альтаир сражался с нескрываемой злобой, вкладывая всё свое разочарование в удары клинка, словно пытаясь заплатить за свою ошибку кровью врагов. Следующий тамплиер обменялся с ним

ударами, пытаясь сопротивляться бешеному натиску ассасина, но Альтаир оттолкнул его, вынуждая перейти от атаки к обороне, а потом и уйти в глухую защиту. Отбивая удары ассасина, тамплиер хныкал, осознавая неотвратимость собственной смерти.

Альтаир сделал ложный выпад, вынуждая противника открыться, крутанулся на месте, лезвие меча скользнуло по горлу христианина. Кровь хлынула на одежду тамплиера, окрашивая её в красный, такой же красный, как и крест на его груди. Тамплиер рухнул на колени, потом упал. На Альтаира бросился еще один солдат, солнце сверкнуло на лезвии поднятого меча. Альтаир отступил в сторону, увернувшись, и вонзил клинок в спину нападающему. Тело того напряглось, острие меча показалось у него из груди. Он открыл рот в немом крике. Альтаир толкнул его на землю, вытаскивая меч на свободу.

На него тут же напали ещё двое крестоносцев, надеясь взять его численным превосходством. Они не ожидали столкнуться с такой злостью. Альтаир дрался с холодным равнодушием, кое ему было не присуще, и в груди у него горел огонь. Огонь бойца, не заботящегося даже о собственной безопасности. В данный момент он был самым опасным воином.

Вокруг Альтаир увидел множество трупов деревенских жителей, погибших от мечей тамплиеров. Гнев снова поднялся в нем, удары меча стали еще сильнее. Двое вражеских солдат пали от его клинка, Альтаир бросился дальше, оставив врагов биться в предсмертной агонии в грязи. Чем дальше он шел, тем больше ему встречалось рыцарей.

Деревенские жители и ассасины бежали вверх по склону – Альтаир услышал, как Аббас приказывает всем отступать в крепость.

– Вперед, на язычников! – закричал какой-то рыцарь. Он кинулся вверх по склону по направлению к Альтаиру, размахивая мечом, и вонзил его в упавшую женщину. – Заставим ассасинов сражаться!…

Альтаир воткнул меч в горло христианина, последние слова застряли у того в глотке. Но бегущих жителей преследовали тамплиеры. Альтаир замер на склоне холма, задумавшись, не пришло ли время последней схватки – умереть, защищая свой народ и избавиться, наконец, от жгучего стыда.

Нет. Он знал, что бесполезная смерть не принесет чести. Поэтому Альтаир побежал за отступавшими в крепость, успев в последний момент, когда ворота уже закрывались. Там он повернулся, смотря на побоище. Красоту Масиафа теперь запятнали окровавленные тела жителей деревни, солдат и ассасинов.

Альтаир осмотрел себя. Его одежда оказалась забрызгана чужой кровью, но сам он не был ранен.

– Альтаир! – крик оторвал его от размышлений. Снова Рауф. – Идем!

Альтаир внезапно ощутил страшную усталость.

– Куда?

– Мы подготовили сюрприз для наших гостей. Делай все то же, что и я. Скоро ты всё поймешь…

Рауф указал вверх на бастион крепости. Альтаир убрал меч в ножны и побежал за Рауфом. Они добежали до лестниц, ведущих на верх башни, где уже собрались лидеры ассасинов, среди

которых был и Аль Муалим. Идя за Рауфом, Альтаир бросил взгляд на Мастера, но тот поджал губы и не обратил на ученика никакого внимания. Рауф указал на одну из трех деревянных платформ, выступающих с башни, приказывая Альтаиру занять на ней место.

Ассасин шагнул на платформу и, глубоко вдохнув, подошел к краю.

Он стоял на вершине Масиафа и смотрел вниз, на долину. В лицо ударил ветер, и одежда ассасина заколыхалась. Альтаир увидел стаи птиц, парящих на теплых воздушных потоках.

От высоты и раскинувшегося внизу зрелища закружилась голова, и перехватило дыхание. Холмы, поросшие пышной растительностью, мерцающие воды реки, тела павших – пятнышки на склоне.

И тамплиеры.

Вражеская армия собралась на холме перед сторожевой башней и воротами в крепость. Во главе неё был Робер де Сабле. Он вышел вперед, глядя на бастион, где собрались ассасины, и крикнул Аль Муалиму:

– Еретик! – заорал он. – Верни то, что ты украл у меня!

Сокровище. Альтаир моментально вспомнил сундук на столе Аль Муалима. Ему показалось, что сундук светился…

– Ты не получишь этого, Робер, – откликнулся Мастер, голос его эхом разлетелся по долине. – Убирайся отсюда, пока твои оставшиеся люди ещё целы.

– Ты ведешь опасную игру, – процедил де Сабле.

– Уверяю тебя, это не игра.

Кое-что в голосе Мастера Альтаиру не понравилось. Де Сабле повернулся к одному из своих людей.

– Привести заложника.

Из рядов солдат выволокли ассасина. Он был связан, во рту торчал кляп, веревки врезались в кожу, вынуждая его корчиться от боли, пока его грубо тащили вперед. Приглушенный крик донесся до платформы, на которой стоял Альтаир.

Затем, без лишних предисловий, де Сабле кивнул стоявшему с ним рядом солдату. Тот грубо дернул ассасина за волосы, открывая горло, и перерезал ему глотку. Тело упало на траву.

Ассасины задержали дыхание.

Де Сабле подошел и встал рядом с телом, оперся ногой на спину умирающего, и торжествующе скрестил на груди руки, словно гладиатор.

По рядам ассасинов пронесся вздох отвращения, а де Сабле громко сказал:

– Ваша деревня разрушена, а запасы небезграничны. Сколько времени пройдет, прежде чем твоя крепость падет изнутри? Сколько им потребуется, чтобы не взбунтоваться, когда иссякнут колодцы и закончится еда? – Он почти не скрывал нотку злорадства, проскользнувшую в голосе.