Петля времени - Артем Болотин

— Вроде бы в себе.

— В смысле, — спросил Андрей, не понимая смысла сказанного его другом.

— Город… — Влад запнулся. — Город мертв. Половина всех кто его населял также, вторая превратилась в безумцев. Они погибали медленно, в муках, некоторым повезло — их пристрелили конкистадоры, которые, впрочем, тотчас заняли место убиенных. А остальное… нужно увидеть самому, что бы понять глубину раны, нанесенной нами.

Андрей приподнялся на локтях и, оглянувшись, охнул. От самого моря и до гор простиралась мертвая горячая пустошь, населенная почерневшими деревьями-истуканами. Листва с их веток превратилась в пыль от удара невидимого пламени, а кора почернела и обуглилась. Далеко в низине по-прежнему рвался в высь город, теперь уже мертвый, как и все вокруг. Его стены покрылись трещинами, своды храмов обрушились, а в его глубине, на месте жертвенного алтаря разинула свою черную пасть воронка, словно от взрыва. От нее все еще исходил жар безумия и смерть. Небо затянули косматые темно-синие тучи; изредка била молния.

Андрей посмотрел на своего друга.

— Надо возвращаться. — Сухо сказал он.

— Да…

Но неожиданный громкий шорох не дал физику договорить. Он подскочил словно пружина, вглядываясь в сплетавшиеся между собой черные ветви кустов. Грозный арбалет искал цель, и нашел ее тогда, когда из-за дерева вышел один из безумцев. Это был молодой человек лет двадцати. На нем красовался наряд из красных перьев, свидетельствовавший о принадлежности к высшему обществу в городе. Парень держал в руках небольшой топор, и, заметив двоих, он сделал несколько шагов в их сторону. Коротко взвизгнула стрела и вонзилась врагу в горло. Безумец забулькал и упал на четвереньки. Несколько секунд он так стоял, а после начал подниматься. Однако этой маленькой передышки хватило, чтобы перезарядить оружие и вторая стрела угодила точно в лоб. Парень рухнул как подкошенный и несколько раз дернувшись, утих.

Влад и Андрей стояли потрясенные увиденным. Они не могли оторвать взгляда от трупа молодого туземца. Ни одному из них, ни разу не приходилось видеть труп, а тем более убивать. Физик трясущейся рукой опустил арбалет и, взведя новую стрелу, вздрогнул, услышав просьбу своего друга.

— У тебя есть BHM?

— Было несколько, — глухо сказал Влад.

— Дай мне две. Мне нужны силы, чтобы идти самому.

Физик, порывшись в своей сумке, протянул другу два шприца и инъектор. Андрей прижал к плечу инъектор и тот тихонько прожужжав три раза щелкнул — три иглы поочередно вошли в тело ученого — две с лекарством, а одна со стимулятором. Потом, по-прежнему опираясь на своего товарища, продолжил путь.

— Надо двигаться быстрее, если этот нас нашел, то и остальные вскоре подтянутся.

Произошедшее за эти несколько дней, не давало ему покоя. В голове то и дело вспыхивали сцены путешествия, падения в водопад и это небо, оно настолько глубоко и величественно, что один лишь взгляд на него заставлял съеживаться, а душа уходила в пятки. Мир пустой, бледный, жаркий.

В пещере было прохладно. Ее своды укрывали двух одиноких и загнанных человек, чудом сохранивших свой рассудок, от в мгновение ока превратившегося в ад мира. Но и это тоже было под сомнением. Постоянное, монотонное капание воды раздражало, но ничего поделать было нельзя. И к тому же это был единственный звук, возвращавший их к реальности.

Выйти они не могли. Столпившиеся у закрытого входа в пещеру безумцы тщетно пытались пробить защитное поле, гудящее, и блестевшее единственным радовавшим глаз цветом — голубым, напоминавшим цвет неба.

Андрей сидел напротив выхода глядя на людей. Они скребли блестящий экран, бормоча под нос что-то на неизвестном языке. Вернее на смеси разных. Порой ученый улавливал отрывки фраз, но почти все они были лишены смысла. Чаще всего слышалось нечто вроде " Уходи…". Андрей долго терпел, нервы его были на пределе. Наконец он не выдержал и крикнул:

— Сами проваливайте! Ко всем чертям! Провалитесь пропадом! — и швырнул в проход камень.

Но люди не обратили никакого внимания. Они по-прежнему беспомощно бились в вечной агонии безумия. И снова в тишине " Уходи! Уходи…".

Андрей зажал уши и ушел в глубину своего убежища.

Влад находился в самом дальнем углу пещеры и чинил проводку машины. В последнее время он замкнулся в себе. Каждый раз, когда он оказывался рядом со своим творением, то бросал угрюмые взгляды на своего товарища. Андрей давно догадался, что что-то не так, но как не спрашивал — толку никакого.

Ночью ему снились кошмары. Едва Андрей смыкал глаза, как безудержный поток отчаяния и боли подхватывал его своим течением и увлекал куда-то далеко, где смысл видений как никогда велик. Он брыкался, кричал, сопротивляясь этому, но в его разум очередными порциями вливалось это гадкое, липкое чувство вины за содеянное.

Сотни раз перед ним возникали искаженные то ли от боли, то ли от ненависти лица горожан, сотни раз он плакал и пытался отвернуться но они упорно преследовали его. Он закрывал лицо руками, но тогда ощущал шепот, быстрый почти неразборчивый и такой вкрадчивый и пылкий. И тогда ему казалось, что он понял их. Понял, что же произошло на самом деле, но было ли это правильным?

Очнувшись, он долго бродил по пещере туда и обратно, глядя под ноги, и размышляя, правильно ли он поступил.

Три дня они провели взаперти. За щитом по-прежнему толпились сумасшедшие, и единственный выход был закрыт. На четвертый, Влад закончил починку и подключил подзарядку аккумуляторов — и теперь оставалось только ждать, прыжок состоится не более чем через двое суток. Андрей сложил все свои вещи, карты местности, зарисовки города, план улиц, несколько безделушек, прихваченных им при атаке и пр. Он с сожалением посмотрел на безжизненный остров и отвернулся. В течение всего этого времени у него с Владом состоялся всего лишь один единственный разговор, который врезался в память ученого навсегда.

— Как все глупо получилось. Более тысячи лет считалось, что город был уничтожен конкистадорами. А тут, оказывается два ученых, интереса ради, прыгнули в прошлое на машине времени, немного побегали и лишили разума двести тысяч человек. — Покачал головой Андрей.

— Не вини себя. Кто знал, что будет после уничтожения той штуки?

— Должен был знать, хотя бы догадываться и не лезть в верный порядок событий..

— Ты ведь хотел помочь…

— А получилось как? — Андрей вздохнул. — Как обычно? Помощь почти всегда остается незамеченной. А в большинстве случаев желание помочь оказывается губительным. Нельзя помогать, не спросив желания у того, кому хочешь эту помощь предложить. Может она вообще и не нужна?