Игры с призраком. Кон третий. - Райдо Витич

— Хватит, — сказал, глядя в темноту улицы. — Вечеринки закончились.

— Замечательно, — хмыкнул Пит. — Немного поздно, правда. Особенно для хозяина клуба, которому головной боли дней на пять хватит. Да и остальных ты неслабо впечатлил. Я тебя таким `добрым' и `веселым' лет семь не видел.

Ричард покосился на друга и, не оборачиваясь, поманил рукой охранника, стоящего в паре бегов за его спиной:

— Телефон.

— Что хочешь? — заинтересовался Пит.

Король набрал номер Шерби:

— Больше кукла никуда из дворца не выходит, до особого распоряжения, — и, отключив связь, пошел к автоплану.

Кирилл, вздохнув, посмотрел на смолкнувшую трубку, потом на Анжину, спящую в обнимку с любовником на паркете дамской комнаты. Какое безмятежное лицо было сейчас у той, что буквально полчаса назад была похожа на ведьму. Спящего клона было не отличить от настоящей Анжины, если конечно, не обращать внимание на ее одеяние и мужчину, что крепко обнимал ее, посапывая на груди. Но пройдет пару часов и, проснувшись, узнав, что теперь она лишена возможности выезжать с территории дворца и посещать увеселительные заведения, мегасы, салоны, заводить любовников, гулять, прожигать жизнь и марать имя ненавистной ей королевы, клон вновь превратится в стерву, тварь, которой нет названия.

И сносить ее вздорность опять придется Шерби, и принимать удар на себя и мучительно искать выход из создавшегося положения — тоже ему.

Как несправедливо, как больно смотреть на разряженную, благополучно спящую куклу и понимать, что в этот момент возможно где-то не спит Анжина, находится в опасности, возможно больна и одна…

Кирилл сжал зубы и кивнул бойцам, чтобы забирали любовников. Парни подхватили обеих подмышки и утащили к автоплану, закинули в салон. Шерби пошел следом. Кивнул хозяину, который ни жив, ни мертв стоял у дверей и мог лишь хлопать ресницами в ответ на кивки и взгляды, и вышел на улицу. Глубоко вдохнул морозный воздух, приходя в себя после длинной и такой же отвратительной, как и все предыдущие, ночи. Огляделся: тихо на улице, темно, из людей только охрана у автопланов. Город спит и ждет зиму, которая уже не за горами и дышит морозным воздухом в лицо.

Еще одна ночь прошла в пустую, еще один день ушел бесследно и прожит бесцельно, а возможно, именно он был последним для Анжины. И чем ее капитан занимается здесь, пока она там?…

Нет, вздор, не нужно думать о плохом, нужно верить в лучшее.

Мужчина шагнул вниз по ступеням, и чуть не запнувшись о туфлю потерянную клоном, поднял ее, повертел в руке: высоченная шпилька, острая как игла. А ведь именно каблуком женщина целилась в короля. Опять хотела убить Ричарда и убила бы, будь он менее проворен. Плевать ей на его посулы, она по-прежнему подчиняется лишь Паулу.

— Как же вы с ним общаетесь? — прошептал капитан, рассматривая туфлю. — Найдем ответ на этот вопрос — найдем Анжину.

И решил, что с утра будет поднимать своих старых друзей, включая Лациса — старого друга королевы. На Ричарда и его людей Кирилл больше не станет надеяться. Ричард явно дошел до точки и уже не понимает, что творит, не соображает, что избранный им путь — тупиковый. Он лишь отдаляет, но приближает к Паулу и жене.

— Завтра все будет по-другому! — заверил сам себя капитан и, кинув туфлю в руки Микса, сел в автоплан.

Глава 3

Она поморщилась, приоткрыв глаз и, увидев чьи-то ступни с алыми ногтями на пальцах, расписанные позолотой и усыпанные стразами, широко распахнула оба глаза: кто ж это себя изувечил?

Сквозь мрак головной боли с трудом доходило осознание, что это ее ногти, ее педикюр, а когда дошло, она резко села и настороженно уставилась на свои ноги, посмотрела на руки и прозрачную золотистую тряпочку держащуюся на одной бретельке на ее плече: что за ерунда? Она кого-то пугала в таком виде? Может себя?

А кто она?

Анжина нахмурилась, пытаясь вспомнить, кто она, где и почему столь несуразно одета и разрисована, но в голове было тихо, только в висках ныло, да затылок ломило, словно он близко и душевно пообщался с тяжелым предметом. В памяти же было черно и пусто. Вот как раз это ощущение ей что-то напоминало, но что?

Женщина нахмурилась и, придерживая голову руками, чтоб не отвалилась от боли, огляделась, надеясь по интерьеру вспомнить, где она находится, а если получится, и все предшествующие ее появлению здесь события.

Огромная комната с расписанными потолками, золотистыми голограммными обоями, сверкающим паркетом и изящной мебелью была ей не знакома, как и широченная постель на которой она сидела. Подушки валялись на полу, фиолетовые простыни были смяты, словно на них резвилось стадо животных, а из-под серебристой тряпочки, напоминающей рубашку, виднелась ступня. Анжина нахмурилась сильней, понимая что, третьей ногой она обзавестись никак не могла, чтобы не произошло. Женщина осторожно повернула голову и замерла. Зрачки расширились от изумления и недоумения: нога принадлежала спящему, открыв рот, худому, молодому мужчине. Спящему в той же постели, на которой сидела она!

Женщина закрыла глаза: мираж! Не может в ее постели находится мужчина… Или не в ее постели и не ее мужчина? А она сама-то кто?

Женщина вскочила и поспешила к огромному зеркалу, висящему на стене. Уставилась на отражение и не поверила своим глазам: в зеркале транслировали какой-то кошмар — увешанное драгоценностями чудовище неопределенного возраста, с всклокоченными золотистыми волосами, потеками косметики на лице и тряпкой закрывающей все что угодно, кроме того, что обычно прикрывает платье.

Анжина недоверчиво потрогала свое отражение, потом лицо — ее! Значит, это она так одета, раскрашена, увешена?! Женщина пришла в ужас: кто же над ней пошутил?! Кто она, где?! Почему в таком виде, в спальне, и что здесь делает мужчина?

А она что здесь делает?!

— Это я? — спросила свое отражение.

— Ты. Иди сюда, киса, я тебя приласкаю.

Женщина нахмурилась, с полминуты раздумывая над ответом, и дошло — голос-то мужской! Она повернулась и уставилась на мужчину: тот проснулся и лежал, мило улыбаясь ей:

— Иди сюда, — повторил приглашение, похлопав ладонью по лежащей под его боком подушке.

— Вы кто? — спросила Анжина, ничего не понимая.

— Андриас. Твой друг. Мы познакомились с тобой вчера в клубе. Не помнишь? Ты много выпила, киска…

`Киска'?! — поморщилась женщина, почувствовав тошноту от одного предположения, что этот субтильный мужчина имеет повод фамильярничать с ней.

— В правду сказать, я от тебя не отстал, — хохотнул он, сел на постели свесив ноги на пол.