История Вениамина Пистолетова, частного детектива - Константин Эдуардович Бунцев

к только что открывшейся галерее и без особого труда проник внутрь, проскочив между ногами первых посетителей. Походив затем по галерее и остановившись около большого белого куба, на котором, как на импровизированной тумбочке, стоял поднос с полными прозрачного вина бокалами, Пистолетов поднялся на задние лапы и понюхал один из бокалов. Пахло любимым мартини, и Пистолетов хотел уже было попробовать его на вкус, как вдруг заметил сидевшую за одним из столиков Таурову. Рядом с ней сидел один из местных ловеласов и завсегдатаев разных галерей, столовых и баров, нигде не работавший Колян Коляныч Шаромыжин. Но что нужно было этому пройдохе-шаромыжнику, у которого даже фамилия указывала на эту отвратительную черту характера, от известной и вполне успешной, пусть и на местном уровне, журналистки?  Прячась за столиками, Пистолетов незаметно подошёл поближе и услышал конец фразы, сказанной придыхающимся голосом:

– …но с вами… с вами мне хочется сделать такое…

        При этих словах рука Шаромыжина легла на бедро Тауровой ближе к коленной чашечке и начала сантиметр за сантиметром продвигаться к промежности, что для Пистолетова было архинериемлемо. Быстро и незаметно для Коляна он поднялся под столом на задние лапы и, стоя на них, прижался телом к животу Дианы – та при этом даже не вздрогнула, очевидно, была, как говорится, «сделана из стали», только кожа её отреагировала на прикосновение собачьего тела, да и то так слабо, что заметил это, похоже, только Пистолетов – чтобы преградить путь руке. Так что Шаромыжин вместо промежности наткнулся рукой на собачью спину.

– Хороший пёсик… – изменившись в лице, пробормотал Шаромыжин и ещё раз пощупал спину Пистолетова. Ему, очевидно, очень хотелось убедиться, что там именно собачья спина, а не девичья промежность.

– Пойду закажу закуску, – Таурова поднялась и, незаметно подмигнув уже открыто вышедшему из-под стола Пистолетову, удалилась в сторону стойки.

      Когда Таурова ушла, Шаромыжин тоже поднялся и, потягиваясь от долгого сидения, взял в руки стакан. Ещё раз взглянув на пса, он отпил немного находившегося там вина и, поскольку Пистолетов продолжал пристально наблюдать за ним, топнул на него ногой.

– Пошел отсюдова.

      «Сейчас вполне напросишься» – мысленно ответил ему Пистолетов и, пока Колян отвлёкся на шум, донёсшийся со стороны стойки, быстро пристроился к его ноге и задрал на неё заднюю лапу. Хотя на самом деле Вениамин, ещё недавно проделавший такое же действие, не нуждался в этой физиологической надобности, эффект получился просто потрясающий. Едва заметив пристроившегося к ноге пса, Шаромыжин крикнул:

– Эй!…

      И, мгновенно нагнувшись, поймал Пистолетова сверху за спину ближе к хвосту, сильно натянув при этом кожу на этом месте.

      «Сейчас же отпусти меня, эй, слышишь?! – мысленно крикнул Пистолетов, – Пусти, а не то укушу!»

      И, изловчившись, ткнулся пастью в державшие его руки, показывая, что действительно может это сделать. На самом-то деле Вениамин не хотел кусаться, но, как говорится, для освобождения все средства хороши…

      И опять эффект получился просто потрясающий. Выпустив Пистолетова из рук, Шаромыжин схватился было рукой за «укушенную», но, очевидно, не почувствовав никакой боли, осмотрел «укушенную» руку. Бегло осмотрев затем «намоченную» Пистолетовым штанину и найдя её сухой, Колян с удивлением посмотрел сверху вниз на Пистолетова.

– А ты не так прост, как кажется, – пробормотал он. – Надо же, не обоссал, не укусил… Кто же ты такой на самом деле?

      «Я – человек, В собачьей шкуре» – мысленно ответил ему Пистолетов.

      Тут к столику с закуской на подносе подошла Таурова, и беседа потекла в другом направлении.

                *             *             *

      Всё это Вениамин вспомнил, когда в очередной раз через окно пробирался в свою закрытую за отсутствием хозяина контору. Спрыгнув с подоконника на пол и подойдя к двери, он обхватил лапами ручку, повернул её и налёг на дверь. Дверь открылась, и Пистолетов выскользнул в коридор.

     В это время где-то совсем близко послышались грузные мужские шаги.

       «Кого это там ещё несёт? – подумал Вениамин, забегая в свой кабинет и прячась под стол, где было полно тени. – Ну-ка, сейчас узнаем».

       Ждать пришлось недолго. Уже через пару минут дверь отворилась, и у Пистолетова едва глаза не вылезли из орбит от удивления: в кабинет вошёл… Аперсанов. Что же нужно было ему, помощнику депутата гордумы, здесь, в конторе какого-то полуизвестного частного детекива? Пистолетов напрягся и, не выходя из тени, принялся внимательно наблюдать за Аперсановым в надежде узнать, что же всё-таки тому было нужно.

      Походив немного по кабинету и повыдвигав ящики шкафов с документами, Аперсанов собрал небольшую стопку документов, перенёс их на стол, под которым сидел Вениамин, и принялся изучать их, время от времени поднося к лившемуся из окна свету и чуть не наступая при этом Пистолетову на лапы. Тому даже пришлось привстать на задние лапы, чтобы Аперсанов не достал до него.

      Закончив наконец осмотр, или, вернее сказать, обыск, Аперсанов собрал несколько листов и, сунув в карман какой-то конверт, отправился восвояси. Выйдя за дверь, он плотно закрыл её, громко протопал по коридору, затем шаги его раздались по лестнице и вскоре Пистолетов услышал, как внизу хлопнула входная дверь, Вениамин хотел было выйти из укрытия, но тут же спрятался обратно: в комнате вспыхнул свет и раздался знакомый голос Хигганова.

– Ну что же вы снова спрятались-то, Веньямин Алексеич? Выходите уж!..

     Пистолетов выглянул из укрытия и, увидев Хигганова, спросил:

– Господин Хигганов? Зачем вы здесь?

– Встаньте лучше, – вместо ответа сказал Хигганов.

     Тут Пистолетов оглядел себя и увидел, что он вновь стал человеком. У него снова были человеческие руки и ноги, всё остальное тело также было человеческим.

– Руки… Прекрасно… – обрадовался этому превращению Пистолетов. – Хигганов, я тебя обожаю – подскочив к своему советнику и поцеловав его, Пистолетов забегал по комнате, выдвигая ящики шкафов и роясь в них.

– Это лишь временно, – счёл нужным пояснить Хигганов, беря с одной из полок увесистый том литературы и открывая его. – Пока я здесь. Так легче разговаривать.

– Всё забрал, – не обращая внимания на этот детский лепет Хигганова, пробормотал Пистолетов. – Здесь что-то было… Какая-то