Девятый день (СИ) - Витаев Марк

— Мужик, ты как? — спросил Валера, прикидывая в уме, как бы того передвинуть, но боялся навредить.

— Сева, брат, ты? Или апостол Пётр? — просипел бугай. Он попытался открыть глаза. Левый, прищурившись, получилось, а правый, заплывший, — нет.

— Пётр в раю, а ты на земле, мужик, рано тебе туда.

— Эх, а я уж надеялся…

— Ты как? Встать можешь? Потерпишь, если я тебя понесу?

— Ты лучше скажи: девчонку молодую не видел?..

— Видел. Спряталась она, цела осталась. Так потерпишь, нет?

— Ну, хорошо, — продолжал бугай. — А тут, видимо, что-то было… мы не успели заметить… а они решили нас не ждать…

Гарью стало тянуть так сильно, что Валера закашлялся. Он бросил бугаю: «Ты, главное, меня дождись», — и помчался дальше — там был исток ручья.

Валера замедлил шаг и уставился вперёд: между деревьев ходили люди в чёрной униформе без опознавательных знаков и с противогазами. За спиной у них были чёрные баллоны, в руках шланги. Эти ироды поливали деревья и землю горючей жидкостью, которая мигом вспыхивала и бросалась на ветки и кусты, облизывала стволы, покрывала чёрным налётом и погружалась внутрь, чтобы перекинуться дальше и спалить в итоге всё на своём пути. Медленно, но верно, огнемётчики перемещались в сторону Валеры.

Мужчина выругался и, пригнувшись, пошёл обратно к бугаю. С какой бы стороны взяться, чтобы удобнее было нести?..

— Слышь, Сева, — просипел тот, — хватай Линку и вали отсюда.

— И её заберу, и тебя!

— Я серьёзно, Сева. Я вот что понял: Антошик, сука, нам не всё сказал.

— Это вы сами потом разбираться будете!

Валера попытался поднять бугая, но одна его нога была чем-то зажата.

— Да не надо меня!

Бугай толкнул Валеру в грудь, отчего тот потерял равновесие, уронил тело и отлетел на пару метров, приземлившись на пятую точку. Тем временем стали видны мелькания чёрной одежды среди деревьев. Они прибудут с минуты на минуту…

Валера поднялся и подошёл к бугаю. Тот приоткрыл уцелевший глаз, который слезился.

— Ладно мы, но Линка-то не виновата… ладно мы, но Линка-то… — повторял он раз за разом.

Валера хотел сказать что-нибудь, но ничего подходящего на ум не шло. Этот мужик стал жертвой обстоятельств, которые снежным комом зацепили всех обитателей леса. Поэтому Валера похлопал бугая по плечу, пробормотал: «Мир тебе», — и унёсся обратно на поляну.

… Валера сжал кулаки. Водитель о чём-то рассказывал, но, увидев жест пассажира, резко замолчал. Видимо, решил, что сболтнул лишнего.

Но Валера думал о другом: всё произошедшее складывалось для него в странную картину, которая пересекается с сущностями: сначала ураган (воздух), затем «смертоносный» ручей (вода), затем люди с огнемётами (три из трёх). Не хватало только сущности земли, но вдруг её каким-то непостижимым образом олицетворял самолёт? Или это что-то другое? В общем, в лесу происходят опасные вещи с напрягающими закономерностями. С чего бы вдруг?

Тем временем количество машин на шоссе росло. Всё чаще по краям дороги появлялись дома: цивилизация вовсю проявляла себя.

Водитель наконец решил уточнить адрес, а для этого пришлось растормошить Алину. Она не сразу очнулась и еще полминуты, постоянно оглядываясь, пыталась определить, где находится. Затем пробурчала что-то невнятное, скрестила руки на груди и устремила взгляд вперёд и в никуда одновременно.

Водитель понял что означали бурчания и даже высказался по поводу пробок в том районе. Но заметив, что пассажиры в который раз никак не реагируют на его слова, обиженно замолчал.

Наконец, лес отступил. Город предстал во всей своей «красе».

Окраина, как и положено, изобиловала гигантскими торговыми центрами, автосалонами и рынками. И, самое главное, — не менее гигантскими пробками. Народ возвращался с дач, чтобы на следующий день начать очередную рабочую неделю, поэтому скорость резко уменьшилась, а воздух стал спёртым от выхлопа.

Водитель нервно тарабанил пальцами по рулю и даже спросил у пассажиров возможные пути объезда. Алина не отреагировала, а Валера уклончиво хмыкнул.

Ему становилось немножко не по себе. Люди… десятки, сотни, тысячи людей вокруг. Да, в воображении их было во много раз меньше. Алине тут попроще — она ведь городская…

Алина… «Линка-то не виновата». В чём? Что друзей убили? Что пол-леса сейчас тлеет?

— Мы, наверное, тут выйдем, — хриплым, будто прокуренным, голосом сказала девушка. Это было так неожиданно, что мужчины невольно дёрнулись.

Водитель не стал возражать. Он понимал, что ему ещё долго тащиться с черепашьей скоростью.

Валера быстро вышел, открыл дверь Алине и, выпустив её, заикнулся об оплате. Водитель замотал головой и начал отнекиваться. Спор продолжался полминуты, пока Валера не уступил. Однако прежде, чем закрыть дверь, он сделал молниеносное движение рукой, чтобы потом водитель случайно обнаружил в кармашке переднего сиденья сторублёвую купюру.

* * *

Валера ощутил под ногами твёрдый асфальт, осторожно вдохнул местный воздух с нотками выхлопных газов и зажмурился от нахлынувших городских звуков типа сирен спецмашин или визга тормозов.

— Любуешься… — сказала Алина и прокашлялась. — Ох, не привыкла столько молчать. Ну, как тебе в городе?

— Здесь… не лес, — резюмировал он.

— Не поспоришь… Мой дом, вон, недалеко.

Девушка показала на одну из множества панельных многоэтажек, которые стояли тут и там. На некоторых стены были жёлтого или красного цвета. Раньше, как замечал Валера, превалировали серый и мутно-бежевый, сейчас стало поярче, поразнообразнее. Где-то на домах помимо бессмысленных граффити в виде слов на иностранном языке были красивые портреты и пейзажи.

И — снова бросалось в глаза — множество людей вокруг, которые решили выйти на улицу в воскресный вечер: мамаши с колясками, собравшиеся в стайки и трещавшие без умолку, как воробьи; молодёжь в цветастых одеждах — точь-в-точь павлины; странные компании, состоявшие из парней и девушек в невзрачной тёмной одежде и солнцезащитных очках, которые собрались у машин с затонированными стеклами и слушали громкую музыку, пробиравшую до нутра — словно вороньё слетелось.

Солнце медленно опускалось за горизонт. Тени от редких деревьев тянулись по тротуарам. В этом плане город изменился не в лучшую сторону: единственной зеленью стали газоны, на которые без зазрения совести заезжали автомобилисты, а вдоль дорог стояли старые уродливые тополя.

Валера заметил, что невольно стал объектом внимательного изучения. Проходившие мимо люди косились на него: кто с любопытством, кто с удивлением. Некоторые, отойдя на приличное расстояние, живо обсуждали незнакомца и даже как будто посмеивались.

Мужчина понимал, что выглядит чужеродно на общем фоне. Дело не только в слегка старомодном костюме, но и в густой бороде — её попросту не было ни у кого в пределах видимости.

— Нам сюда.

Они подошли к нужному дому, но подъезды были с другой стороны. Алина показала, где обходить, рукой, которая слегка подрагивала.

— Как себя чувствуешь? — спросил Валера, пристально посмотрев девушке в глаза.

Алина пожала плечами. На лице не дрогнул ни единый мускул, а взгляд оставался безучастным.

— Знаешь… как будто всё приснилось. Да, обычный сон. У меня так часто бывает. Бодрствую полдня, затем прилягу от скуки на часик. А когда просыпаюсь, кажется, будто те полдня — часть сна. Было оно или не было?.. В машине, когда ехали, приснилось, что нахожусь в электричке с Антоном и братьями. Потом что ручей странный нашла. Ты тоже в этом сне был. Я как раз пошла тебя искать, и тут…

Девушка тяжело сглотнула и опустила голову.

Они обошли дом и попали во двор. Людей там было значительно меньше — в основном, дети, которые играли на детской площадке, состоявшей из погнутых качелей, пустых клумб и песочницы без песка. На газоне вокруг площадки в несколько рядов стояли машины. Около них стояла молодёжь с пивными бутылками в руках.