Близкие люди - Резник Юлия

Лиза осторожно освободила сосок из маленького жадного рта и замерла. Данька недовольно поджал губки. Действительно напоминающие формой Сережины. Крохотное личико сморщилось на несколько долгих секунд, словно он готовился зареветь, но спустя некоторое время опять безмятежно разгладилось. Лиза чуть перевела дух. Уснул! Теперь у нее появилось немного времени заняться делами.

Она осторожно встала и на цыпочках вышла из собственной спальни. Из которой Данька так и не переехал, несмотря на то, что его комната уже давно была готова. Несколько ночей кряду Лиза честно пыталась его отселить, но маленький поросенок засыпал, а как только она возвращалась к себе, принимался истошно орать. В конечном счете Лиза была вынуждена признать, что мелкий их всех переупрямил. Она махнула рукой на рекомендации педиатра, уложила сына рядом с собой и впервые за несколько дней выспалась! Потому что он ни разу… ни разу за ночь не проснулся. Да и вообще стал гораздо спокойнее, чем в те дни, когда она пыталась ему навязать новые правила общежития.

Зря только делала перестановку в кабинете! Теперь бы документы найти. На квартиру и завещание. Они с Сережей очень часто смеялись над тем, что свою последнюю волю им пришлось оформить в двадцать пять лет. Ведь обычно в этом возрасте о смерти совершенно не думаешь. С другой стороны, мало кто в двадцать пять лет так рисковал, как она это делала, или Сергей. Занимаясь каждый своим делом. В общем, подумав, они пошли к нотариусу. Вместе. Посвятив этому целый день. И даже потом это дело отметив в дрянном ресторане прямо у нотариальной конторы. Лиза отчетливо помнила, как они тогда напились. И как потом бежали домой под ливнем, останавливаясь на каждом углу и жадно целуясь. Это было всего пять лет назад…

Сердце мучительно сжалось. С тех пор Лиза, кажется, постарела на тысячу лет. Горе старит, как ничто другое. Отложив свадебный альбом и несколько книг, сложенных одна на другую, она, наконец, добралась до нужной папки. Лиза давно уже в нее не заглядывала. И вот пришлось… Перерыла все бумажки, нашла свое завещание. Глупое совершенно, какое-то бесшабашное, как и они с Сергеем в то время, когда его составили. Подумать только! Они даже настояли, чтобы в сухом тексте официального документа зафиксировали такие слова, как «…все движимое и недвижимое имущество завещаю моему любимому мужу». Завещание Сергея фактически дублировало ее собственное. Вот только оно почему-то не находилось. Лиза перебрала каждую бумажку, но, так его и не отыскав, пошла спать, решив, что утро вечера мудренее.

Утром созвонилась с нотариусом, объяснила ему ситуацию. К счастью, оказалось, что отсутствие у нее документа – не проблема. В общем, к назначенному времени Лиза подъехала в офис. И все было хорошо, пока не случилась загвоздка…

– Хм, видите ли… Буквально перед смертью ваш муж оставил завещательное распоряжение относительно содержимого банковской ячейки. Указав другого наследника. И в этой части распоряжение отменяет ранее обозначенное в завещании.

– В какой части? – обалдела Лиза.

– В той, что касается содержимого банковской ячейки, – терпеливо повторил нотариус. – Остальное имущество – доля в квартире, автомобиль Фольксваген отходят вам. Здесь все без изменений.

– То есть все, что там есть, мой муж завещал кому-то другому?

– Совершенно верно.

Лиза задумалась. Так странно. Сергей ничего ей об этом не говорил. А ведь она даже не знала, что там хранится. Может, деньги, которые он отложил для родителей, опасаясь, что она, в случае чего, оставит тех без поддержки? Другого объяснения Лиза не находила, сколько ни думала. Хотя способ, надо заметить, был выбран довольно странный.

– Ну, оставил и оставил, – в конечном счете сказала она. – Мы закончили?

– Да. Только вот, распишитесь в журнале.

Выйдя из конторы, Лиза поняла, что злится. И дело было вовсе не в деньгах. Просто… Как он мог так о ней подумать?

Когда Лиза вернулась домой, свекровь укачивала Даньку в руках. Лиза много раз говорила ей, что этого не стоит делать, но та не слушала.

– Ну что, Лизонька, сходила?

– Угу. А вы почему не сказали, что Сережа вам завещал содержимое банковской ячейки? – спросила она, разматывая толстый шарф.

– Банковской ячейки? – у Людмилы Борисовны забегали глаза, но Лиза того не заметила, потому что наклонилась разуться.

– Да-да. Я же не знала, что он сделал это завещательное распоряжение. Вот оно нас и сбило с толку, пока разобрались…

– А, ну ты же знаешь, я немного не в себе. Забыла вовсе…

– Он же вам деньги оставил? – нахмурилась Лиза, никак не в силах взять в толк, что ее настораживает в поведении свекрови.

– Да-да. Конечно. Только знаешь, что я тебе скажу? Не должно так, Лизонька, быть. Не дети должны завещать что-то родителям, – шмыгнула носом. И Лиза, испугавшись, что довела свекруху до слез своими расспросами, вмиг забыла обо всех смутных подозрениях и крепко ту обняла.

– Ну, все. Не нужно мне было вам напоминать.

– А что, тебе нужны деньги? Так ты только скажи. Мы с Юриком все, что хочешь, для вас…

– Ничего мне не нужно, Людмила Борисовна. Я рада, что он о вас позаботился.

– Ты хорошая девочка, Лиза. Мы всегда тебя очень любили.

Лиза растрогалась. Обняла свекровь. Она тоже их очень любила.

– Я бы так с вами вечность стояла, но грудь уже закаменела. Молока столько, что хоть еще кого-нибудь усыновляй, – пошутила Лиза.

– Конечно-конечно! Ты на меня не обращай внимания, иди Данюшу кормить. И провожать не выходи, я дверь захлопну.

Лиза кивнула, и поскольку молоко уже и впрямь стремилось наружу, пошла вымыть руки. После забрала сына и спешно приложила к груди.

Все же они отлично справлялись. Она… и Данька. Может, другой женщине и надо девять месяцев, чтобы подготовиться к будущему материнству, но ей и пары недель хватило. И как будто они всегда жили так… И как будто она всегда его так любила. Сладкого маленького жадного торопыгу. Лиза погладила щечку сына пальцем и, блаженно зажмурившись, откинула голову на подголовник.

Не прошло и пары минут с тех пор, как ушла Людмила Борисовна, как в дверь постучали. Решив, что свекровь что-то забыла, Лиза перехватила сынишку под спинку и так, не отнимая его от груди, пошла открывать. А это вовсе не Людмила Борисовна вернулась.

– Ой! – выдохнула Лиза, глядя на Ярослава. Тот тоже, надо заметить, на нее пялился. Ну, еще бы. Картина была еще та. Кофта задрана. Данька с рыком ее мурыжит…

– Хм… Я, похоже, не вовремя, – пробормотал Яр.

– Да нет. Проходи. Я сейчас чем-то прикроюсь. Он только начал, так что это надолго. – Остаток фразы Лиза произнесла уже из спальни, куда пошла, чтобы взять пеленку. Набросила ту на плечо и вернулась в коридор. – А это что? – указала на огромную коробку, перевязанную бантом.

– Это подарок. Ну, мальчику… Я должен извиниться, что тогда… Кхм.

– Что тогда ты повел себя как полная задница.

– Ну, примерно, – криво улыбнулся Яр. А у Лизы на сердце стало теплей. Она подошла к другу поближе, насколько это было возможно, и осторожно его приобняла.

– Много же тебе понадобилось времени.

– Хм, – как будто смутился тот.

– А я ужасно скучала. Или ты раньше не мог? Опять был на задании? – Лиза встрепенулась. Заглянула ему в глаза, с трудом контролируя страх, что в ней всколыхнулся.

– Да не было никаких заданий. У нас же… кхм… некомплект.

Дыхание Лизы оборвалось. И воздух замер в легких, обжигая. Выдохнула с шумом.

– Я не подумала… И что теперь?

– А черт его знает. Пока ничего не ясно.

– Но ведь… сколько уже прошло?

– Много, Лиз. Вполне возможно, нашу группу расформируют.

– Не буду врать – я этому только рада. Не хочу, чтобы ты…

– Рисковал.

– Да.

Пока они болтали, Данька наелся и выпустил ее грудь, громко причмокнув. Ярослав вздрогнул. А наблюдающая за ним Лиза затряслась в приступе хохота.

– Он просто поел, – шепнула она, – не надо так пугаться.