Меняю колоду! - Александр Евгеньевич Сухов

виде. Там всего-то полдюжины деталей, в основном штамповка, а выхлоп, куда тем чугунным оградам. Ну еще кое-что, пока не оглашу, чтобы не сглазить — ведь мы нонече дюже суеверными стали.

Дополнительно отцу передал магический карабин и полсотни зачарованных патронов к нему. Объяснил, что ходить за белкой в студеную зимнюю пору с ним не стоит, А вот отбиться от твари Прорвы или целой банды ушкуйников вполне. Кстати, я нашел в книгах и наложил на оружие рунную формулу, чтобы во время выстрела не ослепляло стрелка.

Мои надежды на открытие дара у родителей и братьев частично сбылись. Бездарным оказался только батяня. У всех прочих в области солнечного сплетения обнаружилось магическое средоточие в виде едва заметных источников Силы. Вот и хорошо, что слабые, для здоровья полезно, при этом в профессиональные маги не определят. Мама при муже, а братьям оно и даром не нужно. Отслужат в армии, вернутся до дома до хаты, станут бате помогать воплощать в жизнь планов громадье, глядишь и Петр в Бобровке останется при отцовом предприятии. Женятся, внуков заведут на радость родителям. Хотя у маменьки очередное пополнение нашего семейства на подходе. Вот же радости папеньке предстоит испытать, полные подгузники детской неожиданности и прочих неаппетитных субстанций. Кстати, еще один довод, считать, что мобилизация в маги для меня обстоятельство скорее полезное. А вот на долю Петра выпадут самые суровые испытания, так что служба в армии ему раем покажется. Ну да ладно, хватит ёрничать, перед торжественной пьянкой стоит посетить нашу традиционную сходку, поляну чин-чином накрыть, с кем из девчонок напоследок покуролесить.

Проводы младшего сына прошли в теплой дружеской обстановке.

К нам в гости пожаловали ближайшие соседи: Дудины, Стрепетовы, Гармаши и Сильницкие — общим числом человек двадцать. В горнице могло бы поместиться значительно больше народу, так что за срочно сколоченными из уже готовых дощатых щитов столами было вполне вольготно. Маменька также расстаралась, наготовила, роту голодных солдатиков накормить можно.

Под очередную чарку меня поздравляли с высокой честью служить царю-батюшке в качестве мага. Потом изрядно хлебнувший «амброзии» батя возжелал, чтобы младшенький «растянул меха и выдал чо-нить эдакое, веселенькое». Маман уточнила:

— Давай сыночек, про пароход, оно хоть и хулиганское, но за душу цепляет.

Деваться некуда, пришлось идти в свою комнату за баяном и «растягивать меха».

Разумеется в эту ночь никто не спал, и провожаемому не позволили глаз сомкнуть, дескать, по дороге отоспишься. Короче, всю ночь до утра пили, ели, снова пили и закусывали, песни горланили також, а потом и в пляс пустились. Я алкоголем не злоупотреблял, принял на грудь пару стопок, затем чокался с народом рюмкой, наполненной морсом, по цвету неотличимым от батиного самогона. На баяне выдавал что-то из местного репертуара, а также привнесенного из иной реальности.

Походя дал путевку в жизнь непременному шлягеру всех подобных мероприятий той моей реальности:

Как родная меня мать

Провожала,

Как тут вся моя родня

Набежала:

«А куда ж ты, паренек?

А куда ты?

Не ходил бы ты, Ванек,

Во солдаты!..

Пришлось, разумеется, внести незначительные коррективы. Там где поётся про Красную Армию и большевиков стало:

В Царской Армии штыки,

Чай найдутся,

Без тебя офицера,

Обойдутся…

Ряд куплетов где речь идет про утеснения крестьян, недолю и проклятых мироедов вовсе исключил, ибо народ не поймет. Очень надеюсь, что Демьян Бедный не сильно ворочается в своем гробу. Если что потерпит, главное отныне его стихи будут распевать в иной реальности на всех проводах во солдаты и в маги, ибо очень возбудили незамысловатые строфы всех присутствующих. Меня потребовали её исполнить раз пять, если не больше. После второго исполнения, горланили все вместе дружным хором, а некоторые даже лихо отплясывать умудрялись:

Будь такие все, как вы,

Ротозеи,

Что б осталось от Москвы,

От Расеи?

Куролесили почти до семи. За час до назначенного на сборы времени дружно оделись и вывалили на улицу, не забыв прихватить с собой приличное количество выпивки и закуси. Так под баян двинули всей гурьбой на главную и единственную поселковую площадь, именуемую на казацкий манер майданом.

А там уже толпа. Народ веселится во всю. Кто очередную стопку опорожняет, кто огурчиком соленым хрустит, ну или еще какой закусью закусывает алкоголь. Гармошки наяривают, балалайки, гитары, даже на скрипке кто-то из левобережных лабает знатно, целый сводный оркестр получился. Конфликтов между подростками на почве принадлежности к тому или иному берегу речки Сонной не возникает, поскольку праздник всеобщий, значит, прежняя вражда на время забыта.

К нашей компашке тут же подрулил Колька Жомов, веселый, с сияющими от радости и принятого внутрь алкоголя глазенками. Сегодня предки всем отъезжающим разрешили выпить хотя бы по стопочке, праздник все-таки.

— З-знаешь, В-вовка, к-как я р-рад, что ты тоже п-получил с-свой д-дар! — слегка заплетающимся языком сообщил лепший кореш.

— Я тоже, Колян, очень и очень этому рад.

— М-может в од-дну школу оп-преде-лят, — с надеждой в голосе выдал Жом.

— Если что, попросимся в одно учебное заведение или куда там нас пошлют. Не переживай, — успокоил я товарища.

Радостный Николай, умчался прощаться с родственниками, пообещав вскорости вернуться.

Меня же попросили сбацать на баяне «Проводы», и вскоре, все собравшиеся на площади музыканты от души наяривали забористый мотив, а народ во всю распевал и отплясывал. Вот что значит волшебная сила искусства.

В какой-то момент мне на глаза легла пара мягких девичьих ладошек. Благодаря своему особому дару долго гадать от том, кому они принадлежат мне не пришлось.

— Антонина, играть мешаешь!

— Фу, какой бука! — из-за моей спины выскочила Тонечка Полякова, в меру пьяненькая и безмерно счастливая.

Обняла меня за шею, чмокнула в щеку и, буквально опалив мочку моего уха своим горячим дыханием, негромко, но весьма восторженно прошептала:

— Спасибо тебе Вовка!

Ну ни хрена себе, аналитики! Я сразу понял, о чем это она. Но все-таки, прикинувшись валенком, поинтересовался:

— Это за что же, подруга?

— А за твой уд, приятный, животворящий и чудесами одаривающий. Я ведь и не помышляла что дар у меня откроется, также у Валюши, Варвары, Оли, Аглаи и всех прочих девочек, кого ты катал до стожков на своем мотике. Это мы сразу смекнули, так что, Володенька наш родимый, низкий поклон тебе от всех девочек. А еще, благодаря тебе, в нашей Бобровке, больше всего