Сын Архидемона. (Тетралогия) - Александр Рудазов

Чем дальше я продвигался по темному коридору, тем отчетливее видел различия между сектором № 4 и остальной частью станции «Уран». Там валялась уйма людей, убитых с разной степенью жестокости, здесь не было ни одного. Зато частенько встречались кровавые лужи, пятна и отпечатки. Там были сломаны только компьютеры, все остальное пребывало в целости и сохранности. Здесь словно бы прошла орда варваров — все было порушено и разгромлено. никого вокруг…

Я даже не сразу заметил эту фигуру — таким незаметным он был на фоне серых стен. Похоже, человек — две руки, две ноги, ростом немного ниже меня. Закутан в мутно-серый плащ из какой-то шерсти. Лица не видно — наглухо закрыто резиновой маской, похожей на приплюснутый противогаз. Даже глаз не видно — пара грязных стекляшек, и только-то.

Он стоял совершенно неподвижно, пялился на меня и ничего не говорил.

— Палач? — неуверенно спросил я, так и не дождавшись от субъекта каких-то действий.

Неизвестный тип молча отрицательно покачал головой.

— А кто тогда?

Он по-прежнему сохранял молчание. Я сделал шаг вперед —стоит и молчит. Еще шаг — все по-прежнему. Третий — и вот тут-то он и среагировал! Но совсем не так, как я ожидал. Собственно, я ожидал всего чего угодно, но только не того, что он просто возьмет и растает в воздухе!

— И что это было? — задумчиво спросил я сам себя. Если бы неизвестный ушел сквозь стену, вывод был бы однозначным — Палач. Но он просто исчез. Беззвучно. Бесследно. По крайней мере, нападать на меня он не собирался. Внимательно осмотрев то место, где он стоял, и так и не обнаружив ничего мало-мальски путного, кроме пятнышка жидкости темно-желтого цвета и чьего-то засохшего плевка, я внес данный случай в свой список загадок и двинулся дальше.

В одной из попавшихся лабораторий я неожиданно обнаружил уцелевший маточный репликатор. Там внутри плавало нечто, больше всего похожее на дождевого червя, только четырех метров длиной. Еще у него была пара коротеньких щупальцев возле головы и чересчур крупный рот. Но зубов внутри я не заметил — только какая-то странная пластинка.

Возле этого репликатора я заметил папку с бумагами, похожую на ту, из которой я извлек столько полезной информации о своем проекте. На ней горделиво красовалось: «Проект „Червь“. Интересно, для чего кому-то мог потребоваться гигантский червяк? Его-то уж точно не удастся применить в качестве биооружия. Конечно, можно было прочесть эти записи и узнать все в подробностях, но у меня не так много времени, чтобы тратить его на пустое любопытство.

Побродив еще немного по коридорам, я отыскал лестницу, ведущую наверх. Вниз она не вела, следовательно, я нахожусь на самом нижнем уровне. База-то подземная. Еще здесь обнаружился лифт, но, поскольку кабина была открыта и большая часть пола просто отсутствовала, мне стало ясно, что он сломан. Пришлось взбираться по лестнице.

И вот тут меня ожидала еще одна встреча. Примерно на середине лестницы стоял, печально опустив голову, мужчина в докторском халате. Волосы седые, правая рука неестественно вывернута, на одежде заметны следы крови. Вообще-то он был заляпан кровью с ног до головы, но надо же соблюдать приличия?

Увидев меня, мертвец (то, что это один из них, надеюсь, сомнений не вызывает?) поднял голову и хищно оскалился. Глаза у него были потухшие и какие-то бледные, как будто обесцвеченные. Уж не знаю, думал ли он сейчас о чем-то или просто желал подзакусить после продолжительного поста, но мертвец решительно двинулся на меня, протянув руки вперед, словно бы желая обнять вновь обретенного родственника.

— Не советую, — негромко сообщил я. Не то чтобы я надеялся, что ходячий труп прислушается к доводам разума, но попытаться-то я был должен? — Зубы обломаешь…

Как и следовало ожидать, мои слова на него не подействовали. Мертвяк двигался медленно, видимо, сказывалось трупное окоченение, но нас разделяли каких-то три-четыре метра, и их он преодолел достаточно быстро. Дальнейшие мои действия были чисто рефлекторными.

Когти выскочили из пазух словно бы сами собой. Все шесть рук одновременно взметнулись в воздух и начали быстро-быстро полосовать нападающего на ленточки для бескозырок. Помня совет профессора Барсукова, прежде всего я стремился лишить труп головы. Удалось это довольно быстро — для когтей, способных резать даже нержавеющую сталь, плоть этого мертвяка была просто детской игрушкой. Он не успел меня даже коснуться.

После того как обезглавленный труп упал на ступеньки, я задумчиво уставился на него. Сейчас он ничем не отличался от обыкновенного человеческого тела. Как-то не верилось, что всего минуту назад он двигался и стремился меня убить. Более того — сожрать! Сомневаюсь, что мое мясо пришлось бы ему по вкусу… если только оно вообще присутствует под этим хитиново-чешуйчатым панцирем.

Наверху меня уже ждали. Десятка полтора живых мертвецов стояли на лестничной площадке, тупо таращась на меня. Я невольно задумался: а почему, если эти твари такие прожорливые, они не поедают друг друга? О расовой солидарности в данном случае смешно даже заикаться… Скорее всего, вирус, заразивший их, запрещает им нападать на себе подобных. Такое вот табу на генетическом уровне… Зачем это сделано, понять нетрудно — этот жуткий вирус задумывался в качестве оружия, а что толку от такой армии, если первое, что сделают ее солдаты, оказавшись на поле боя, — начнут пожирать друг друга? В таком случае интересно, как они отличают своих от чужих и нельзя ли как-то прикинуться одним из них?

Обдумать этот вопрос как следует я не успел. Отряд мертвецов, словно бы очнувшись от оцепенения, двинулся на меня. Они шли молча, не издавая никаких звуков и очень медленно, глядя на меня пустыми, безразличными глазами. И от всего этого было страшно вдвойне. Но только не мне. На эволюционной лестнице чудовищ мой вид стоит на несколько ступеней выше каких-то дурацких зомби.

Рефлексами меня снабдили отменными. Я прыгнул прямо в центр толпы мертвяков и превратился в живой смерч, ощетинившийся кучей лезвий. Я резал и колол, рубил и кромсал. Одному из трупов я даже перекусил шею, хотя при этом меня чуть не стошнило. Они в свою очередь пытались процарапать или прогрызть мою броню, но эффект от их усилий остался равным нулю. К тому же у меня было явное преимущество в скорости: мертвяки двигались в три-четыре раза медленнее обычного человека, а я — в три-четыре раза быстрее его же. Но я даже не особо увертывался — пусть уж потешатся перед смертью. Уже второй по счету.

Через пару минут все было кончено. Передо мной лежало полтора десятка обезглавленных мертвецов. А я, я весь сильно изгваздался в их внутренностях. Что интересно, хвост все это время спокойно болтался где-то сзади, лишь время от времени проводя отвлекающие маневры. По-видимому, инстинктивно я понимал, что даже самый смертельный яд никак не повредит ходячему трупу, а значит, нечего особо и напрягаться, хватит с них и когтей.