Мое безрассудное сердце - Джо Гудмэн

— Вам нужно отдыхать, мистер Торн, — спокойно сказала она. — Хотя теперь вы уже не мистер, а капитан Торн. По словам Джека Куинси, вы взяли на себя командование клипером, когда он слег. — Миссис Девис рассеянно ощупывала свой рукав, в который она засунула носовой платок. На ее глазах блестели слезы. — Он рассказывал, как в гавани вы рисковали жизнью, чтобы спасти мисс Ремингтон. Мы благодарны вам. — Слезинка, которую миссис Девис не смогла удержать, скатилась на ее изящно очерченную щеку. — Я решила, что вы должны это знать! — Лицо ее порозовело. Бросив попытки отыскать платок, она поспешила прочь.

Декер оперся на локоть.

— Послушайте, миссис Девис, вы, наверное, искали вот это.

Она остановилась, обернулась и увидела, что Декер держит двумя пальцами ее носовой платок. Она знала кое-что о нем. Все слуги знали. Но сейчас не время проверять правдивость этих слухов. Слезы ее высохли сами собой. Пока этот человек находится у них в доме, она поручит горничным пересчитывать столовое серебро. Миссис Девис взяла у Декера скомканный кусок батиста.

— Как вы это сделали?

Тут на лице у молодого человека появилась столь знакомая ей усмешка:

— Привычка.

Прежде чем выйти из комнаты, Декер немного помедлил. Халат, обнаруженный в гардеробе, он повязал поясом и вышел в пустой коридор. В доме Ремингтон он бывал всего дважды, и оба раза с Джеком Куинси, по делам. Наверху он не был никогда. С улицы Декер видел, что дом состоит из двух крыльев. Если портрет над камином повешен не случайно, то спальня, в которую его поместили, принадлежала хозяину и хозяйке дома. Находится ли спальня Джонны в этом же крыле, что и спальня ее родителей, или еще где-нибудь?

Декер подумал о женщине, изображенной на портрете. Скорее всего Шарлотте Рид хотелось, чтобы ее ребенок находился рядом. Декер уже решил было отворить дверь в соседнюю комнату, но остановился. Повзрослев, Джонна наверняка пожелала стать независимой. В этом Декер не сомневался. Он осторожно закрыл приотворенную дверь и, как был босиком, отправился в западное крыло дома.

Он не надеялся добраться до комнаты Джонны незамеченным и тем более застать ее одну. Однако в коридоре его никто не остановил, а когда он нашел ее спальню, кроме Джонны, там никого не оказалось.

Декер закрыл за собой дверь и подошел к кровати. Джонна лежала посередине; аккуратно отогнутое одеяло покоилось у нее на груди. На девушке была простая хлопчатобумажная рубашка с длинными рукавами, застегнутая до самой шеи. Руки ее лежали по бокам поверх одеяла. Поза была спокойной, но не вполне естественной. Длинные пальцы были бледны, а ногти слегка отдавали голубизной. Волосы ее привели в порядок — высушили и заплели, и сейчас через правое плечо у нее была переброшена длинная коса. При свете масляной лампы, стоявшей в изголовье, волосы казались иссиня-черными. Контраст между ее фарфорово-молочной кожей и темными волосами никогда не был таким впечатляющим.

У камина стояло кресло-качалка. На огонь давно никто не обращал внимания. Декер подбросил в камин пару поленьев. Оттуда сразу полыхнуло жаром, но он не стал наслаждаться живительным теплом, а передвинул кресло к кровати и уселся. Он не сводил взгляда с девушки до тех пор, пока у него не зарябило в глазах и веки не налились тяжестью.

Он мог заключить мир с Джонной Ремингтон, но как рассказать об этом Колину?

Почувствовав, что она не одна, Джонна резко села на постели.

Декер, которого это воскрешение из мертвых разбудило, издал удивленный возглас.

Джонна панически взвизгнула.

Декер вскочил с кресла и изумленно уставился на нее.

Джонна по-совиному щурилась и смотрела на него таким же изумленным взглядом. Декер Торн стоял перед ней с широко раскрытыми глазами, утратив свою обычную насмешливость. Джонна подумала, что это, пожалуй, забавно. В уголках ее крупного рта появилось подобие улыбки.

— У вас такой вид, будто вы увидели привидение, — сказала она. — Или, вероятно, я выглядела бы так, увидев его.

Прежде чем Декер успел что-либо сообразить, его рука протянулась вперед. Он приложил пальцы ко лбу Джонны. Она отпрянула, и его рука упала ей на шею. Большим пальцем Декер нащупал в ямке учащенный пульс. Кожа Джонны не была так холодна, как казалась с виду, а сердце билось быстро и сильно.

Она отпрянула, пытаясь скинуть с себя его руку, и Декер отступил от кровати.

— Вы живы, — сказал он.

Джонна потрогала шею. Не собирался ли он задушить ее?

— Ну да, — проговорила она медленно и смущенно. — Конечно, жива. Для этого вы ведь и прыгнули за мной в воду, не так ли?

Сарказма в ее голосе не было. Вопрос был задан вполне искренне, с обычной для нее прямотой. Декер покачал головой, не веря самому себе. Он рассеянно провел рукой по волосам. Пряди темно-кофейного цвета рассыпались в прежнем беспорядке.

— Да, — ответил он, — именно для этого. Но я… — И он снова покачал головой.

— Значит, вы пришли сюда, подумав, что я умерла? — спросила Джонна.

Эта мысль поразила его.

— Я не был уверен. Миссис Девис отвечала на мои вопросы весьма уклончиво, и я решил все разузнать сам. Когда я увидел вас… у вас был такой вид… — Он нахмурился. — Вы всегда спите на спине, вытянув по бокам руки?

Джонна опять прищурилась. Ее длинные ресницы медленно опустились, а затем поднялись над фиалковыми глазами. Вопрос был слишком откровенным.

— Полагаю, я не обязана сообщать вам, как я сплю, не так ли? — возразила она. — Это никого не касается. — Джонна подсунула под поясницу подушку. Прикосновение к спине вызвало у нее неприятное воспоминание.

— Вас что-то беспокоит?

Декер понимал, что ему нужно уйти. Было ясно, что Джонна чувствует себя неловко в его присутствии, и он не собирался ее компрометировать. Но что-то в ее лице заставило задать этот вопрос.

— Ничего.

Лгать она не умела, и скептически поднятые брови Декера сказали ей, что ложь не удалась и на этот раз. Джонна сделала еще одну попытку.

— Плечо, — объяснила она, — я ударилась о сваи. Доктор Харди говорит, что мне повезло: я могла бы вывихнуть его или сломать ключицу.

Это звучало достаточно правдоподобно, но на вопрос Декера она так и не ответила. А беспокоило ее другое — чьи-то руки на ее пояснице и сильный толчок.

Джонна откинулась к изголовью кровати, и Декер заметил, что она старается больше опираться на левый бок. Его тоже прибило течением к сваям, и ее объяснение показалось ему резонным. И только ее упорное нежелание встретиться с ним взглядом не давало ему уйти. Он привык к ее прямоте, но положение ее служащего не позволяло настаивать. Он собрался уходить.

— Это халат моего отца, — сказала Джонна. Он обернулся.