Алмазные стрекозы - Мириам Дубини

— Впечатляет, не правда ли? — прокомментировала напыщенная мадам Прин. — Всё это — дело благородных рук нашей Повелительницы, которая досконально изучила вопрос обмена потоками энергии между волшебными существами.

Но Лейле некогда было восхищаться достижениями Белоснежной колдуньи. Стрекозы набросились на неё сверху, чтобы тоже поместить в кокон, в точности как они сделали это с её мамой. Надо защищаться! Она огляделась вокруг в поисках чего-нибудь, чем можно было бы сражаться с гнусными насекомыми, и увидела свою летательную метлу. Отлично.

— В атаку, Страбилия! — бешено взвыла она, вытягивая руки.

Страбилия с готовностью поднялась, молнией подлетела к ней и заняла боевую позицию в её руке. Лейла схватила древко, точно меч непобедимого самурая, и ей удалось отбить первую атаку насекомых. Лебеди выскочили вперёд и принялись ей всячески мешать.

У Лейлы было большое желание свернуть шеи этой пернатой парочке, которая обманула её и оставила без бабушки. Где-то она сейчас, бедняжка… Все её сёстры поодиночке в разных частях Ледяного замка выпутывались из ловушек Белоснежной колдуньи, а она… осталась одна-одинёшенька! И в этом были виноваты два проклятых лебедя!

Она почувствовала, как кровь ударила ей в голову. Внутри бушевала такая ярость, что она легко придушила бы обоих лебедей, а потом сломала клетку, раздавила всех жужжалок, разорвала отвратительный кокон и обняла бы в конце концов свою маму, на этот раз уж точно настоящую.

— А ну кыш отсюда! — воинственно крикнула она.

Мистер Фланнаган не сражался врукопашную с незапамятных времен, да и силы у него были уже не те, так что он молча ретировался, не заставляя просить себя дважды.

— Скоро Белоснежная колдунья будет здесь, и твоё желание поиграть в войнушку как рукой снимет, малявка! — прошипела мадам.

— Захлопни клюв, курица! — отрезала Лейла и огрела мадам метлой по голове.

Мадам отшатнулась, но прежде, чем плюхнуться на пол, она заметила жестяную звёздочку, которую Флориан повесил на ручку Страбилии.

— «Ты больше не одинока», — прочитала мадам, расшифровывая руны, которые она, кстати говоря, знала в совершенстве.

Эти слова достигли ушей Лейлы, точно дуновение летнего ветерка посреди лютой зимы.

Не миновали они и стрекоз: жаркая волна согрела их крылья, и те принялись таять, стекая каплями воды.

Слова, которые Флориан написал на звёздочке, произвели удивительный эффект: происходило что-то чудесное. Её друг подарил ей… заклинание! Или, точнее, начало заклинания.

Лейла поняла: если она сможет продекламировать его целиком, то разгромит стрекоз. Она положила Страбилию и сосредоточилась. Магический кодекс остался в зале Всеобщего Беспорядка, так что его отсюда не полистаешь. Но возможно, это не беда, ведь были же времена, когда ни одно заклинание не было написано на бумаге. То есть их кто-то придумал… А если и было что на свете, что Лейла умела делать хорошо, так это фантазировать и выдумывать… Настало время пустить в бой самое ценное оружие!

Глава 10

БЕСПОРЯДОК

Пусть звёзды дневные живут и не знают,Что в мире другие звёзды бывают.Поверь: это правда, сама посмотри,Их свет пусть наполнит тебя изнутри.Смотри, как тускнеет закат издалёка,И знай: ты больше не одинока!

Лейла выпалила эти строки и замерла, глядя на клетку и изо всех сил надеясь, что заклинание подействует…

Она увидела, как стрекозы застыли на лету, заторможенные звуком её голоса, и их хоботки принялись таять, превращаясь в струи воды.

Заклинание работает! Надо немедленно придумывать следующую строфу!

Она осмотрелась в надежде, что что-нибудь вдохновит её на новые строчки, но вокруг клубился сплошной беспросветный туман.

Она закрыла глаза и перебрала в уме, как они добирались сюда, в каких испытаниях выстояли, какую храбрость проявили её сёстры, и продекламировала:

Монстров и призраков я разгромила,Чтоб прокричать что было силыИмя твоё, оно смерть затмеваетИ со дна пропасти ввысь поднимает.И я кричу во весь голос высокий:«Знай, Грейс, ты больше не одинока!»

Вторая строфа вышла совсем не плохо, но две последние строки получились не очень убедительными.

Стрекозы, охранявшие клетку, лопнули, как мыльные пузыри, но решётки усиленно сопротивлялись заклинанию.

При взгляде на них ей пришла в голову сногсшибательная идея:

Уже истекают решёток сроки.Знай, Грейс, ты больше не одинока!

Так-то лучше: решётки размякли и на самом деле потекли на пол.

Теперь надо подобраться к кокону вокруг Грейс. Нужна другая идея.

Давай ты будешь крышей, а я домом,Подушкой — я, а ты — кроватью всей.Приду домой усталой, невесёлой,А ты улыбкой встретишь у дверей,Четыре главных слова говоря…

Кокон превращался в облако белого пара, открывая лицо Грейс. Лейла с трудом сдерживала слёзы, сейчас было не время давать волю чувствам, надо было придумать последнюю строчку заклинания! Неожиданно она поняла, что на свете есть всего четыре слова, которыми его можно закончить. Мама и дочка повторили их вместе, в первый раз глядя друг другу в глаза:

— С возвращением, ведьмочка моя!

Мама развела руки, принимая в объятия дочку, дочка прижалась к маме… и в этот миг всё вокруг них преобразилось.

Башня стала шумящим водопадом, стены замка растаяли под стеной дождя, крыша обрушилась, как ливень, на фундамент, а подвалы потонули в стремительных волнах. Хор их голосов, объединённых словами заклинания, высвободил энергию такой силы, которой хватило, чтобы растопить Ледяной замок и обратить весь остров Белоснежной колдуньи в бескрайний водный простор. Лейла и Грейс, держась за руки, погрузились в ледяные воды. От холода их защищал плащ, связанный Эрминией.

Когда они вынырнули на поверхность, Лейла скомкала плащ и воскликнула:

— Беспорядок!

Плащ превратился в кораблик, точно такой же, какой можно сложить из листка бумаги. Лейла забралась в него, а затем помогла забраться и маме.

Грейс восхищённо и гордо наблюдала за ней. Её дочка выросла очень умелой ведьмой, храброй и… совершенно «беспорядочной»! Поистине, лучшей дочери нельзя пожелать.

— Ты лучшее, что есть в мире, — сказала она, поглаживая Лейлу по щеке пальцами, мягкими, как лепестки розы.

Затем она прерывисто вздохнула и прошептала:

— Ну что, возвращаемся домой?

Но Лейла не успела ответить. На горизонте вспыхнул ослепительный свет, он быстро двигался по воде, гоня перед собой огромные волны, которые с грохотом обрушивались, вздымая мириады брызг. Сгусток света всё приближался, и вот уже Лейла разглядела бесконечное множество алмазных стрекоз, чьи крылья вибрировали, издавая оглушительный шум. Тонкие нити стрекозиных хоботков, туго переплетённые между собой и время от времени искрившие яркими вспышками, держали четыре кокона, из которых формировалось что-то наподобие корзины воздушного шара. Вместо шара сверху парили стрекозы, а под ними на коконах восседала дама с длинными белокурыми волосами в белом одеянии, развевавшемся на ветру. Глаза её были холодны, как лёд. Рядом чернела фигурка кота Мерлино, выделявшаяся отчётливым силуэтом посреди всей этой белизны.

— Белоснежная колдунья! — ахнула Грейс. — У неё четверо новых пленников…

В переплетении прозрачных коконов Лейла различила своих сестёр: Джойс, Елена, Франциска и бабушка пали жертвами коварства Повелительницы льдов, которая позволила Лейле освободить Грейс только ради того, чтобы овладеть четырьмя новыми пленницами. И теперь она готовилась захватить ещё двух. Лейла не верила своим глазам. Она не хотела сдаваться, но и не знала, как быть дальше.

Она в отчаянии воскликнула:

— Отпусти их! Как тебе не стыдно! Что тебе от нас нужно?

Быстрым движением глаз Белоснежная колдунья остановила стрекозиный рой в нескольких метрах от кораблика Лейлы. Затем посмотрела на ведьмочку и произнесла три простых слова, от которых у Лейлы внутри всё заледенело:

— Порядок и послушание.

Она щёлкнула пальцами, подняла указательный и нарисовала в воздухе кружок. Из облака стрекоз выделился маленький рой и замер в воздухе. Палец Белоснежной колдуньи медленно опустился и указал на двух ведьм на кораблике. Рой насекомых яростно обрушился на них.

— Мама! — заорала Лейла, прижимаясь к Грейс и зарываясь лицом в её волосы.

Грейс склонилась над дочкой, закрывая её одной рукой, а другой потянулась к красной ленте, привязанной к левому сапогу. Она развязала бант и быстрым движением обмотала ленту вокруг своего запястья.