Его безумство (СИ) - Ромуш Джулия

— Если больше не будет повторных приступов, то три-четыре дня и нас отпустят домой. — Мама вздыхает и тут же стреляет взглядом в сторону сестренки. — Вроде уже все начало налаживаться, иммунитет у Машеньки начинал окрепать, но с того момента как Сашу забрали… — На глазах мамы выступают слезы, а я не могу заставить себя сказать, что с Александром все будет хорошо. Потому что для меня хорошо, это когда рядом нет Александра.

Пять минут проходят очень быстро. Обещаю маме, что завтра тоже к ним приеду и попрощавшись, выхожу из палаты.

В коридоре я не вижу Ника. Куда он успел испариться? Оглядываюсь по сторонам, но коридор пустой. Вспоминаю, что мой телефон несколько раз вибрировал, пока я говорила с мамой, но я не стала смотреть кто мне написывает. Сейчас думаю, что это мог быть Ахметов. Решил сообщить в своем стиле, что ждать меня у него нет времени?

Но сняв блокировку с экрана, я вижу, что написывал мне далеко не Ник, а Юлька. Губы тут же расплываются в улыбке.

"Знаю, что будешь недовольно дуть губы, но я хотела сделать сюрприз. Короче, я уже в городе. Вот буквально пол часа назад закинула свои шмотки в квартиру и тут же начала тебе написывать. Я забронировала столик в нашем любимом караоке. Отговорки не принимаются. Я ради этого летела на трех чертовых самолетах. Так что отрывай свой зад, где бы он там ни пригрелся и дуй в наше место!"

Быстро отписываю подруге, что мой зад уже готов к приключениям. Настолько увлекаюсь перепиской, что даже не замечаю, как сзади ко мне кто-то подходит.

— Вижу твое настроение улучшилось, — голос Ника заставляет меня резко дернуться назад, и я чуть не ударяю его головой.

— Ты меня испугал! — Тут же шиплю и прячу телефон в карман. Ахметов без всякого стеснения пытается всунуть свой клюв, и подсмотреть с кем я переписываюсь.

— Ну если бы ты смотрела по сторонам и не была так сильно увлечена телефоном, ты бы меня заметила, — это он меня отчитал только что? Вопросительно приподнимаю брови.

— Учту на будущее.

В моем кармане вибрирует телефон. Один раз, второй. Кажется, Юля разошлась и решила закидать меня сообщениями.

— Кто это такой настойчивый? — Ахметов тут же сводит брови на переносице и… злится? Серьезно? Прикусываю кончик языка зубами. Молчи, Аня, молчи. Больница точно не самое лучшее место для того, чтобы устраивать разборки. Вообще какое он имеет право задавать мне такие вопросы?!

— Пошли уже на выход, у меня еще есть важные дела, — разворачиваюсь и иду вперед. Решаю не заводиться и просто проигнорировать его вопрос. Наивно полагаю, что Ник это проглотит.

Вот только буквально через секунду Ахметов преграждает мне путь. Становится в самом проходе и тем самым не дает мне выйти. Глаза злющие, челюсти сжаты. Он явно чем-то недоволен. Вопросительно приподнимаю брови и впиваюсь в него взглядом.

— Ты не ответила на мой вопрос, — рычит практически мне в лицо. А ведь я хотела этого избежать, — и что это у тебя за важные дела в такое время?

— Это тебя не касается, Ахметов. Ты потерял право задавать мне такие вопросы.

Глава 7

Сжимаю кулаки так, что ногти впиваются в кожу ладоней. Я не хотела до этого доводить и больница, где лежат больные люди, явно не самое лучшее место для выяснения отношений. Но Ахметову реально пофиг. Как и всегда. Важно только то, что ему нужно. И сейчас, видите ли, ему не понравилось, что я не ответила на его вопрос. Он сжимает челюсти так, что я вижу, как играют желваки на его лице.

— Аня, — рычит, делает шаг ко мне, чем машинально заставляет меня отступить.

— Ты сам начал этот разговор, Ник. Моя бы воля, я бы с тобой даже не пересекалась. Но у нас есть обстоятельства, которые, к сожалению, мне не позволяют этого сделать. — Эти слова даются мне тяжело. Я держу эмоции в узде и произношу все это достаточно холодно.

Все, что он сделал за эти сутки, выходит за рамки моего понимания. Для чего весь этот цирк?! Делает вид как будто не было ничего. Как будто не он разрушил все что было. Как будто не он загнал меня в длительную депрессию своими жестокими словами. Как будто не он назвал меня идиоткой за то, что я ему поверила. Хотя в последнем он был прав. Я и правда была идиоткой, но больше не совершу эту ошибку.

— А с кем бы пересекалась?! — Хочет схватить меня за руку, но я вовремя отхожу назад, взглядом даю понять, что не стоит. Я не хочу, чтобы он меня касался, — с Мироном своим?!

Значит имя успел прочитать на экране моего телефона. Молодец. Хорошая реакция. Вижу, что ему не нравится то, что у меня кто-то есть. То, что он смеет мне звонить.

— Уже говорила и повторюсь — это не твое дело. — Говорить без эмоций оказывается очень сложно. Каждый раз хочется сорваться на крик, но я держусь. Палата мамы не настолько далеко. Она может услышать. А дополнительные нервы — это последнее, что ей сейчас нужно.

— Мое, слышишь?! — Он все-таки делает шаг вперед, хватает меня за руку и притягивает к себе. Гневно рычит мне в лицо. Как разъяренный зверь.

Сердце заходится в дикой пляске. Паника накрывает с головой совершенно не вовремя. Его близость, запах, горячее дыхание, которое опаляет кожу лица. Это все сейчас меня дезориентирует. Грудная клетка вздымается чаще и выше. Чувствую, как в жилах кровь начинает закипать. А он всего лишь подошел ближе и прикоснулся. Против моей воли! Но моя чертова реакция на него сейчас злит в разы сильнее. Какого хрена?! Прошло так много времени… Почему я все еще на него остро реагирую?! Что еще нужно сделать, чтобы мне стало на него плевать?! Я его и так ненавижу всей душой, куда же сильнее?

— Прошло столько времени, а у меня от твоего запаха до сих пор крышу сносит, — сглатываю и пытаюсь унять дрожь в теле. Его нос касается моей щеки, слышу, как он глубоко вдыхает, колени при этом подкашиваются. Его голос хриплый, настолько интимный, что бедное сердце падает в пятки.

Воспоминания без моего на то разрешения вспыхивают в памяти. На глазах выступают предательские слезы. Господи, почему же так больно? Почему старые раны не зажили, а лишь затянулись и сейчас снова начинают кровить.

Для него это все снова лишь игра. Чертова игра, в которой он снова хочет выиграть, а я окажусь размазана по асфальту.

— Отпусти, — цежу сквозь зубы. Дергаю руку, но он не отпускает. Приходится собрать всю свою смелость и поднять взгляд, впиться глазами в его глаза.

— Я скучал, Коротышка. Пиздец как по тебе скучал, — каждое его слово это свежая рана на моем сердце. Я не хочу это знать. Не хочу слышать. Зачем он это говорит?! Зачем все усложняет?! И это дурацкое прозвище… “Коротышка”. Из прошлого. Прошлого, которое я уже сколько времени стараюсь забыть.

Господи, дышать становится в несколько раз сложнее, в груди все сжимается. Это невозможно выдержать.

Когда Ник подается вперед, сердце вообще замирает от страха. Нет, только не это. Я не войду дважды в одну реку. У меня было время, чтобы поумнеть. Чтобы переосмыслить.

Губы обжигает от горячего дыхания. Секунда и его рот накроет мой. Возможно, это станет точкой невозврата. Возможно… мне не понравится, и я наконец его отпущу. Наконец перестану проворачивать в голове ту ночь раз за разом и пытаться найти оправдание его поступку. Пытаться его объяснить. Возможно, но я не готова так сильно рисковать. Как минимум, потому что это будет означать придать Мирона. А я не Ахметов. Я не могу так поступить.

Между нашими губами остается несколько миллиметров.

— Я очень рада, что ты тогда так поступил, — произношу хриплым голосом. Мои слова заставляют Ника замереть и не двигаться, — если бы я не уехала, то никогда бы не познакомилась с Мироном. Не узнала бы что такое любить по-настоящему.

Я чувствую его ярость физически. Он напрягается, вытягивается как струна. Если до этого его глаза горели огнем, пылали, то сейчас в них самый настоящий лед. От его взгляда по телу расползаются ледяные мурашки.

Я задираю голову выше и встречаю его взгляд. Как мне кажется, достойно. Он не понял и не услышал меня по-хорошему. Пришлось его немного отрезвить. Если Ахметов решил, что может вновь со мной играть и опять использовать, то он очень сильно ошибся. У нас есть общая сестра. Мы связаны этими узами. Но ничем более.