Яды. Великолепная история человечества - Нил Брэдбери
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В это трудно поверить, но ближе к утру сон повторился. На этот раз наученный горьким опытом Лёви не стал доверять бумаге: он вскочил с постели и побежал к себе в лабораторию. Там он усыпил и препарировал двух лягушек, поместил их сердца в лабораторные стаканы с соляным раствором и начал наблюдать за сокращениями лягушачьих сердец — все это он и другие ученые проделывали уже много раз. Электрическая стимуляция блуждающего нерва заставила первое сердце замедлиться, ровно как и ожидал Лёви. А вот следующим шагом стало то, что до Лёви никому еще не приходило в голову. Дрожащими руками Лёви взял пипетку, набрал в нее немного соляного раствора, в который было погружено первое сердце, и добавил каплю раствора во второй стакан. К искреннему восторгу Лёви, второе сердце также снизило ритм — хотя его не подвергали никакому электрическому воздействию.
Взволнованный Лёви вернулся к первому стакану и с помощью стимуляции другого нерва ускорил частоту сердечных сокращений. Добавление соляного раствора из первого стакана во второй дало аналогичный эффект: второе сердце забилось чаще. Все было именно так, как предсказывал сон. Лёви сделал вывод, что электрическая стимуляция блуждающего нерва первого сердца привела к выделению в раствор неких химических веществ, которые заставили сердце замедлиться. После добавления в другой стакан этот же химический компонент вызвал замедление работы второго сердца. Не слишком красноречивый Лёви назвал выделяемый блуждающим нервом компонент Vagusstoff — «субстанция блуждающего нерва» по-немецки. Теперь мы знаем, что этим таинственным веществом был нейротрансмиттер ацетилхолин. Эксперименты, которые Лёви увидел во сне, в 1936 году принесли ученому Нобелевскую премию по физиологии и медицине.
Решил ли Лёви спор «супов» и «искр»? Не совсем, ведь правы в итоге оказались и те и другие! Как выяснилось, при «срабатывании» нерва по всей его длине расходится электрический импульс — именно его обнаружили «искры». Когда сигнал достигает конца нерва, он не может перепрыгнуть через синапс, и электрическое сообщение превращается в химическое. Нервное окончание, как маленький склад, хранит в пузырьках химические сигнальные вещества — нейротрансмиттеры — и готово по команде выделить их в синаптическую щель, причем для разных типов сообщений требуются разные нейротрансмиттеры. Получив соответствующий сигнал, нейротрансмиттеры выбрасываются в синаптическую щель, пересекают межклеточный промежуток и «пришвартовываются» к рецепторам — специальным стыковочным белкам — на соседней клетке. Такова химическая составляющая процесса, которую и открыли «супы».
Дальнейшие события зависят от того, рецептор какой клетки находится на принимающей стороне синапса. Если там окажется рецептор потовой железы, химический сигнал может усилить выработку пота, а если рецептор поджелудочной железы — в кишечник начнут выделяться пищеварительные ферменты. Однако не все сигналы приводят к повышению активности: некоторые, например ацетилхолин из эксперимента Лёви, замедляют работу сердца. Вскоре мы увидим, что атропин воздействует именно на получение химического сигнала по другую сторону синапса и, в сущности, полностью прерывает процесс передачи информации, тем самым мешая головному мозгу управлять организмом.
Как вы помните, случайно отравиться ягодами белладонны почти невозможно — на вкус они очень горькие, поэтому главная загвоздка для потенциального убийцы состоит в том, чтобы скрыть вкус атропина. Решить эту задачу помогла одна проблема, с которой столкнулась британская армия в Индии во времена правления королевы Виктории.
Джин и смертельный план
В колониальной Индии XIX века абсолютно всех британцев кусали малярийные комары. Насекомые не щадили ни офицеров, ни рядовых, и заболеваемость среди военных была так велика, что в середине позапрошлого века ожидаемая продолжительность жизни англичан, находившихся на Востоке, была вдвое ниже, чем в родной Британии. Из-за болезни прикованными к постели оказывались не только солдаты, но и чиновники, что крайне осложняло управление огромным полуостровом. Решение проблемы помогли найти исследования шотландского врача Джорджа Клегхорна, обнаружившего в коре хинного дерева соединение — позже названное хинином, — которое хорошо растворяется в воде и очень эффективно в лечении малярии. При всей своей профилактической ценности тоник с хинином был довольно горьким и неприятным на вкус напитком, поэтому британские офицеры начали добавлять в него сахар, лайм и джин, чтобы несколько улучшить вкусовые качества целебного снадобья. Так — исключительно в медицинских целях — появился коктейль под названием «джин-тоник».
Примерно полтора века спустя напиток, призванный скрыть вкус горького лекарства, применили для того, чтобы посеять панику по всему Эдинбургу, столице Шотландии.
Хаос на рынке
В конце августа 1994 года горячая линия эдинбургской полиции работала почти без передышки. Чаще всего звонки не несли в себе полезной для следствия информации, но полицейским все равно приходилось отвечать и скрупулезно регистрировать все сообщения. Джон Макгауан, начальник отдела розыска, расхаживал по кабинету, в котором развернули оперативный штаб. Недавно на полках продовольственного магазина обнаружили отравленный товар, и уже появились первые пострадавшие. Расследование только начиналось, и пока не был ясен даже мотив преступления. Что это? Терроризм? Шантаж? Месть уволенного сотрудника? Оставалась надежда, что определение причин этого происшествия поможет узнать, кто стоит за бессистемными на первый взгляд атаками. Был это несчастный случай или злой умысел?
Несколькими днями ранее в Хантерз-Тристе, одном из пригородов Эдинбурга, Джон и Мари Мейсон заглянули в местный супермаркет Safeway, чтобы сделать покупки на неделю. Дома они начали раскладывать продукты по полкам, и Мари заметила, что они забыли купить тоник. Ничего страшного в этом не было, но Мари любила иметь под рукой бутылочку тоника на случай небольшой изжоги, и Джон, как прилежный супруг, решил все же съездить в магазин еще раз и купить напиток — как потом окажется, этот поступок кардинально изменит жизнь супружеской пары. Вернувшись, Джон налил жене стакан тоника. Вскоре Мари пожаловалась на плохое самочувствие и пошла спать раньше обычного. Раздеваясь, она споткнулась и упала, что было для нее нехарактерно, но подумала, что это просто усталость. На следующий день она проснулась и, так как по-прежнему чувствовала себя плохо, выпила
