Некоторые девушки кусаются - Хлоя Нейл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И потому, дрожа в мокром полотенце, я подняла глаза к небу:
— Я надеюсь, что все будет в порядке.
Ответа не прозвучало, но я на него и не рассчитывала. Есть отклик или нет, какое это имеет значение? Думаю, что сама вера важнее.
Спустя двадцать минут я спустилась, чистая и сухая и снова в джинсах. Я выбрала любимую модель с заниженной талией, надела две тонкие футболки — белую и светло-голубую, что так хорошо подходили к моим глазам, а ноги сунула в мягкие мокасины. При росте почти шесть футов[4] каблуки мне были не нужны. Единственным предметом, не соответствующим общему ансамблю, была черная резинка для волос, надетая на правое запястье, хотя я уже соорудила высокий конский хвост на затылке, оставив на лбу прямую челку.
Мэллори я нашла на кухне. Она сидела на табурете перед кухонной стойкой, в руках держала последний номер «Космо», а рядом стояла бутылка диетической колы.
— Что ты вычитала прошлой ночью из своей вампирской книги? — спросила она, не поднимая головы.
Прежде чем приступить к пересказу, я взяла в холодильнике банку содовой, сорвала крышку и устроилась на соседнем стуле.
— Как сказала Элен, в Соединенных Штатах действуют двенадцать Домов; три из них находятся в Чикаго. Структура каждого Дома напоминает… феодальную Англию. Только там во главе стоит барон, а в моем случае — мастер-вампир.
— Этан, — уточнила Мэллори.
Я кивнула:
— В Доме Кадогана это Этан. Он самый могущественный член Дома. Все остальные вампиры ему подчиняются. Новообращенные должны принести ему клятву верности, обязаны служить и тому подобное. У него даже имеется довольно необычный титул.
Мэллори подняла взгляд, удивленно изогнув брови.
— Он мой сеньор.
Мэллори безуспешно попыталась удержать усмешку, что закончилось каким-то сдавленным фырканьем, а потом снова уткнулась в журнал.
— Значит, при разговоре ты должна обращаться к Этану Салливану «сеньор»?
— Только если рассчитываю на его ответ.
Она сдержанно хихикнула.
— Что еще?
— Дома устроены наподобие… — я замялась, подыскивая подходящее сравнение, — производственных поселков. Многие вампиры заняты на службе Дому. В охране, в связях с общественностью или в другой области. У них имеются администраторы, врачи, которые работают вне Дома, даже исторически установившиеся должности. Все они получают жалованье.
— Исторические должности?
Я отхлебнула содовой.
— У Этана имеется заместитель, то есть второй по рангу вампир.
— А, как Райкер?
Я еще не упоминала, что «Следующие поколение»[5] относится к ее любимым произведениям?
— Верно. Есть еще страж, отвечающий за охрану Дома.
— Фирменная фишка?
Метафора мне понравилась, и я кивнула:
— Точно. А сам Дом обитает в районе Гайд-парка. Думаю, это приличный особняк.
Последний факт произвел на Мэллори впечатление.
— Ладно. Если уж на тебя напали и насильно превратили в вампира, лучше, если в этом участвовал богатый и знаменитый вампир.
— Логично.
— И как много вампиров в Доме Кадогана?
— В общей сложности триста восемь. Восемьдесят шесть из них проживают в принадлежащем Дому особняке. Там у каждого что-то вроде спальни.
— Выходит, эти вампиры живут в своем общежитии-особняке, а ты получаешь жалованье за то, что твои зубы стали длиннее? — Она наклонила голову. — А сколько это?
— Достаточно много. Больше, чем стипендия аспиранта.
— Минус урезанная свобода.
— И это верно.
Мэл откашлялась, поставила на стол банку, сложила руки и посмотрела мне в лицо. Из всего этого я поняла, что ее следующее заявление мне вряд ли придется по вкусу.
— Я звонила в университет.
От тона ее слов у меня ёкнуло сердце.
— Ты сказала им, что все произошло не по моей воле?
Ее взгляд уперся в стол.
— Мерит, они не принимают вампиров. Закон не обязывает их этого делать, и они боятся судебных исков, если один из вас, ну… — она нахмурилась и махнула рукой, — покажет клыки или кого-то укусит. Честно, если бы Элен этого не сделала, они сами вышвырнули бы тебя, едва обнаружив этот факт.
Злость набухла и расправила крылья.
— Но я им ничего не сказала бы, — упорствовала я. — Откуда бы они узнали? Я бы могла перестроить свое расписание, взять вечерние группы…
Мэллори покачала головой и протянула мне газету, лежавшую на краю стола. Это был утренний выпуск «Трибьюн», открытый на странице, где красовался крупный заголовок, набранный готическим шрифтом и состоящий из одного слова:
«ПОЗДРАВЛЯЕМ!».
Я развернула страницу. Заголовок относился к странице городских объявлений. Под ним располагалось двенадцать столбцов с фамилиями, по дюжине строчек в каждом. Текст гласил:
«Канцелярия североамериканских вампиров поздравляет новых членов сообщества. Пусть ваша служба будет плодотворной и приятной».
Я просмотрела названия Домов: Наварры, Макдональда, Кэбота, Кадогана, Тейлора, Линкольна, Вашингтона, Харта, Ласситера, Грея, Мерфи, Шеридана. Мое имя числилось в колонке Кадогана.
У меня подвело живот.
— Уже звонили репортеры, — негромко сказала Мэллори. — Они оставили сообщения на автоответчике. Хотели узнать, каково это — быть вампиром. Вампиром Мерит.
— Репортеры? — Я тряхнула головой и бросила газету на стол. — Не могу поверить. Не могу поверить, что они это сделали. Они выдали меня.
Я закрыла лицо руками и постаралась сдержать зарождавшийся в душе гнев.
— Ты в порядке? — спросила Мэллори.
Я опустила руки и посмотрела ей в глаза, ища понимания:
— Я могла бы притворяться, могла скрывать это от всех. Только и надо, что взять вечерние часы занятий, что не так уж и трудно. И с куратором можно было бы встречаться по вечерам. Проклятие! Мне даже не дали шанса попробовать!
Во мне вспыхнула ярость, горячая, неудержимая и быстрая. Она переливалась под кожей, словно мое тело уже не могло ее вместить. Рвалась наружу. Я раздраженно повела плечами, но гнев продолжал нарастать.
Мне хотелось что-то разбить. Подраться. Укусить. Медленно повернув голову, я бросила алчный взгляд на холодильник.
— Святой Иисус, Мерит.
Я искоса взглянула на нее. Мэллори широко раскрыла глаза и вцепилась побелевшими пальцами в край стола. В ушах у меня возникла глухая барабанная дробь, и я вдруг поняла, что это стучит ее сердце.
— Что? — прошептала я.
Она робко подняла руку, но сразу же отдернула ее.
— Твои глаза. Радужная оболочка стала серебристой…
Я выбежала из кухни и свернула в ванную комнату первого этажа. Включив свет, уставилась в зеркало. Мэллори была права. Голубой цвет моих глаз сменился серебристым, а зрачки стали совсем крошечными.