Слова, которые ранят, слова, которые исцеляют. Как разумно и мудро подбирать слова - Иосиф Телушкин

Этот вид сплетен обычно бывает особенно несправедлив. Желая, чтобы другие разделили с нами наш гнев, мы зачастую не стараемся точно описать обиду, нанесенную нам. Если бы мы так сделали, наше недовольство могло бы не столь сильно затронуть других и они могли бы даже предположить, что мы тоже частично виноваты в размолвке. Поэтому мы преувеличиваем, считая, что люди сказали более обидные вещи, чем было в действительности или что они поступили с нами гораздо более нетактично или бесчестно, чем было на самом деле. (Большинство из нас достаточно умелы в приписывании жутких мотивов тем, кто нас обидел.) Наши преувеличения, которые мы сами можем не вполне осознавать, направлены на то, чтобы другие сочли нашу ярость обоснованной и разделили ее.

Насколько продуктивна такая «скоропалительность»? Все стычки кажутся сначала неизбежными, но выглядят нелепыми и мелочными по прошествии некоторого времени. Если мы выразили свой гнев многим, то позднее нам будет слишком трудно помириться с нашим противником, которого мы представили столь глубоко презренным. Кроме того, когда противник услышит, что мы говорим о нем, он может стать еще более враждебно настроенным к нам. Он может не только противиться восстановлению мирных отношений, но и начать распространять свое видение разлада, в котором мы, без сомнения, будем представлены гораздо менее героическими и мученическими. Таким образом, ссора запускает всю машину причинения боли.

Мой совет, особенно если вопрос тривиальный – держите свой гнев при себе, не теребите его, и возможно он скоро рассеется. Еще лучше, встретьтесь с тем, кто причинил вам боль (прежде чем пойти на этот шаг, имеет смысл воздерживаться от каких-либо гневных ответных действий в течение нескольких дней, чтобы дать себе возможность взглянуть на ситуацию шире). Предположив, что ваш противник не столь ужасная личность (что похоже на правду, поскольку вы были дружны до последнего времени), можете ей сказать: «Ты обидела меня, сделав…» или «Мне кажется, что ты незаслуженно …». Это на самом деле может привести к извинению и примирению. Иногда мы не встречаемся с той, на кого злимся, по той причине, что не хотим слышать ее объяснений своего поведения, которые могут лишить нас удовольствия от чувства праведности своего гнева.

Конечно, не всегда есть возможность напрямую пообщаться с тем, на кого мы злимся. Если это произошло с вашим непорядочным начальником, то вы рискуете потерять работу. Если с членами своей семьи или родней со стороны супруга или супруги, то конфронтация может вызвать окончательный разрыв отношений. В таких случаях может принести пользу излияние гнева на кого-то еще, при условии, что вы выберете доверенное лицо, которое вас утешит, а не спровоцирует.{5} Но чаще всего, тем не менее, сплетни лишь усиливают разлад, и уменьшают шансы на примирение.

Стремление к более нравственной речи поможет нам стать более последовательным и ответственным в своих эмоциональных реакциях и менее склонным передавать мелкие разногласия большому количеству людей. Так мы скорее научимся напрямую общаться с теми, кто, на наш взгляд, плохо с нами обошелся. Вместо того, чтобы быть беззащитной жертвой, мы сможем взглянуть на себя как на способных отстаивать собственные интересы. Это может быть не самым незначительным преимуществом, получаемым от решения придерживаться нравственной речи.

В предыдущей части было описано несколько причин, по которым мы плохо говорим о других, но конечно же не все сплетни мотивированы желанием причинить вред. Люди пленяются многим, и обычно мы стремимся поделиться с другими всем, что нас захватило. Даже Талмуд, источник большинства иудейских законов этики речи, признает, что практически каждый нарушает их по меньшей мере раз в день. [33]

Что же следует делать, если тяжело, а то и невозможно, всегда воздерживаться от того, чтобы не сказать «отрицательную истину» о другом?

Я рекомендую для начала резко ограничить круг тех, кому вы передаете сплетни (и существенно сократить время, которое вы тратите на подобные разговоры). Если вы или ваш товарищ узнали нечто необычное, возможно негативное, о вашем общем знакомом, то велика вероятность, что вы поделитесь этим друг с другом и, может быть, еще с парой ваших общих знакомых. Но постарайтесь сделать так, чтобы этим все и ограничилось. Это не идеальное решение, поскольку ваши близкие друзья тоже могут поделиться информацией со своими близкими друзьями.

Мой друг Денис Прагер, очеркист и ведущий ток-шоу, утверждает: запрещать людям передавать какую-либо негативную информацию или мнение о других не только нереально, но, вероятно, и нежелательно. Денис как-то спросил меня, в контексте разговора, который мы вели о натянутых отношениях в молодой семье нашего общего друга: «Как ты можешь утверждать, что беспокоишься о ком-то, и при этом никогда не говорить о нем?» Далее он привел свои доводы: «Если ты не говоришь о других людях со своим товарищем, то, вероятно, у вас не очень близкие отношения».

Я знаю женщину, чей муж почти никогда не говорил с ней о других людях. В конце концов, она с некоторой озлобленностью сказала ему: «И о чем нам общаться все время: об опасностях ядерных реакторов и последних указах мэра?» Люди, которые близки, обычно в быту обсуждают других.

4. Когда приемлемо раскрыть информацию, которая может унизить или причинить другому вред?

Иудейский закон сравнивает распространение сведений, которые унижают другого или причиняют ему вред с пролитием крови, с поступком, который, как правило, за редким исключением, является неприемлемым.{6}

Особый случай, когда позволено передавать «отрицательные истины», – дела, касающиеся бизнеса. Как пишет Хафец Хаим (1838–1933), раввин, мудрец из Восточной Европы, обладавший непререкаемым авторитетом в правилах, касающихся позволительной и непозволительной речи: «… если кто-то хочет установить с кем-то деловые отношения, – например взять в качестве работника или делового партнера … ему позволительно повстречаться с другими и порасспрашивать их… чтобы избежать возможных потерь. Другим позволительно передавать ему даже весьма уничижительную информацию, поскольку здесь намерение состоит не в том, чтобы навредить предполагаемому работнику, а показать истинное положение дел, дабы уберечь товарища от возможных убытков». [34] Так же иудейский закон требует, чтобы вы говорили откровенно, если кто-то спрашивает ваше мнение о потенциальном работнике, о чьей непорядочности или некомпетентности вы осведомлены.

Другой случай, позволяющий поделиться информацией, – когда у кого-то завязался роман с тем, кто не подходит для данной роли, или если парень или девушка скрывают информацию, на обладание которой партнер имеет полное право.

В важном обзоре о еврейском понимании «неприкосновенности частной жизни», иудейский специалист в области права раввин Альфред С. Кохен говорит о молодом человеке, у друга которого был серьезный роман с его соседкой. Молодой человек знал о проблеме друга со здоровьем, но из бесед с девушкой он понял, что та не подозревает о ней. Он спросил раввина Кохена, следует ли ему поставить ее в известность об этом или же он нарушит нормы иудаизма, запрещающие распространять сплетни. [35]

Раввин установил, что иудейский закон обязывает молодого человека передать эту информацию девушке, поскольку та имеет право знать о состоянии здоровья своего парня прежде, чем она примет решение выходить за него замуж. Но, отметил он, четкого нравственного или правового предписания о том, когда передавать подобную информацию, не существует. Если бы молодой человек рассказывал каждой девушке, с которой встречался друг, о его болезни, то общественная жизнь друга была бы разрушена (равно как и их дружба). С другой стороны, девушка, которая получит эту информацию после того, как узнает о более позитивных сторонах своего парня, будет гораздо лучше подготовлена, чтобы оценить для себя значимость его заболевания.

С точки зрения нравственности, наилучшим выходом для молодого человека было бы убедить своего друга в том, что он должен рассказать обо всем девушке, и даже сказать, что если друг этого не сделает, то он сам сообщит ей об этом. Только в случае, если друг сам ничего девушке не говорит, а отношения складываются явно серьезно, ей об этом должен рассказать кто-то другой. [36] Вероятно, подобный совет можно дать и тогда, если вам известно, что этот человек не соблюдал верность в своем прошлом супружестве или у него крайне дурной нрав.

Даже в тех случаях, когда позволительно сообщать негативную информацию, необходимо передавать только то, что имеет отношение к делу . Так, если кто-то спрашивает, можно ли полагаться на Г. в качестве делового партнера, позволительно, и даже следует , сказать, что Г. обманул своего бывшего делового партнера или что на прошлой работе он появлялся на рабочем месте в 11 и уходил в 3 часа дня, но при этом не следует вспоминать захватывающую, но не относящуюся к делу, скандальную историю, связанную с супружеством Г.