Зимний убийца - Джон Сэндфорд

Она вернулась в гараж за добавкой кофе и обнаружила, что он закончился. Термосы Дэвенпорта опустели.

Дэвенпорт. Боже праведный, почему она вдруг повела себя как подросток? Впрочем, немного, э-э, дружбы ей не помешало бы. Она вспомнила свой последний роман. Когда он закончился? Год назад? Подождите-ка… Господи, больше двух лет. Почти три. Он был женат, хотя сам очень мило определил свое семейное положение как «не слишком женатый», и их отношения были обречены с самого начала. В постели он был неплох, но чересчур увлекался телевизором. Уэзер с легкостью могла представить, как он превращается в разлагающуюся кучу компоста на каком-нибудь диване.

Доктор вздохнула. Кофе не будет. Она надела перчатки, снова вышла на улицу и медленно пошла к своему джипу. Уэзер по-прежнему не хотела уезжать. Во всем округе двор Лакортов был единственным местом, где имело смысл находиться. Центр событий.

Но становилось все холоднее: даже в теплых сапогах пальцы ног казались ей хрупкими, готовыми вот-вот рассыпаться на осколки. На озере стояло несколько снегоходов, свет их фар был направлен в сторону дома. Наверняка этих людей привлек пожар, приезд полицейских и новость про убийство Лакортов. Грант — маленький городок, где ничего не происходит.

Убийца мчался по озеру. Полдюжины снегоходов стояло на льду неподалеку от дома Лакортов, а их водители наблюдали за работой копов. Еще двое спешили по берегу, направляясь к дому. Если бы сейчас было хоть на несколько градусов теплее, на озере уже собралась бы сотня снегоходов и новые все подъезжали бы.

На середине озера Убийца съехал с трассы, оставив след в мягком снегу, и выключил двигатель. Дом Лакортов находился в миле отсюда, но все вокруг него заливал ослепительный свет. В карманный бинокль он видел, что джип Уэзер по-прежнему припаркован на подъездной дорожке.

Убийца что-то буркнул, убрал бинокль в боковой карман, где ему не грозило нагреться, осторожно слез с саней и проверил ногой снег. И тут же провалился примерно на фут, прежде чем его нога коснулась жесткой корки. Хорошо. Он вытоптал ямку с подветренной стороны от саней и устроился в ней. В такую ночь ветер, дувший со скоростью всего лишь пять миль в час, мог запросто прикончить.

Из своего укрытия Убийца слышал гудение генератора. Время от времени раздавались голоса людей, натягивавших на дом нечто похожее на брезентовый полог. Звучащие вдалеке слова напоминали кусочки звуковых конфетти: резкие отдельные оклики и возгласы в ночи. Затем Убийца вслушался и впервые обратил внимание на другие голоса. Он медленно повернулся лицом к мраку, окутавшему русло реки. Звуки были нечеловеческими, голодными. Они не имели ничего общего с пронзительными кошачьими воплями, скорее походили на громкие, вибрирующие, жалобные стоны, какие издавала девчонка, когда он резал ее.

Койоты завели свою дружную песню крови после урагана. Убийца вздрогнул, но вовсе не от холода.

Мороз все равно добрался до него двадцать минут спустя. В этот момент Убийца увидел, как маленькая фигурка в полном одиночестве направляется к красному джипу. Уэзер.

Когда она залезла внутрь, Убийца стряхнул со своего костюма снег, перекинул ногу через седло и завел двигатель. Он наблюдал за тем, как она включила фары и задом выехала с парковки. Ее путь был длиннее, поэтому Убийца не трогался с места и следил за машиной, пока не убедился, что она повернула налево, в сторону дороги. Доктор могла зайти на пожарную станцию, но там ничего особенного не происходило, если не считать приведения в порядок оборудования.

Убийца снова выбрался на тропу, проехал по ней примерно четверть мили, затем повернул направо, на нетронутый снег. Чуть дальше находился закрытый на зиму пансионат «Стэкпоул», освещенный уличными фонарями. Убийца мог выехать с ледяной поверхности озера на пляж пансионата, проехать по дорожке к шоссе и подождать Уэзер там.

Он мысленно представил, какую устроит ей засаду. Она будет медленно ехать по засыпанному снегом шоссе, он догонит ее и покатит рядом. С расстояния в шесть или восемь футов он вряд ли промахнется: пуля «магнум» сорок четвертого калибра разорвет стекло, как туалетную бумагу. Уэзер съедет в кювет, он остановится около джипа и выпустит в нее всю обойму. Даже если кто-нибудь увидит это, снегоход развивает хорошую скорость на заснеженной дороге. Никакая машина не сможет догнать его, если только у нее нет лыж спереди. А снегоходы в этих местах встречаются так часто, что отличить один от другого практически невозможно.

Вот и заснеженный пляж пансионата. Убийца притормозил, почувствовав, как дернулась машина, и медленно покатил по лужайке между двумя деревянными домиками. После предыдущей метели дорожку расчистили, но сейчас здесь еще никто не успел побывать, и Убийца пробирался по разбросанному машинами снегу. Он остановился перед шоссе, чтобы защитная полоса из голубых елей скрыла снегоход. Убийца чувствовал себя копом на мотоцикле, прячущимся за щитом для объявлений.

Убийца ждал.

Где она?

Краем глаза он уловил какое-то движение слева, быстрое, но осторожное, и резко повернул голову. Ничего. Но там что-то было… Ага, вот. Собака. Маленькая немецкая овчарка попала в полосу света во дворе пансионата. Нет, не овчарка, а койот, который смотрел на Убийцу, прячась в низких зарослях. И еще один. Послышался хруст снега, потом рычание. Койоты никогда так себя не вели. Эти животные всегда старались оставаться незаметными.

Убийца застегнул молнию на костюме, вытащил из внутреннего кармана револьвер и с опаской оглянулся на кусты. «Надеюсь, койоты ушли куда-нибудь», — подумал он.

Из-за поворота озерной дороги появился свет фар. Наверняка это машина Уэзер. Он переложил револьвер в другую руку, ту, которой нажимал на тормоз, и впервые задумался о деталях своего нападения. Убийца держал одну руку на акселераторе, а другую на тормозе. Ему не хватало еще одной руки. Нечем стрелять. Придется импровизировать и использовать ту руку, что лежала на тормозе. Но…

Когда свет фар приблизился, Убийца убрал револьвер во внешний карман брюк. Джип проехал мимо, в окне мелькнул профиль Уэзер. Она ехала, сбросив капюшон парки и сняв шапку.

Убийца завел двигатель и направился следом, скатившись по пологому склону канавы на левой стороне дороги. Автомобиль все быстрее удалялся от него. Из-под шин летели льдинки и крупинки соли, которые отскакивали от его костюма и шлема, точно большие пули.

Уэзер ехала быстрее, чем он ожидал. Другие снегоходы какое-то время назад промчались по канаве, и там образовалось что-то вроде тропы, засыпанной выпавшим за день снегом. Впрочем, настоящей дорогой назвать это было нельзя. Убийца налетел на холмик, заросший болотной травой, и снегоход неожиданно подбросило в воздух. Он вцепился в руль.

В другое время, когда он мог бы видеть, что происходит, такой полет привел бы его в восторг, но сейчас Убийца чуть не свалился на землю. Он плюхнулся на сиденье, снегоход дернулся и закачался под ним. Уэзер опережала его на пятьдесят ярдов. Вновь обретя контроль над машиной, Убийца сдвинул рукоять акселератора вперед, набирая скорость, и помчался по рыхлому снегу, по верхушкам маленьких кустиков, по невидимым кочкам, чувствуя, как стучат зубы, когда он налетает на очередное препятствие.

Снегоуборочная машина проехала по шоссе чуть раньше вечером, и справа мимо Убийцы проносились неровные насыпи. Он сдвинулся еще больше влево, понимая, что жесткая, неровная поверхность сугробов непременно приведет к тому, что он вылетит из седла. Впереди, совсем рядом, маячили задние огни джипа Уэзер. Убийца постепенно догонял ее. Он мчался так быстро, что не успел бы затормозить в пределах луча света своих фар, и понимал, что, если впереди окажется дерево, он врежется в него.

Едва он подумал об этом, как увидел какой-то холм; впрочем, он сразу понял, что это куча сена, которое бросили в канаву, чтобы защитить землю от весенней эрозии. Снег превратил ее в идеальный трамплин для снегохода. Убийца совсем не хотел прыгать, но времени объехать препятствие не оставалось. Он крепко сжал руль и взлетел в воздух.

Снегоход тяжело, точно бомба, рухнул на землю, подскочил на месте, и его занесло по более мягкому снегу в левую сторону. Убийца попробовал вывернуть вправо, но неудачно. Он въехал на правый склон к сброшенному с дороги снегу, попытался сдвинуться левее и съехал вниз, на дно, пропахав длинную борозду.

Получилось.

Его трясло. На мгновение Убийца подумал о том, чтобы прекратить погоню, но он был уже так близко. Он сжал зубы и помчался вперед, нагоняя свою жертву. Тридцать ярдов. Двадцать…

Уэзер посмотрела в зеркало заднего вида и увидела фары снегохода, который ехал очень быстро. Даже слишком. Ненормальный. Она улыбнулась, вспомнив безобразие, творившееся в прошлом году по всему округу. Пересечения дорог для снегоходов и для обычных машин были помечены знаками в форме ромба с нарисованным на них снегоходом. Очень похоже на знаки, предупреждающие об оленях, только без слов. По всему округу Оджибве кто-то при помощи распылителя с черной краской написал на знаках со снегоходами: «Перекресток идиотов». Все было сделано очень аккуратно, с использованием трафарета. В течение недели каждую ночь находили несколько испорченных знаков. Газеты много писали об этом.