Следствие вели с Карпович (СИ) - Арина Кичигина

— восемь дырок» заиграло новыми красками. Снились девочки, как уже погибшие, так и те, кого я вчера невольно записала к тем, кто может пострадать от рук маньяка. Окровавленные пальцы тянулись ко мне моля о помощи. За коном все белым бело. Холодно. И мне категорически не улыбается идти к следователям.

Но совесть пинала меня, и требовала действий. Так что пришлось засунуть свою лень куда подальше. Повоевать с гравитацией, и все же вытащить себя из постели и дома.

Уже в девять ноль-ноль, я толкнула дверь в большой кабинет следователей.

В просторном помещении стояло несколько столов для каждого члена следственной группы. Только стол меса Рамзи находился за другой дверью. У него был свой кабинет. Из кабинета начальника можно было пройти как в кабинет, где работали мои друзья, так и в основной коридор. За другой дверью пряталась небольшая уборная со всем необходимым. С сегодняшнего дня в кабинете стало больше на один стол, и я направилась к нему.

Села за него. Пару минут смотрела в пространство перед собой, а потом, взявшись за самопишущее перо, принялась строчить всё, что помню из книг, фильмов, сериалов, документальных фильмов и жизни в целом.

Для начала выписала основные термины, которые необходимы в работе.

Алиби, мотив, свидетель, очная ставка. Дальше опознание, кого можно считать подозреваемым, презумпция невиновности, доказательства прямые и косвенные. Дальше вспомнила о дактилоскопии, о том, что важно установить точное время смерти, и причину ее наступления.

Через полтора часа напряженной работы, хотелось плакать, биться головой об стол.

— Через десять минут в моем кабинете летучка. Быть всем. — Раздался голос меса Рамзи.

В его кабинет, как на плаху.

Честно говоря, я не особо была знакома с тем, как ведут следствие в этом мире. А о том, как ведется следствие в родном мире, помнила в основном из сериалов, что смотрела в детстве. Ну, что я смотрела? «Улицу разбитых фонарей» да «Тайны следствия». Ох, привет вам, нулевые!

Мне всё казалось, что я ничем толком помочь то и не могу. Ну, вспомню пару терминов. И что? В голове вакуум. Как на экзамене. Вроде все выучила, а тянешь билет и… максимум, что есть в твоей голове это пара строк из песенки игравшей утром в маршрутке. Беда короче.

Через десять минут все собрались в кабинете.

— Стажер, показывай. — Кивнул мес Рамзи.

Мальчишка выкатил из-за наших спин большую доску на колесиках. И с гордостью нам продемонстрировал.

— Вот, всё, как и говорила мис Карпович. И должен заметить, действительно удобно!

Большая черная доска. На ней карточки жертв, а так же таблица, где были вписаны основные пункты преступлений.

— Вот карточки жертв в хронологическом порядке. А тут, — парень показал указкой на горизонтальную верхнюю графу, — указаны основные пункты. Так же я оставил свободное место для будущих заметок.

Ниже была прикреплена карта города с кнопками-флажками, в местах обнаружения тел.

Я подошла ближе. Пока я рассматривала доску, заговорил Рез.

— Еще в трех городах были подобные случаи. Как и мы, ребята из других городов не предали значению схожесть метода убийств. Да и было их не много. Везде по двенадцать. Все как под копирку. И орудие, и жертвы. Даже места обнаружения тел. Сплошь парки, скверы и другие общественные места. Тела так же обнаружили случайные прохожие. Кто собаку поутру вывел на прогулку, кто на работу спешил, а кто листья подметал.

— Рез, а есть данные о местах, где были обнаружены девушки? Думаю, есть смысл сравнить карты.

Ремми кивнул и передал небольшую бумажку стажеру. Тот на несколько минут скрылся в большом кабинете.

— Мис Карпович, думаете, он, как вы вчера сказали… — Мес Рамзи постучал пальцами по столу.

— «Гастролёр». Всё возможно. — Я пожала плечами.

— Лерой, что у тебя. — Спросил мес Рамзи.

Малков встрепенулся.

— Ничего хорошего. Новых знакомцев у девушек не было. Официальных ухажеров тоже. Ни с кем не конфликтовали. Разве что две жертвы третья и седьмая накануне ругались с кем-то на работе, но причины конфликта были сугубо рабочими и по делу. Да и, как припоминают свидетели, со спорщиками был налажен мир еще до вечера.

— Может они жили в одном районе или ходили в одну и ту же булочную? Кроме внешнего сходства обязательно было еще что-то. Где-то они все могли пересекаться. Как-то же он их находит. — Меня не покидала мысль, что все очень просто, и что он находит девушек в одном месте.

— Пока не обнаружил. Буду копать дальше.

— Если он из «гастролёров», то чую, что у него уже отработана схема поиска потенциальных жертв. — Задумчиво произнес Лерой.

— Мес Инз, скажите, пожалуйста, были ли у девушек какие-то прижизненные травмы? Может он их насиловал, или избивал? Связывал? Еще важно знать. Он отрубал головы живым девушкам, или уже мертвым?

— Не насиловал, не избивал. Я понял, к чему вы ведете. Скорее всего, он уводил их через доверие. Никто не подвергался, каким либо насильственным действиям. Убивал их живыми, но предварительно опаивал настойкой из горечавки.

Вот тут я немного выпала из контекста, но следующие слова вернули меня в реальность.

— Получается он знакомиться с девушками. Втирается в доверие и уводит куда-то к себе. Там опаивает ее, и пока девушка не в состоянии двигаться, но при этом в сознании, лишает ее головы. — Сделал вывод начальник. У меня мурашки по спине пробежали. Жуть какая!

— Пока что вырисовывается такая картина.

— Теперь бы понять, зачем ему головы. Да еще в таких количествах. — Вслух задумался Рез. — Мес Инз, что можете сказать?

— Возможно он некромант. Тогда оставленные головы можно оживлять и общаться с ними.

Я сглотнула, подавив желание растереть шею.

— Мис Карпович, вчера вы говорили, что многие из серийных убийц любят оставлять себе трофеи.

— Да. Есть такое. Кто-то забирает с жертвы какую-то вещь, и потом по вечерам достает ее, и вспоминает, как хорошо ему было в тот момент. Кто-то получает просто удовольствие от воспоминаний, а кто-то чувствует в этот момент себя чуть ли не богом. Шутка ли, он распоряжается или распоряжался чужой жизнью так, как сам того хотел. Вот такое представление о власти. Тут я могу провести аналогию с охотниками, которые охотятся на крупных и опасных хищников. Потом их шкуры или головы вешает на стенку. Гордится ими, хвастается. И вспоминает различные случаи с охоты. Как-то так. Напоминаю, уважаемые месы, я не профессионал. И о глубинных причинах поведения преступника ничего сказать не могу. У нас этим занимаются профессионалы годами изучающие поведение преступников. А так же их мышление.

— Как