Моя прекрасная повелительница - Ханна Хауэлл

— И вы решили вспомнить ее?

— Да, решили. И не думайте, что мы будем играть плохо из-за того, что в нашем войске дети, старики, увечные да женщины. — Говоря это, девушка аккуратно подоткнула одеяло и наклонилась поближе к Руари. — С вами будут обращаться уважительно, как вы того заслуживаете, но не подумайте, что причина этого в нашей слабости. Не пытайтесь убежать, мы Вас остановим. Не пытайтесь проникнуть за крепостную стену, мы Вас подстрелим. Вы наш пленник, сэр, и хотя в праве презирать своих повелителей, не позволяйте этому презрению руководить собой. Обещаю, что немедленно раскаетесь.

Внезапно Сорча поймала себя на том, что рассматривает губы своего пленника. И рот, и губы оказались красивыми и необычайно привлекательными. Они искушали, притягивали девушку настолько, что она испугалась и поэтому быстро перевела взгляд, а потом твердо посмотрела в глаза мужчины. В них она встретила растущее любопытство и намек на то, что ее чувства не остались незамеченными. Сорча резко выпрямилась.

— Надеюсь, что я ясно все объяснила, — проговорила она, благодаря Господа за твердость своего голоса.

— Да, абсолютно ясно, — последовал ответ.

— Прекрасно. А теперь, если тетушка не имеет ничего против, я оставлю вас на ее попечении.

— Конечно, иди, девочка, — согласилась Нейл, — я позабочусь об этом парне. Поговори с Робертом. Он многое хотел обсудить с тобой.

— Он собирался поговорить о Юфимии?

— Да, о малышке Юфи. Боюсь, что впереди у нас несколько беспокойных месяцев.

Со страхом ожидая новостей, которые она могла услышать, Сорча молча кивнула и вышла вместе с Робертом. Не очень-то охотно оставляла она Руари. Он был на ее попечении три дня, но причина колебаний была даже не в этом. Ей просто хорошо рядом с ним, даже несмотря на его гнев и раздражение. С тех пор, как она нашла его, раненного на поле битвы, они расстаются впервые. Девушка задумалась, стараясь разобраться в себе. Вполне понятно, что никакой надежды на взаимную симпатию между ними нет и быть не может. Поэтому самое разумное, что она может сделать, — это по возможности отдалиться от него и, заглушив свое чувство, заняться делами и заботами клана и Дунвера.

— Ну, теперь рассказывай о Юфи подробно, — обратилась девушка к Роберту, когда они спустились в большой зал замка.

— Неприятности начались уже через несколько часов после того, как вы с Маргарет отправились разыскивать Дугала.

— Не случилось никаких резких вспышек?

— Нет. И именно поэтому мне кажется, что впереди у нас много неприятностей. Духи только что утихли. Вспышка оказалась очень сильной. Все знали, что Юфи взрослеет, и ожидали, что неприятности начнутся, но даже для тех, кто не впервые с этим встречается, приступ выглядел чересчур неожиданным и резким.

— Ты думаешь, что на этот раз кто-нибудь может всерьез пострадать?

— Должен признаться, я сам побаиваюсь этого, хотя не слышал, что когда-то это кончилось действительно плохо.

— Ты прав. А как ко всему этому относится сама Юфи?

— Отказывается верить, что все это происходит из-за ее взросления.

— Точно. Я вспоминаю, что сама не хотела в это верить, когда такое происходило со мной. Уйти из детства — само по себе серьезное испытание, А когда в дело вмешиваются злые духи, все переворачивающие вверх дном, оно становится совсем страшным. А тут еще и ее фантазии. Ребенок всерьез верит, что его оставили на земле эльфы. И, похоже, считает, что ей не суждено испытать того, что написано на роду у смертных.

Сорча принялась всерьез обдумывать, что она скажет Юфимии, чтобы помочь той принять взросление со спокойным смирением. Спокойствие — это самая надежная вещь. Семья твердо знала это, пытаясь справиться с проклятьем, тяготеющим над ней. Чем спокойнее девочка, тем слабее влияние злых духов, приглушеннее голоса, меньше украденных, спрятанных, раскиданных по дальним углам предметов, да и все остальные странности проявляются не так явно. Бабка Сорчи научила ее варить чудодейственный напиток из трав. С его помощью удавалось сохранять спокойствие и, больше того, подобие дремоты несколько часов подряд. Но девушка старалась по возможности обходиться без него.

Роберт открыл тяжелую дверь, ведущую в большой зал, и Сорча вошла туда. Но тут же остановилась столь внезапно, что Роберт, не удержавшись, чуть не сбил ее с ног. Все в зале оказалось перевернутым вверх дном. Две дрожащие от страха женщины лихорадочно пытались собрать и расставить по местам подсвечники, тарелки, подносы, поднять опрокинутые скамьи. Можно было подумать, что совсем недавно закончился дикий, безумный пир, но Сорча прекрасно знала, что причина беспорядка совсем не в этом. В тот момент, когда хозяйка входила в комнату, огромный щит, висящий над выложенным камнями камином, обрушился на пол. Служанки перекрестились, глубоко вздохнули и продолжали наводить порядок. Роберт направился к щиту, девушка последовала за ним, взяв высокую табуретку, чтобы помочь повесить его на место.

— Плохо дело, — пробормотала она, поддерживая трехногую табуретку, на которой стоял оружейник.

— Да, духи что-то не на шутку разошлись на этот раз, — согласился тот.

— Может быть, Юфимии суждено стать женщиной быстрее, чем остальным?

Сорча поморщилась в ответ на красноречивый взгляд Роберта:

— Всегда нужно надеяться.

— Надейся, сколько хочешь, девочка, но думай, как же все-таки облегчить весь этот кошмар. Может быть, тебе стоит обратиться к своим собственным духам? Кто-нибудь из них должен знать, как справиться со всем этим.

— Не похоже, чтобы это было так. Я уже спрашивала их раньше. Если честно, они вообще не очень много знают. Кроме того, я предпочла бы пока держаться от них подальше. Может быть, мне удастся объяснить сэру Руари, почему летают вещи, что за голоса раздаются по ночам, но заставить его поверить в приход привидений или в мою беседу с духами вряд ли удастся.

— Ты права. Я совсем об этом не подумал.

— Уже утихли все разговоры, перешептывания, пересуды, из-за которых нашей семье пришлось здесь поселиться. Если же сэр Руари и его родственники окажутся посвященными в наши тайны, все это снова оживет. Ты же понимаешь, Роберт, что дальше нам бежать уже просто некуда.

— Но что же, по-твоему, мы сможем сделать?

— Постараться, чтобы сэр Руари покинул наш замок, считая нас всех абсолютно сумасшедшими.

ГЛАВА 4

Руари проснулся и, не открывая глаз, попытался пошевелиться. Измученное тело не слушалось, и он наконец устало открыл глаза. И даже не очень удивился, увидев, что около кровати кто-то есть. Во сне он чувствовал, что за ним наблюдают. Ведь еще ни разу за три дня его плена в замке Дунвера рыцаря не оставили без присмотра. Странным выглядело то, что стражем и сиделкой на сей раз оказалась совсем юная хрупкая девочка. Это худенькое создание с личиком эльфа еще совсем не походило на взрослую женщину, но взгляд огромных голубых глаз сверлил и тревожил. Под этим взглядом пленник чувствовал себя не в своей тарелке и, наконец, не выдержав, нахмурился.