Двойной сюрприз от Джулии - Лилиан Дарси

Из всех причин, объясняющих эмоциональную напряженность, возникшую между ними, эта была самой невероятной. Скорее всего, физическое влечение стало результатом их эмоций, убеждала она себя. Это так же нереально, как и замужество.

— Собственно, ничего… — растерянно начала она, чувствуя себя как рыба, попавшаяся в сеть.

— Послушай, — он пристально смотрел на нее своими черными глазами, — мне нужно нечто большее, чем просто навещать ребенка по выходным от случая к случаю. Я хочу принимать активное участие в жизни моего ребенка, хочу получить официальный статус отца. — Том посмотрел на ее живот, пока еще плоский и гладкий. — Но больше всего на свете мне бы хотелось, чтобы он или она вошли в мою жизнь, — продолжал он. — Мне бы хотелось любить, познавать мир и расти вместе с малышом. Я хочу, чтобы мой ребенок стал членом моей большой семьи. Навсегда. И поэтому я готов жениться и делить с тобой этот дом, по крайней мере до тех пор, пока не родится малыш. К тому же беременность — трудный период в жизни каждой женщины, она нуждается в поддержке, с чьей бы стороны она ни исходила. Почему бы не принять ее от меня?

Джулия рассмеялась, но смех получился неуверенный. И это все, чем она могла ему ответить. Ситуация была такой…

— Ты права, — мягко сказал он, не сводя с нее глаз. — Это безумный шаг. Но, в конце концов, и сама ситуация из ряда вон выходящая, не так ли? Трудно себе представить, чтобы кто-то однажды утром проснулся и решил: «Думаю, когда-нибудь мне захочется зачать ребенка от человека, которого я совсем не знаю». Ты согласилась на эту авантюру, полагая, что тем самым поможешь своей близкой родственнице, которая однажды помогла тебе слишком дорогой для себя ценой, но ты и не подозревала, что она лгала тебе с самого начала. Здание, которое ты построила на собственной уверенности, вдруг исчезло, словно его стерли с грифельной доски. Что касается меня, то еще несколько часов назад я сказал бы, что вряд ли смогу когда-нибудь стать отцом, так как обстоятельства сложились не лучшим образом. Я не собирался снова жениться, так как знал, что не испытаю больше того юношеского волнения, которое я ощущал в день нашей свадьбы с Лореттой. Мне тогда было двадцать, а ей — восемнадцать. И если то, что нас связывало, можно назвать любовью, значит, сейчас я хочу жениться отнюдь не по любви.

— И несмотря на это, ты предлагаешь мне выйти замуж?

Ей казалось, что она придумала остроумный ответ и убедительный довод против его сумасбродного предложения. Он воспринял его иначе.

— Что ты имеешь в виду? — задумчиво спросил он. — Я действительно считаю, что это самый удачный выход из положения: никаких неоправданных ожиданий и обманчивых чувств, только обоюдное обязательство уважать друг друга и хотя бы попытаться жить вместе. Мы должны помнить о своих обязательствах перед ребенком.

— Ты считаешь, этого будет достаточно?

— В нашей жизни произошли серьезные изменения. Пусть все идет своим чередом до тех пор, пока не родится малыш. Брак по расчету — кажется, так это называется? Никакого секса и совместных счетов в банке, но все остальное мы делим на двоих. Мы составим официальный юридический документ, а после рождения ребенка пересмотрим наше соглашение.

Джулия молчала. Он говорил серьезно.

— Но если у тебя есть кто-то… — неожиданно добавил он.

— У меня никого нет, — сказала она, пожалуй слишком поспешно. В этом заключалась еще одна причина, почему она уехала из Калифорнии.

Решение порвать с Риком Лэвисом было хоть и правильным, но довольно болезненным. Сам Рик был против этого. А что было делать, если он спал со своей секретаршей? У Джулии на этот счет было свое мнение. Теперь этот неприятный эпизод стал частью прошлого, но все-таки оставил в ее душе незаживающую рану. В целом она разделяла цинизм Тома в отношении пылкой юношеской любви. Весь вопрос состоял в том, разделяет ли она его веру в то, что брак на основе изложенных им принципов может просуществовать больше месяца.

— Мне надо подумать, — несколько грубо ответила она.

— Конечно, я понимаю, — согласился Том. — Давай поедим, а потом я отвезу тебя в мотель. Если, конечно, ты не захочешь остаться здесь.

— Нет, — сказала она быстро, — спасибо, мне нужно как следует отдохнуть.

— Тогда угощайся. Я не заставляю тебя отвечать прямо сейчас. По крайней мере сегодня.

Поверхность озера была похожа на черное стекло, и ночь освежала. Когда катер разогнался, Джулия опустила ладонь в плотную холодную воду, наслаждаясь скоростью и игрой воды, бежавшей сквозь пальцы. На побережье царили тишина и спокойствие, отдыхающие расходились по домам.

Было уже за полночь, и Том вез Джулию в мотель «Болтон Лендинг», где она сняла номер. Они оба очень устали за день и поэтому молчали, прекрасно понимая, что сегодня сказали друг другу, пожалуй, слишком много.

Джулия и Том сами были поражены тем, что в продолжение всего ужина они ни разу не вернулись к столь неприятному для них разговору, который днем вызывал лишь раздражение и вспышки неоправданной враждебности. Они разговаривали о самых нейтральных вещах: о ее работе, его компании, занимающейся разработкой новых средств программного обеспечения, летней погоде, о его планах по изменению ландшафта острова с помощью Дона. А потом они молчали, и это было лучше любых разговоров.

Оба невольно вспоминали — каждый по-своему, — чем завершился ужин. Как только они закончили есть, Том поднялся из-за стола, готовый отвезти Джулию на берег. Она могла бы, конечно, переночевать и здесь, и он не преминул предложить ей это еще раз, но Джулия сказала, что ей необходимо уехать, и Том прекрасно понимал почему. Гостиница — нейтральная территория, а значит, и отличное место, чтобы все как следует обдумать и принять верное решение.

Десять минут спустя они оказались у ворот мотеля. Это была не самая лучшая гостиница в городе, но другой поблизости не было. Джулия заметила, что Том скептически смотрит на входную дверь, выкрашенную в шоколадно-коричневый и лимонно-желтый цвета. И в номере все напоминало лагерь бойскаутов, словно Джулия намеренно на всем экономила.

Том смотрел на нее испытующим взглядом, слегка прищурив глаза.

— Знаешь, Джулия, — сказал он мягко, — ты могла бы разыграть свою партию и по-другому.

— Разыграть что?

— Ты могла бы потребовать денег. Много денег. И я приятно удивлен, что ты этого не сделала. — Том успел перехватить ее запястье, прежде чем она подняла руку, чтобы дать ему пощечину. — Ну, ну, — успокаивающе произнес он, — я не имел в виду ничего плохого! Не имел! Наверное, я выразился не совсем удачно… Я уважаю тебя, ясно? За то, что ты этого не сделала. Потому что многие на твоем месте поступили бы именно так.