Нефритовая Гуаньинь - Лэ Ши

— Передайте родителю нынешнего императора мою почтительную благодарность. Я прошу его принять это в память нашей давней любви.

Прием окончился, но даос медлил, словно ожидая еще чего-то. Нефритовая наложница угадала его мысли, и, видя это, он преклонил колена и сказал:

— Прошу вас открыть мне что-нибудь такое, о чем не знает никто, — это будет доказательством, которое я принесу родителю государя. Если явлюсь я лишь с ларчиком и шпилькой, меня могут принять за обманщика Синьюань Пина{102}.

Нефритовая наложница задумалась, будто припоминая, затем сказала:

— В годы «Тяньбао», на десятом году, я была с императором Сюань-цзуном в летнем дворце на горе Лишань. Осенью, в седьмом месяце, в день, когда Волопас встречается с Ткачихою{103}, император смотрел на звезды, опираясь на мое плечо. И тогда, глядя в небо и вспоминая историю Волопаса и Ткачихи, мы поклялись друг другу: «Навечно останемся супругами — и в этой жизни, и во всех последующих!{104}» Произнеся клятву, мы взялись за руки и заплакали. Об этом знает только император.

И добавила печально:

— Это воспоминание не позволяет мне остаться здесь надолго. Я снова сойду в земной мир и соединюсь с тем, кто предназначен мне судьбою. На земле то будет или на небе, но я твердо решила встретиться с ним и, как прежде, быть неразлучной.

На это даос сказал:

— Императору Сюань-цзуну недолго оставаться среди людей. Успокойтесь, не терзайте себя.

Вернувшись, он доложил обо всем Сюань-цзуну. Тот был потрясен до глубины души. С тех пор как он поселился в покоях дворца «Счастливое предзнаменование», не было дня, чтобы он не скорбел о Ян гуйфэй.

Он отказался от хлебной пищи и занялся воспитанием дыхания{105}. Императрица Чжан{106} прислала ему вишен в сахарном соку, но он даже не попробовал.

Однажды он играл на флейте из лилового нефрита. Только он заиграл, как на двор опустилась пара аистов; побродив, они улетели. Император сказал своей служанке по имени Гун-ай:

— Видишь, Верховный владыка призывает меня. Я стану бессмертным праведником и снова смогу встретиться с Ян гуйфэй. Эта флейта тебе ни к чему, можешь отослать ее Да-шоу. (Да-шоу — детское имя Дай-цзуна.)

После этого он велел приготовить себе купанье.

— Если я засну, — сказал он, — не буди меня.

Он и в самом деле уснул. Вдруг из ванной комнаты послышались странные звуки. Гун-ай испугалась и заглянула в ванную — император уже почил.

В день гибели Ян гуйфэй одна старушка в Мавэе нашла шелковый чулок с вышивкой. Говорят, она показывала этот чулок всем проезжающим и с каждого получала по сто монет, так что в конце концов заработала несметные деньги.

Увы! Сюань-цзун пребывал на императорском троне очень долго. Утомленный множеством трудов, связанный неодобрением собственных сановников, он не мог делать того, что желал. Когда подле него появился Ли Линь-фу, император все заботы переложил на него. Впредь он мог не слушать более те разговоры, которые были ему неприятны, и полностью отдаться увеселениям и пирам. Он уже не чувствовал себя связанным или стесненным и проводил ночи с женщинами, не стыдясь этого. Ли Линь-фу всему потворствовал и все одобрял.

Но положение переменилось: над императорским домом нависла угроза гибели, многие чиновники попали в тюрьму, Ян гуйфэй была удавлена. Поднебесную наводнили солдаты, бедствия завладели страной. И все эти несчастья пошли от гочжуна.

В заключение скажем.

Правила поведения призваны провести границы меж благородными и подлыми, внести порядок в дела семьи и государства. Если государь не исполняет своих обязанностей владыки, как может он управлять государством? Если отец не исполняет своих обязанностей родителя, как может он поддерживать порядок в своем доме? Достаточно одной-единственной ошибки, чтобы погубить все. Ошибка танского Мин-хуана{107} покрыла позором Поднебесную, и потому вина за мятеж Ань Лу-шаня лежит на трех людях.

Я составил это частное жизнеописание Ян гуйфэй не только ради того, чтобы рассказать ее историю, но и чтобы охранить трон от несчастий и бед.

Чжан Ши{108}

КРАСНЫЙ ЛИСТ{109}

Жил во времена танского императора Си-цзуна{110} конфуцианец{111} по имени Юй Ю. Как-то к вечеру прогуливался он под стенами Запретного города. Была та пора года, когда все никнет и осыпается и дует печальный ветер — предвестник зимы. Солнце клонилось к западу, душа Юя была в смятении. Он провожал взглядом палые листья, которые плыли чередою по Императорскому каналу. Юй приблизился к воде, чтобы омыть руки.

Прошло много времени, и вдруг появился лист, много больший против других. Юй заметил его издалека, и ему показалось, что на листе что-то написано тушью. Лист уже уплывал, и нитью тянулись за ним смутные невысказанные желания Юя. Юй Ю выловил лист и разглядел на нем такое четверостишье:

Куда уносится поток?Дни во дворце глухом пусты.Плыви, багряный мой листок,На вольный мир взгляни хоть ты.

Юй Ю унес лист с собою и убрал в ящик с книгами. Целыми днями он читал вслух эти стихи, восхищаясь свежестью и красотой чувства, но не зная, кто сочинил их и записал на листе. После долгих раздумий он решил так: раз воды Императорского канала текут дворцового усадьбой, стало быть, стихи скорее всего написаны рукою какой-нибудь из придворных красавиц. Юй очень дорожил своим листом, часто толковал о нем с людьми, сведущими и любознательными.

Юй Ю беспрестанно размышлял о своей находке, и эти мысли поглощали все силы его души.

Однажды его повстречал приятель и спросил:

— Почему ты так исхудал? Конечно, не без причины! Расскажи мне, в чем дело.

— Вот уже несколько месяцев, — отвечал Юй Ю, — как я потерял сон и аппетит.

И он рассказал приятелю про красный лист. Приятель расхохотался:

— Ах, какая глупость! Ведь стихи писаны не тебе. Ты нашел этот лист случайно — зачем же так убиваться? Вдобавок, сколько ты ни страдай, девушка укрыта в глубине императорского дворца. Будь у тебя даже крылья, ты бы все равно не осмелился туда залететь. Неразумие твое, поистине, смешно!

На это Юй Ю отвечал так:

— Небо хоть и высоко, но услышит меня. Если человек жаждет чего-то, Небо непременно исполнит его желание. Я слыхал о том, как Ван Сянь-кэ, увидев однажды У-шуан{112}, добился своего с помощью хитроумного замысла почтенного Гу. Но если твердости нет, на успех надеяться нечего.

Итак, Юй Ю не расстался со своими любовными мечтаниями. На другом красном листе он написал:

Мне поведал листок о глубокой печали…Но кому же стихи на листке вы писали?

Написав, Юй опустил лист в воду Императорского канала выше по течению, в надежде, что оно принесет его строки во дворец. Узнав о его поступке, друзья посмеялись. Нашелся, однако, человек, который счел поступок Юй Ю весьма разумным, а другой даже посвятил ему двустишье, гласившее:

Потому-то печаль и смогла из дворца просочиться,Что монаршая милость воде дозволяет струиться.

Впоследствии Юй Ю несколько раз сдавал экзамены{113}, но всякий раз — без успеха. Устав от тщетных попыток, он поступил домашним учителем к одному знатному человеку из Хэчжуна, по имени Хань Юн. Денег и шелка, которые он получал, едва доставало на жизнь{114}, но об императорской службе Юй Ю больше не помышлял.

Прошло много времени, и вот однажды Хань Юн призвал Юй Ю и сказал:

— Больше тридцати дворцовых прислужниц навлекли на себя немилость императора, и в наказание каждой надлежит выйти замуж за простолюдина. Одна из них, госпожа Хань, — из нашего рода. Она провела во дворце много лет и вот теперь поселилась у меня в доме. Вы до сих пор не женаты, а ведь пора расцвета уже миновала{115}. Ничего вы не достигли, живете бобылем. Очень мне вас жалко! В сундуках же госпожи Хань не менее тысячи связок монет. Она хорошего происхождения, пригожа лицом и станом, ей тридцать лет. Что, если я вас сосватаю?

Юй Ю почтительно отвечал:

— Что может сказать на это бедный и усталый книжник, живущий милостями знатного дома? Днем я сыт, ночью в тепле, и все — благодаря вашей доброте. К сожалению, я нищ, я не могу помыслить о том, чтобы как-то вас отблагодарить, и оттого с утра до вечера пребываю в стыде и трепете, не знаю, что делать. Смею ли я надеяться на что-либо подобное?

Хань Юн приказал слуге уведомить сваху, и с его помощью Юй Ю поднес семье невесты ягненка и гуся. Были исполнены все шесть брачных обрядов{116}, и жених с невестой в радости соединились.

В вечер счастливого дня Юй Ю был необычайно весел. На следующий день он убедился, что его жена, госпожа Хань, имеет множество нарядов, да и лицом и станом хороша на редкость. Ни на что подобное он и надеяться не смел и потому решил, что по ошибке попал к Источнику бессмертных{117}. Душа так и рвалась наружу!