Гений среди растений (СИ) - Санати Дмитрий

— И чистый твой тоже жив-здоров, — непонятно с чего развеселился бандит. — Беда у вас с населением, да? За каждого чистого так цепляетесь.

— Я не…

— Дурочка моя, ты полчаса назад стала соучастницей нападения на «чистовика» при исполнении. Как минимум в «Выборгскую» тебе ход закрыт теперь, — рассмеялся главарь. — Нас ловить точно не станут, а вот тебе нужна чистая вода, чистая еда.

Глубокий вдох. Выдох. «Теория разбитых окон» — если хочешь, чтобы вокруг всё было в порядке, наведи порядок внутри себя.

— Чего вы хотите?

— Избавиться от мелкого, малая. Будете большой дружной семьёй — мелкий и малая. Ни ты, ни он здесь не выживете. Так что трогательно взялись за ручки — и свалили в закат.

— Но…

— А взамен мне нужна медицинская помощь. Валерия Бусловских сегодня обратится по полису сразу в десяток клиник разных аггло — для стабилизации лучевой болезни. И ей помогут. Поняла?

Она кивнула.

— Вот. — К столу на больничной каталке подвезли уже знакомого мальчика лет семи, мелькнула из-под ворота татуировка. — Он твой.

Безрайонщики, стадо и быдло? Дикие звери, загоняющие стаей? Сволочи, никогда не держащие своё слово?

— Мне нужно к «Купчинской-2», — подала голос она. — И мой комм.

— Проводим и дадим, — кивнул главарь.

Ультра-тонкий белый ноутбук будто ниоткуда появился на столе, главарь открыл крышку:

— Тадеуш, сопровождение к югу двух чистых. Проложи маршрут, — помолчал, выслушивая ответ. — А. Вона чо. Ладно, — повернулся к Лере. — Похоже, Лера сегодня обратится ещё и в пренатальный центр.

«Я же никогда не была сама себе голова, — мелькнуло в мыслях, — всегда по указке, по чужой идее. Может быть, это шанс хоть что-то сделать самостоятельно?»

— Всё лучшее — детям, — с непонятным мстительным согласием кивнула рыжая, не отрывая взгляда от мальчика. — Что там с коммом? Вернут?

— Да. Аксель?

На столе тут же очутился брусок телефона и пачка салфеток с дез-смесью. Она протёрла аппарат, коснулась дактило-сканера:

— Принц? Нужен незасвеченный айди в «Купчино-2». Буду у КПП через… — Она вопросительно посмотрела на главаря.

— Сорок минут.

— Сорок минут. И… — Она усмехнулась. — У меня появился сын. Ты знаешь что делать.

Подельник отключился по-английски, не прощаясь — видимо, включил парсер среди «мёртвых душ», а Лера повернулась к мальчику.

— Привет, — улыбнулась она, усилием воли давя рвущий тело тремор. — Давай-ка заберём тебя отсюда. Тебя как зовут?

Мальчик с каким-то непонятным страхом посмотрел на окружающих их мутантов, будто зацепился взглядом за Леру и, поднявшись, подошёл к ней.

— Тётенька, а что с ними произошло?

Сердце кольнуло застарелой виной, задушенной ответственностью. Мы и только мы сами виноваты в том, что творится на матушке-Земле. Никто другой.

— Им просто… не повезло, — мягко улыбнулась она. — Так что с тобой произошло? Как тебя зовут?

— Я… — Он задумался на мгновение. — Диня. Диня Близких. Вы заберёте меня?

— Конечно, — задохнулась от непонятной нежности девушка. Тебя нужно привести в порядок и…

Она старалась не думать о том, что код на шее — это четвёртое, если не пятое поколение, что он — госсобственность, за ним обязательно придут. Хватало странностей, которыми не стоило забивать себе голову — и о его таинственном появлении в безрайоне, и о головотяпстве тех, что своих никогда не бросали…

— Карета подана, — пробасил над ухом Аксель. — Поехали.

Хантер

Пять циклов два через два, восемь суток выходных. Для человека, работающего примерно вчетверо продуктивнее любого другого — и график особый, и условия. Правда, и спрос…

Хантер отключил аудиокнигу — организм воспринимал информацию даже во сне — спустил ноги в тапочки и позволил себе несколько мгновений праздности.

Вдох.

Спустя миг по дому разнеслись щелчки — печка, чайник, миксер с овощной смесью включились будто бы одновременно, как по программе. На деле же тот, кто неощутимой тенью пронёсся по кухне, уже стоял перед зеркалом в ванной, тщательно полируя челюсть. Ещё полминуты — и по залу пронёсся нежно-лиловый смерч, выбил стакатто по груше, размылся от скорости на турнике, загудел на беговой дорожке — разминка человека, привыкшего держать себя в форме даже на закате жизни.

Выдох.

Приборы на кухне отключились одновременно, а Хантер уже сидел за столом, переодетый в строгий деловой костюм.

— Завтрак чемпионов, — неприязненно произнёс он, косясь на замершие перед ним два стакана — с овощами и с чаем. — Итадакимас, чо.

Да, помимо несомненных плюсов бытия в немного другом потоке времени, хватало и неприятных мелочей. Овощной сок, конечно, здорово, но полузабытые воспоминания из юности — о шашлыках, о дымящемся на плите курином бульоне — нет-нет, а и портили настроение. Даже чай насквозь химозный, заваривающийся чуть ли не мгновенно по меркам нормалов. Варить борщ — шестнадцать субъективных часов, что-нибудь попроще — около восьми, ждать спецдоставки… Тут, конечно, как повезёт. Если свой брат-«дементор» потащит сумки ветерану, то, конечно, оперативно, ничего не скажешь, а вот если нормал…

А кушать нужно много и постоянно, могучий организм «привитого» перерабатывал калории как не в себя, и случись вдруг что, легко мог скатываться до гипогликемии. Потому, хоть и не выдавали им огнестрела, отправляли воевать резиновыми демократизаторами да голыми руками, а каждый боец таскал на бедре кобуру. С НЗ, разумеется. Какая-то жуткая смесь из сливочного ириса, орехов, какао и масла — своего рода «запасная канистра» на борту.

Хантер же получал готовые продукты спец-пайком да перехватывал кое-что в столовой отдела. Но, как уже было сказано, это всего лишь одна из сложностей. Хватало и иного — вентиляция, мытьё, занятия спортом, куча других безобразно медленных вещей. Привык, впрочем, подстроился. Человек такая тварь, что ко всему привыкает.

Мощные створки-челюсти раскрылись всего на полсекунды, позволяя ему протиснуться из дома родного на лестницу. Ещё одна раздражающая мелочь — у чинов-то по домам у каждого стоит шлюзовальная-помывочная, но ждать около получаса на завершение всех процедур каждый раз…

Стоялый ветер засвистел в ушах, когда старик неторопливо заковылял вниз по лестнице к отделу. Завершался второй рабочий день, и уже вечером он сможет отправиться домой, а там — восемь выходных! Столько всего можно успеть!

— Всем привет! — он поднял руку, приветствуя коллег. — Поработаем как следует! Служите верно!

Ответом ему были лишь кислые физиономии сослуживцев. В отличие от него, они никуда не уходили, даже не вставали с мест, их рабочий день начался несколько часов назад, и столько же ещё было до звонка.

Стул на стальной арматуре, клавиатура из особо прочного пластика, манипулятор-перчатка — всё для того, чтобы выдержать дикий темп работы экс-силовика. Пока компьютер адски медленно загружался, старик успел заварить себе чай, окинуть взглядом рай пластиковых перегородок, между которыми тут и там торчали разноцветные макушки, покоситься на раздражающую камеру наблюдения в углу зала.

Экран мигнул, выводя заставку-приглашение, вывел экран логина. Затрещали клавиши.

Текучка, текучка, ничего интересного. Очередные самопровозглашённые борцы за свободу, откат сайта министерства к старому виду, материалы от «сыщиков». Он сортировал документы на рабочем столе споро, с большим опытом и знанием дела. Хотел бы сказать, что привычно, но — нет.

— Та-а-ак, а это что у нас? — пробормотал он, открывая свежепоявившуюся папку с жалобами высоких рейтингов. Прочитал протокол, покосился на резолюцию «Хантеру: разобраться», подумал немного.

Не учатся ничему некоторые и учиться не хотят. Смешно даже, на самом деле — на одни и те же грабли, разумные с виду люди же! Никакого понятия о безопасности или хотя бы осторожности. Впору заводить отдельный протокол о нанесении кодов где попало — запрос в местком о камерах наблюдения, анализ габаритов, походки и поведения вандала, поиск нашивок агломерации, ещё один запрос в дорожную службу.