Великий и Чёрный Инквизитор (СИ) - Алексей Завальнюк

Эта комната отличалась от остальных. Здесь обитал квартирмейстер обслуживающий этаж учеников, поэтому комната предназначалась исключительно для служебных целей. Я посмотрел по сторонам. Ничего необычного. Почти полная копия кабинета Лидера Конклава, за тем исключением, что здесь отсутствовал диван, на месте дивана стоял огромный платяной шкаф, а на месте бара с напитками, располагался стол, на который были свалены швейные принадлежности. Разумеется, мебель здесь была поскромнее, и на месте одного из редких гобеленов (имеется в виду кабинет Хабека) я увидел окно наружу, но в принципе кабинет был очень даже неплохо обставлен. За столом сидел пожилой мужчина перебирающий какие-то бумаги.

— Здравствуй, Кристофер. — Керин улыбнувшись двинулся вперёд.

— Приветик, Кер, — мужчина оторвался от своего занятия и лучезарно улыбнулся в ответ, попутно оглядываясь на нас. — Ух ты! Ну и шкафы к тебе в этот раз попали, один другого стоит. Помню, последний раз такие встречались в отряде Рагадона, твоего учителя.

— И не говори, — Керин пожал ему руку и обернулся к нам. — Знакомьтесь, ученики, это Кристофер Лаэда — квартирмейстер вашего крыла. Он будет снабжать вас униформой, сменой постельного белья и полотенец. Сейчас он снимет с вас мерку и если есть подходящий комплект формы, вы сразу получите её, если же на складе не будет подходящего размера, вы получите её завтра к утру.

— Обучаешь молодняк? — добродушно поинтересовался старик. — Ребята, давайте поговорим по простому. Я отвечаю за благосостояние ваших вещей и униформы. Если вы порвёте или испортите бельё и униформу, именно я должен буду выдать вам новую. Если вы не хотите со мной ссориться, прошу со всей серьёзностью отнестись к моему предупреждению. Сохраняйте свои вещи в хорошем состоянии и старайтесь быть аккуратными. Инквизиция не имеет проблем со снабжением, и, давайте мы не будем их создавать. Ладно? — Мы кивнули. Кристофер говорил очень доброжелательно и вежливо, это нам здорово понравилось. — Вот и прекрасно. Тогда постройтесь в одну колонну и приступим.

Кристофер поочерёдно снял с нас мерку, записал это всё в свою книгу. Потом началась многочасовая примерка. Квартирмейстер давал нам заготовки и начинал снимать мерки делая отметки прямо на ткани. Похоже к своей работе он относился серьёзно.

— Всё-таки я не ошибаюсь, Кер. Только ты и Хадрион в команде Рагадона были такими гигантами. Интересно, и где мне взять униформу столь большого размера? — Кристофер откровенно насмехался. Керин ухмыльнулся в ответ и повернулся к нам.

— Ребята, вы пока подождите меня за дверью. Нам с квартирмейстером нужно решить некоторые… вопросы.

Мы, послушно кивнув, вышли за дверь, позволяя Керину заниматься своими делами.

— В чём дело, Кер? — Едва дверь за ребятами закрылась, улыбка исчезла с лица старика уступая место холодной настороженности. — На тебе лица нет.

— Крис, у меня дурное предчувствие. — Керин не глядя на товарища подошёл к окну и выглянул наружу.

— В связи с чем? С тем, что в твоей команде столько «чужих»?

— Не совсем. Я умею работать с любой нелюдью. Больше всего меня беспокоят возможные интриги. Если ты не заметил, среди ребят был сын Амиладжар. Он записан в мою группу.

— Вот даже как. — Старик нахмурился. — Непростое это дело. Ами имеет влияние при дворе, равное влиянию Императора. Её сын, что, из этих высокородных зазнаек?

— Не похоже. Не могу сказать точно, но мне он понравился. Вроде неплохо воспитан. Вежливый, хорошо эрудирован и не стремится к привилегиям. Казалось бы — просто идеальный юноша. Но я получил особый приказ от Хабека. Он ставит Экзеля под особый контроль и требует полной неприкосновенности. Это пугает. Даже к своему сыну он был более жёсток.

— Ты прекрасно знаешь, как он его ненавидит, Керин. Клянусь Великим Договором, этот подонок позор всего Ордена. Не будь он «Видящим», его давным-давно казнили бы. — В голосе старика послышались угрожающие нотки.

— Прости, Крис, но я испытываю одинаковые чувства, и к Хабеку, и к его выродку. Меня не волнуют их взаимоотношения.

Старик тяжело вздохнул. Он знал всё, почти всё, что происходило в Ордене последние двести десять лет. Он помнил о ссоре двух братьев, и ему было больно наблюдать за ней.

— Керин, и не надоело тебе? Я знаю, за что ты его ненавидишь, но ты же знаешь, что другого выхода не было. Даже я вынужден это признать. Неужели ты никогда не помиришься со своим братом?

— У! Меня! Нет! Брата! Мой брат должен был проявить милосердие и убить меня вместе с ними. Он предпочёл оставить меня в живых во славу власти. У меня больше нет, и никогда не будет брата!

— Упорствуй, сколько хочешь, Керин. Я не буду тебя загружать твоими же воспоминаниями. Просто я помню вас щенками, которые ещё не имели никакого жизненного опыта и были самыми настоящими братьями. Власть разделила вас Керин.

— Ты дурак, старик Кристофер. Я тоже помню. Я каждый день вспоминаю об этом. Мой брат умнее меня, и он ничего не делает случайно. Кристофер, во имя меня, прошу тебя, приглядывай за Экзелем, может быть ты заметишь что-то, что я упустил из виду. Я не верю своему брату.

— Хорошо, Керин, я прослежу, — старый квартирмейстер устало кивнул. — Ладно, вали отсюдова. Тебя там молодняк ждёт, поди уж помирает со скуки, а ты тут со мной, лясы точишь. — Керин хорошо знал старика и понял, что тот выполнит просьбу несмотря на внутренне неприятие, и улыбнулся старику.

— Спасибо тебе, дядька Крис. Я никогда не забуду того, что ты для нас делал.

— Вали уж, пока я не передумал!

Керин поймал печальную улыбку старика и отправился к своим ученикам.

Мы вышли за дверь, и пока Керин решал свои вопросы с Кистофером, мы решали наши вопросы. Похоже наступила стадия знакомства. Ко мне подошла моя новоявленная соседка. Она немного смущённо улыбалась, и почему-то я не смог не улыбнуться ей в ответ.

— Привет, Экзель. Меня зовут Лита. — Она протянула мне руку для поцелуя и я коснулся её губами, ощутив тонкий аромат цветов.

— Очень приятно познакомиться, прекрасная Лита. — Я бросил на ней заинтересованный взгляд исподлобья. — Честно говоря, меня немного удивило твоё желание. Могу я узнать, почему ты пожелала поселиться со мной? Если этот вопрос не покажется тебе нескромным, разумеется. — Я отвесил вежливый поклон, но Лита отчего-то смутилась и немного покраснела.

— Прости меня пожалуйста, Экзель Джемал. Я не хотела показаться навязчивой и если это кажется тебе недостойным, я немедленно попрошу переселить меня. Однако я эльфийка, а мы — эльфы, всегда чувствуем, что нам необходимо. Я точно знаю, что мы должны жить вместе. Ты против?

— Если бы я был против, прекрасная Лита, я бы сказал. Я привык чётко высказывать свои пожелания. Просто… Меня сжигает любопытство.

К нам не спеша подошёл Рагнор. Он явно хотел познакомиться, но немного смущался. Жители Брандора считались наиболее верными подданными империи. Брандор заселяли староверы, которые так и не смирились со сменой власти. Именно маленькая деревенька Брандор отказалась признать самозванного Императора Седиля во времена столетней войны, и не выделила ни единого солдата, ни одного мешка зерна и даже не единого медяка на поддержание его режима. Не смотря на жёсткую блокаду, коей подвергли Брандор, тот остался верен роду Аркасан, о чём истинный Император впоследствии не забыл. Жители Брандора были простоваты, может быть даже наивны, но они были истинными сынами Империи, настолько хорошо воспитанными, что порой даже боялись показаться невежливыми неправильно обращаясь к высокородным господам. Рагнор был Брандорцем, и его вопрос не стал для меня оскорбительным.

— А каково это, быть сыном Инквизиторши? — безо всякой задней мысли поинтересовался он.

— Женщины Инквизитора, — поправил я. — Это тяжело. Моя мать заслужила уважение и зависть. Соседские ребята всегда дразнили меня, и нелегко было это выносить. Я считаю, что заслуги родителей должны оставаться заслугами родителей, а дети сами обязаны строить свой путь. Беда в том, что мои… сверстники, не желали этого понять. — Мне вспомнился мальчишка, которого я считал своим другом. Он первый ударил меня в спину в той драке…

— Да, такое частенько случается. Даже у нас в деревне. — Рагнор смущенно хмыкнул. — Я хочу стать твоим другом, но я того, — он ещё сильнее смутился. — Я не этого, не благородного рода.

— Да я и сам не принц. — Мне вдруг стало легко и спокойно. Я понял, что такой человек не станет моим врагом и никогда не назовёт меня байстрюком, как делали это товарищи по детским играм. Это заставило меня улыбнуться и протянуть ему руку. — Я надеюсь, что мы станем добрыми друзьями.