Вокруг света за 100 дней и 100 рублей - Дмитрий Иуанов

– Гляньте-ка, новенький! Дружок, тебе в конец.

– Женщина, я не на остановку пришел.

– Так и мы не автобуса ждем!

Оказалось, что многие местные жители каждый день ездят на работу и домой автостопом. На трассе собралась очередь из десяти человек, местных работяг, дедушек с кульками, подружек-студенток и пожилых пар. И все они были автостопщиками. Такого не встретишь даже на известной остановке «Московская Славянка» под Питером на трассе до Москвы.

Я поприветствовал каждого. По нормам автостопщик, пришедший на позицию первым, занимает более выгодное положение, а следующий может встать дальше по трассе, но никак не перед первым. Я пошел вперед, прочь от толпы и заката, где спустя три километра был подхвачен восемнадцатилетней дерзкой девочкой. Влезая на заднее сиденье, я обнаружил удивленные глаза бабушки – той самой, что стояла в очереди первой. Мы пожали друг другу руку и вместе проехали 60 километров.

Стемнело. Я снова стоял под фонарем на полупустой трассе в наушниках. Если вокруг и были души, то только ежей и зайцев. Изо рта задорно лилась песня вперемешку с паром, помогая мне не опускать нос. Мы были снова наедине – я и ночь. Вдруг на моем плече оказалось что-то тяжелое. Мозг за долю секунды проанализировал десятки вариантов и выдал несколько наиболее правдоподобных, от упавшего дерева до севшей вороны. Еще через долю секунды стало ясно – это рука, человеческая. Мне было настолько все равно, что даже не хотелось пугаться. Я обернулся и увидел полупьяного толстяка, обнажившего дырки на зубах, темные, как мгла. Оказалось, что он сбежал от любовницы и едет домой к детям и жене. Я неохотно согласился ловить попутки вместе, оценив шансы уехать двум мужчинам в темноте как неудовлетворительные. Мы распределили роли: я махал рукой, он кричал на проезжающие машины, они бибикали. Больше никто ничего не делал. Проведя вместе в таком режиме час, мужик сообщил: «Пофиг, значит, не судьба. Вернусь», и побрел пешком в город обратно к любовнице.

Спустя пять минут я сел в фуру к с виду спокойному и тихому мужику. Каждая его кисть была размером с мою ляжку, а усы можно было наряжать игрушками под Новый год. Водитель был тих и скромен, сон уже начал наступать на веки, как вдруг мужик спохватился и заматерил отборным башкирским матом всех и вся. Он материл фонари, траву, проезжающие фуры, комаров, воздух, свои усы, мой рюкзак, но с особым смаком была выматерена вся государственная власть. Через два часа после этой радиопередачи нас подрезала фура слева, водитель поднял громкость и креативность мата до предела и повернул в кювет.

Люди, путешествующие автостопом по России, знают, что во многих фурах все плюют на безопасность и выкидывают ремни. Так было и в этой: я вылетел из кресла, ударился головой о потолок и принялся летать по кабине, как неопытный космонавт в МКС. Все произошло настолько быстро, что было похоже на телепортацию в другую страну. Краем глаза я увидел летающего мужика слева, в замедленном действе схватившегося за вращающуюся баранку. Мне на ногу приземлился бидон, и я взвыл, готовый вторить мужику на его же языке. Через секунд пять мы снова вырулили на трассу, водитель выматерил кювет, фуру и принялся ругаться в стабильном режиме.

Так мы доехали до поворота, попрощались, я переоделся в теплую одежду, повернулся спиной к трассе и спокойно выдохнул, освобождаясь от накопившейся воды и волнения. Сзади пронесся гудок, потом настойчивый второй. В первый раз за путешествие стопил не я, а меня. Так и не довершив дело до конца, я затянул ремень и побежал в кабину «Газели».

– Селедку есть будешь? – предложил мне новый рулевой, как только мы тронулись с места.

– А что ж нет! Давайте, – без стеснений согласился я, припомнив, что мы с пищей виделись последний раз утром. Водитель, не обращая большого внимания на руль, расправил запакованную в фольгу рыбу, отщипнул кусок, положил к себе в рот, а остальное протянул мне, попутно выплевывая кости. Он вез китайские товары, купленные в Азии и растаможенные в Москве, в Омск, куда и предложил отправиться вместе с ним. Это был заманчивый вариант: Омск лежал на Транссибе, и при прямом попадании туда можно было сэкономить около двух дней пути. Но идея кругосветного путешествия – по крайней мере задуманного мной – не заключается в скоростном объезде континентов, в прохождении всех меридианов и расстояния, большего длины окружности планеты, как говорит нам Википедия. В таком случае можно купить четыре авиабилета между городами в разных уголках материков и облететь шар, но от кругосветки останется только название. Однако она скорее заключается в возможности за сжатое время побывать в как можно большем количестве пограничных состояний тела, разума и души и понять – или хотя бы попробовать – идеологию жизни людей из совершенно разных прослоек этого пирога, который мы называем «жизнь». Прямая дорога в Омск никак не помогала это сделать, поэтому я вежливо отказался. Водитель же включил песню «Владимирской Руси» «Черный ворон» погромче и продолжил рассказывать, с какими трудностями приходится сталкиваться его компании в Китае.

– На переговоры мы всегда одного русского брали, который китайский язык знал, – доставая изо рта кости от последнего куска селедки, вымолвил он. – Но никогда этого им не выдавали. И вот неделю назад в Гуанчжоу мы с ними обсуждали поставку. Они по-английски с нами общаются, а потом между собой на китайском – придумывают, как бы с нас содрать побольше. Говорят, давай сверху положим свежую партию, а под низ прошлогоднее барахло – русские все равно всю поставку досконально проверять не будут. Наш парень, который по-китайски шпрехает, все слушает, улыбается им, а сам нам на русском говорит: «Негодяи, обмануть хотят. Надо сразу предупредить, что всю партию проверять будем. Ничего у них не выйдет, китайские лопухи!» Во время его слов лица китайцев приуныли, и сделку мы так и не закрыли. Оказалось, они тоже одного узкоглазого держат, который русский знает и все подслушивает. Вот такие у нас с китайскими братьями отношения!

– Зачем вы тогда с ними дело имеете?

– Как зачем? Бизнес строим! Эти китайцы систему мощную создали. Но я все равно не понимаю их страну и никому ехать туда не советую. Надеюсь, ты в своем путешествии будешь держаться от нее подальше.

Тем временем часовой пояс прибавил в Башкирии сразу два часа. «Интересно, удастся ли сменить все пояса, которые придумали на этой планете?» – подумал я, высаживаясь на развязке М5 и объездной Уфы. В университете мне удалось подружиться с парнем, с которым поначалу мы тягались в способностях выходить сухим из воды, а затем проводили томные ночи в первом корпусе общежития на Москворечье. Рома Шаяхметов был башкиром, поэтому сразу заявил, что в Уфе он все непременно наладит. После одного звонка ко мне прямо на трассе подъехал его друг Мурат и довез до дома родителей. Когда мы сворачивали с дороги во двор на скорости 100 километров в час, я уже заподозрил неладное, но не дал знать.

Две ночи я жил в семье Романа. Это было самое спокойное и сладостное время путешествия – я ел на кухне, спал на кровати, веселился в городе, погрязнув в гостеприимстве и теплой семейной любви – ровным счетом не делал ничего, что было бы похоже на путешествие. Мама Ромы тетя Ира относилась ко мне как к сыну, а потому тяжело было сосчитать количество потребленных вкусностей и посещенных примечательностей. Долгие кухонные разговоры с ней отложились в памяти фразой: «Одно из лучших действ, которое может сделать отец для детей – любить их мать». Пятнадцатилетний брат Даня дни напролет записывал вместе со мной альбомы трэпа, которые разлетались пачками копий по столице Башкирии. После случайной еды, которая иногда попадалась в дороге за прошедшую неделю, для желудка наступило райское время, и он долго мурлыкал после каждого обеда, подобно коту. До приезда в столицу Башкирии она представлялась мне случайно разросшейся деревней, но на деле оказалась зеленым городом с развитой инфраструктурой и оправданным культом Салавата, имя которого здесь можно было встретить даже на подушках. По ночам Мурат сажал меня в машину и разгонялся до ста шестидесяти в плотном трафике, змеей виляя меж огней и фар. Подобное я видел только в играх Need For Speed и фильмах про Джеймса Бонда.

В Европе можно услышать на каждом шагу: машина должна быть немецкой, банк – швейцарским, а женщина – русской.

Настала пора уезжать. Утром мы еще раз не спеша проехались мимо Дома правительства республики, насладились видом на Белую реку с Салавата и высадились на развязке знакомой трассы М5, которая здесь называлась «Уралом». Мы с тетей Ирой крепко обнимались и нехотя расставались, а потом я долго думал, как же повезло нашим мужикам с женщинами в России. Они успевают следить за собой и за мужчинами, работать и заниматься спортом, растить детей и хранить домашний очаг – и при этом хотеть совсем не много. Соревноваться могут только другие славянки. В Европе можно услышать на каждом шагу: машина должна быть немецкой, банк – швейцарским, а женщина – русской.