Аметистовый взгляд - Фейрин Престон

Марисса попыталась обернуться и посмотреть на него через плечо, но он остановил ее, сжав ей виски руками.

– Сидите смирно, или я случайно сделаю вам больно.

Она не придала значения внезапному изменению его голоса.

– Значит, я должна отблагодарить вас чем-то другим, – настаивала она.

– Должны, – подтвердил Брэди. – Вы должны поправиться.

Марисса задумалась, в рассеянности облизывая нижнюю губу.

– А вы ляжете сегодня со мной? – Марисса почувствовала, как напряглось его тело. – То есть я хочу сказать, вы будете рядом со мной, как вчера?

Расческа застыла в его руке.

– Не думаю.

– А мне бы от этого стало лучше, – продолжала Марисса.

– Видите ли, прошлой ночью мне приходилось время от времени будить вас. Я должен был следить, что вы спите, а не находитесь без сознания. А сегодня это уже излишне.

Но Марисса была не согласна, она так нуждалась в нем! И хотя пока не могла разобраться в своих чувствах, они не делались от этого слабее.

– Где вы будете спать? – спросила она.

– Здесь, на кушетке, – ответил Брэди. – Мне здесь вполне удобно, не беспокойтесь.

Марисса медленно раскачивалась в кресле-качалке из соснового дерева и с мечтательной улыбкой поглаживала бархатистую поверхность подлокотника. Вчера она поняла, что Брэди для нее не только спаситель. Это был мужчина, к которому ее неудержимо влекло. А сегодня она открыла для себя его дом, который поверг ее в неподдельный восторг.

В этом простом строении из бревен и камня не было ничего претенциозного, ничего лишнего. Теплые и светлые комнаты дышали уютом, среди которого не находилось места модным диванам причудливых форм и многочисленным совершенно никчемным подушечкам, рекламируемым современными дизайнерами. Никаких дорогих безделушек, ковров – словом, ничего из тех предметов, которые традиционно используются для украшения жилища!

Но зато здесь был душевный комфорт. Этот дом благоприятствовал творчеству и покою. И какие бы бури ни бушевали за его стенами, внутри всегда было тепло и безопасно.

Куда бы ни обращался взор, Марисса всюду подмечала приятные детали. Часть дощатого пола покрывал большой ковер без ворса, расцвеченный бесформенными пятнами рыжевато-коричневого, золотистого и кофейного оттенка. Поодаль лежали несколько ковриков поменьше. Своей безыскусной простотой и теплым колоритом они прекрасно гармонировали с некрашеным деревом стен.

Два дивана и один стул были закрыты чехлами из голубого твида. На камине стояла корзинка с сосновыми шишками и сухими соцветьями каких-то местных растений. Внимание Мариссы привлекли две деревянные фигурки, также стоявшие на каминной доске: очаровательная задумчивая сова и домовитая, грубовато вырезанная утка. Все эти нехитрые украшения создавали ощущение безмятежного спокойствия, какое может сохраняться только в таком месте, далеком и от бешеного ритма шумных городов, и от мелочной повседневной суеты полусонной глубинки. Ей хотелось остаться здесь навсегда, уютно закутаться в надежный кокон, который будет оберегать ее от боли и одиночества.

От боли? Марисса нахмурилась. Значит, в том, далеком, внешнем мире, оставшемся за мостом, была какая-то боль? Может быть, она стала такой нестерпимой, что милостивый Бог даровал ей забвение? Но Марисса была не готова к тревожным мыслям и, без труда отогнав мучительный вопрос, с наслаждением вновь погрузилась в свое умиротворенное состояние.

Вернулся Брэди, который на пару часов выходил из дома.

– Ну как, дождь прошел? – спросила Марисса.

Небрежно сбросив джинсовую куртку, Брэди повесил ее на деревянную самодельную вешалку.

– Не совсем. Все еще накрапывает. Знаете, такой мелкий дождичек, какой может зарядить на несколько дней кряду.

Брэди заметил, что теперь на Мариссе надета клетчатая, пурпурная рубашка. И по тому, как ткань прилегала к округлостям ее тела, можно было с уверенностью сказать, что, кроме этой рубашки и трусиков, на ней ничего не было. Очевидно, она решила не стеснять себя условностями во время своего выздоровления, и он был не вправе предъявлять ей за это претензии. Не ее вина, что он не может отвести от нее глаз!

Брэди скользнул взглядом по нежно-розовой полоске ее шеи, видневшейся из-под расстегнутого ворота, по длинным, стройным ногам и, наконец, по голым ступням, почему-то показавшимся ему особенно чувственными.

– Но буря еще вернется. Уж поверьте, я не ошибаюсь.

– Откуда вы знаете?

Он провел ладонью по мокрым взъерошенным волосам и подошел к огню.

– Я ведь живу здесь, в горах, не первый год. Бури так просто не отступают. Они бродят по округе, набираясь сил, чтобы снова обрушиться на этот лес.

Марисса невольно вздрогнула.

– Я ненавижу бури! – воскликнула она.

Брэди внимательно взглянул на нее. «Интересно, о какой буре она сейчас подумала? О той, недавней, когда оказалась на пороге этого дома, или о какой-нибудь другой?»

– Не бойтесь, – постарался он успокоить свою гостью. – Даже если она вернется, вы будете в безопасности.

– Знаю. – Марисса тряхнула головой. Распущенные волосы мягко хлестнули Брэди по лицу. – Мне действительно очень повезло.

– Повезло? – Брэди недоверчиво усмехнулся. – Вы пережили аварию, оказались в чужом месте, потеряли память – и после этого говорите о везении?

– Но за то я нашла вас!

Брэди бросило в жар. Чтобы вернуть хладнокровие, он рывком встал на ноги, подошел к камину и стал разгребать кочергой вяло тлеющие поленья.

– Кстати, не пора ли вам вздремнуть? – напомнил он. – Я за сегодняшний день спала уже три раза, как грудной ребенок.

– Отдых – это лучшее лекарство, какое я могу вам предложить.

– А знаете, я сегодня бродила по дому и пришла к выводу, что вы очень любите прикосновения.

– Как это понимать? Какие прикосновения? – насторожился он.

– Вы любите, чтобы рядом с вами были вещи, к которым приятно прикасаться.

«Я хотел бы, чтобы рядом были вы», – Брэди чуть не сказал этого вслух.

– Да, я действительно люблю прикосновения.

Брэди решил отвлечься от опасных мыслей и попытался оценить ее состояние, как это сделал бы врач. Но это оказалось невозможно. Несомненно, ее физическое самочувствие улучшалось, и относиться к ней как к больному ребенку уже не было оснований. Однако Брэди решил, что здоровье в данном случае будет самой благодатной темой разговора.

– Как вы себя чувствуете?

– Головная боль почти прошла, а сознание – как небо за окнами – все во мгле.

Марисса вглядывалась в огонь. Ей вдруг припомнилось старинное поверье: если долго смотреть на пламя, то увидишь в его отблесках свое будущее. «Лучше бы мне показали мое прошлое», – с горечью подумала она.