Печать Индиго. Дочь Сварога - Арина Теплова

Но Кристиан всеми силами гнал из своего сознания эти мысли. Он внушал себе, что перед ними враг и его надо убить, именно так говорил им Верховный.

Лионель бросился на русского, нанес очередной смертельный удар, и Светлый воин, который почти на голову был выше противника, умело отразил выпад монаха. В следующий миг взор Кристиана заволокла странная дымка, и как будто во сне или в мираже юноша увидел странную картину. Видение показало ему другую битву между двумя мужчинами. Одним из них оказался Лионель, но монах был с редкими темными волосами, а не лыс, как сейчас. Его противник — высокий широкоплечий мужчина в светлой одежде с вышитыми красными узорами, — ловко орудуя мощной шпагой, отражал смертоносные удары Лионеля. Мужчина имел темно-русые густые волосы, широкоскулое, грозное лицо и выразительные глаза. Кристиан видел, что аура мужчины светло-лиловая, а аура Лионеля темно-зеленая. Неожиданно картина перед взором Кристиана сменилась, и он увидел, как Лионель добивает ножом того же темно-русого воина, уже лежащего на земле. Юноша явственно различил, как душа воина, светлая и искрящаяся, медленно вылетела из тела.

Через мгновение окрик-приказ Лионеля вывел Кристиана из этого видения:

— Бертран, Крис, идите за бабой. Найдите камень!

Лионель отбросил русского к стене, и Бертран немедля устремился к выходу. Устинов зарычал, словно медведь, придавая своим гортанным голосом силу своему телу. Быстро выпрямившись, русский умело нанес опасный мощный удар и ранил Лионеля в ногу, пробив энергетической силой его защитный кокон. Монах болезненно взвыл и рухнул на колени. Роман бросился к Бертрану, намереваясь помешать ему выйти, и тот был вынужден так же отбить бешеный удар Устинова, пятясь к стене.

В этот момент на пороге горницы появился мальчик и выкрикнул:

— Отец, я здесь!

Ярик выкинул вперед руку, и небольшая лавка, стоявшая у стены, вихрем поднявшись, стремительно подлетела к Бертрану и со всей силы ударила монаха по плечу. Ярик нахмурился, ибо целился в голову, но от неумения промахнулся. Бертран лишь на миг прогнулся назад и сразу же выпрямился.

— Уходи немедля, Ярик! — выпалил в ужасе Роман, оглядываясь назад на сына.

Лионель уже поднялся на ноги и, гадко оскалившись, понял, что мальчишка слишком чист душой и светел мыслями, раз, не боясь смерти, вернулся на помощь отцу.

— Глупый щенок! Сдохни! — выплюнул Лионель по-немецки и, вытянув руку и растопырив пальцы, напрягся.

— Ярик, защита! — истошно закричал Устинов сыну.

Мальчик испуганно оглянулся, и в его сознании пронеслось то, чему учил его отец, но он не успел. В следующий миг Лионель резко сжал пальцы в кулак, и некая мощная сила отбросила Ярика в сторону. Мальчик сильно ударился об дверь и, потеряв сознание, упал на пол. Роман вновь зарычал и ранил Бертрана в руку. Однако Лионель уже был рядом. Он подло накинулся на русского сзади и всадил кривой клинок своей шпаги по самую рукоять в грудь русского, сильнейшим ударом пробив кольчугу, а затем резко вытащил. От хлынувшей из груди крови Роман рухнул на колени, и его энергетическая защита ослабла. Путь оказался свободен, и Бертран устремился к открытой двери. Кристиан, холодея, смотрел на эту кровавую жуткую схватку, стоя в стороне.

— Крис, ты еще здесь?! — рявкнул в его сторону Лионель и нанес еще один смертельный удар в правое плечо Романа.

Опомнившись, юноша направился прочь из горницы вслед за Бертраном.

Когда юноша исчез в темноте коридора, Лионель дьявольски оскалился, увидев, что русский снова тяжело поднялся на ноги. Устинов еле передвигался, ибо из его раненой груди и плеча лилась кровь, а его защитный кокон исчез. Но Роман, пошатываясь от жуткой боли, перекинул палаш в левую ладонь и вновь накинулся на Лионеля.

— Тебе не совладать со мной, русич! — выдохнул Лионель и резко повернул на своем запястье темный амулет с кроваво-красным рубином, направив руку на Романа. — Хватит этого потешного побоища. Умри!

Издалека Мира увидела дуб, рядом с которым едва различались очертания заветного колодца. Она отметила, что дочка стоит рядом с деревом и, заглядывая в колодец, до сих пор находится снаружи. Похолодев от страха, Мирослава побежала быстрее и закричала:

— Ты почему не спустилась в колодец?!

— Матушка, я боюсь, там так темно! — запричитала девочка сквозь слезы.

Их разделяли всего несколько десятков шагов, и Мира затравленно обернулась назад. Она увидела того самого монаха, который чуть ранее выбежал из ворот и теперь следовал в их сторону. Она стремительно обернулась к дочери и закричала ей:

— Поздно! Беги в лес, непослушная! Скорее в лес, хоронись там!

Мира понимала — времени нет, поскольку в колодец можно было спуститься только по одному. И если бы малышка уже была там, то она, возможно, успела бы тоже.

— Матушка, я… — всхлипнула девочка.

— Кому сказала?! Беги немедля!

Уже добежав до дочери, Мирослава легко шлепнула девочку по заду, подталкивая ее вперед. Слава, глотая слезы, которые лились по ее щечкам, устремилась в лес, услышав за собой мелодичный приятный голос матери:

— Я найду тебя.

Проводив взором фигурку дочери, которая уже достигла леса, Мирослава наклонилась к колодцу и мгновенно приняла решение. Стянув со своей тонкой руки мешочек с камнем, она кинула его в колодец. Протянув руку над темной бездной, она несколько мгновений улавливала сильное излучение, исходившее от камня. Затем ощущение тепла исчезло, и Мира поняла, что падающий сверток достиг узкой зоны конуса, где его свет блокировался определенным строением. Ее покойный отец строил этот колодец по чертежам северных волхвов. Колодец был очень глубок и внутри походил на песочные часы, сначала сужаясь к глубине, а затем вновь расширяясь. Хитрое строение скрывало излучение камня и всего живого, что находилось внутри. Если бы они с детьми спустились, то теперь были бы в безопасности.

Глотая кровь в горле, Мира обернулась, ощущая близость Темного. Монах оказался уже в десяти шагах от нее и, быстро вытянув руку вперед, резко провел ею в воздухе. Миру вмиг откинуло к дубу, а на ее плече образовалась кровавая горячая рана.