От шерифа до террориста. Очерки о геополитике США - Леонид Савин

СТРАТЕГИЯ ГЛОБАЛЬНОГО ПЕРЕПОДКЛЮЧЕНИЯ

17 марта 2011 г. британское издание The Guardian выпустило публикацию, в которой было указано, что военные США разрабатывают программу, которая позволит им тайно манипулировать социальными сетями, такими как Facebook или Twitter, используя подставных личностей, влияющих на онлайн-обсуждения и распространяющих американскую пропаганду[60].

Центральное командование Пентагона будет обслуживать одна из калифорнийских фирм, специализирующихся на программном обеспечении. Новая программа должна позволить одному военному управлять десятью разными фиктивными личностями по всему миру. Хотя эта инициатива поднимает вопросы юридического характера (авторы упоминают инцидент с одним американским юристом, который был осужден за то, что представлялся в Интернете от другого лица) и может вызвать ответную реакцию со стороны других стран, эта разработка является логическим продолжением оккупации интернета со стороны Вашингтона.

Практически одновременно на Кубе вышла очередная серия документального фильма «Аргументы Кубы», в которой на основе фактических материалов было показано, как США манипулируют аккаунтами в социальных сетях и ведут кибервойну против острова Свободы. В материале фильма указан некий «кибернаемник» Иоанн Санчес, названный автором блога «Поколение Y». Доказательствами связи Санчес с американскими властями создатели фильма считают ее встречи с представителями Отдела интересов США на Кубе, а также присуждение ей различных премий, имеющих, в том числе и денежное выражение[61].

Если вопросы киберугроз, манипуляций в Интернет (как было при Twitter революциях — удачной в Молдове и неудачной в Иране, далее — арабских бунтах) и попыток военных США доминировать в этой сфере уже не вызывают ни у кого сомнения, то необходимо рассмотреть еще один аспект — социальный, который имеет глобальное измерение.

Современными социологами «поколением Y» именуются в основном те люди, которые родились после 1980 г., и для которых Интернет стал неотъемлемой частью их жизни. Для них также существует термин «поколение net» и «поколение С».

Последний ярлык предложили специалисты компании Booz & Company, занимающиеся вопросами стратегии и технологической трансформации (т.к. на английском ряд слов, характеризующий новый тип людей, начинается с буквы «С»— connected, communicating, content-centric, computerized, community-oriented, clicking)[62]. В их исследовании «Появление поколения С» указано, что эти люди, как правило, родились в 1990 г., а к 2020 г. будут составлять 40% населения в странах Европы, США и БРИК, а также 10% в остальных. Они составят наибольшую единую когорту потребителей в мире. И это будет первое поколение, которая не знает иной реальности, кроме той, в которой есть Интернет, мобильные устройства и социальные сети. Они хорошо знакомы с технологиями, постоянно используют различные сервисы для коммуникации, чаще применяют текстовые сообщения в работе с мобильным телефоном, а не голос. Это новое поколение «С» создаст жизненный цикл, который поможет стимулировать экономический рост. По мнению авторов, взаимосвязь технологий и социальных сетей породит новый формат общества, отличный традиционных групп семей, друзей, коллег по работе, значительно его расширив (или исказив) и вобрав знакомых друзей, онлайн собеседников, а также анонимов из групп по интересам. Этой группе было предложено условное название «Социальное животное 2.0». Авторы предрекают в скором времени увеличение политического и экономического давления в глобальных процессах. Все это будет сопровождаться повышением доступности к личной информации людей — их счетов, деталей о платежах и покупках, предпочтений, интересов, членствах и т.д. При этом зависимость от цифровых технологий у более взрослых поколений также будет возрастать. Социальная виртуализация будет проходить повсеместно. Интернет также станет децентрализованным. Традиционные порталы уйдут в прошлое. Интернет сервисы будут динамично переконфигурироваться, исходя из предпочтений потребителей. Центр человеческого бытия займет цифровая идентичность, вокруг которой будут структурироваться миры работы и досуга, включающие в себя труд, дом, развлечения, коммуникации, шопинг, передвижения, заботу о здоровье и т.п. Эти сектора будет обволакивать кольцо «приспособлений» — технических устройств, необходимых для связи, а над ним находиться еще один концентрический круг под названием «подключение». Таким образом, индивидуум будет находиться во «всегда подключенном мире».

Здесь необходимо коснуться исследований двух американских стратегов. Первый — геополитик и профессор колледжа ВМС США Томас Барнетт, предложивший понятие «подключенность» как одну из основ американской безопасности и гегемонии. Барнетт использует модель Иммануила Валлерстайна, согласно которой мир делится на зону ядра, периферию и полупериферию. Естественно, что зоной ядра являются промышленно развитые страны — в первую очередь США. Барнетт считает, что периферия является зоной «провала», которая информационно-технологически не подключена к ядру, из-за чего оттуда могут исходить различные угрозы. В пример он приводит Афганистан с отсталой экономикой, традиционной культурой и практически полным отсутствием стратегических глобальных коммуникаций, которые могли бы служить инструментом культурного нивелирования. По концепции Барнетта необходимо постепенно включить такие страны (Россию в том числе) в зону ядра, превратив весь мир в монополитическую реальность.

С его идеями созвучна концепция Стивена Манна, американского дипломата, который предложил модель хаоса и нелинейной динамики для международных отношений[63]. Он сделал интересное сравнение компьютерных систем с государством, предложив ассоциировать страну с «железом», а политическую культуру и идеологию с программным обеспечением. Для того, чтобы изменить режим по Манну не нужно проводить ковровые бомбардировки — необходимо внедрить в компьютерную систему другую программу. Не обязательно это делать с помощью травматических политреформ (переустановкой системы) — это можно сделать с помощью вирусов и троянов. Кстати, в год выхода его статьи (1992), другой американский военный Ральф Петерс, один из авторов проекта «Великий Ближний Восток» высказал сходную мысль о том, что оккупация иностранных государств в идеале должна происходить с помощью Голливуда и Макдональдса, а уже за ними следует американский флаг и пулеметные очереди[64].

Не случайно и специалисты Booz & Company заговорили о тотальной подключенное™, причем особый акцент делается на потребительстве (в исследовании отсутствуют такие термины как традиция и религия). Не случайно и сравнение со странами БРИК, которые могут составить США серьезную конкуренцию на мировой шахматной доске. Только в отличие от военных или радикалов, они применяют более туманные термины, апеллирующие к глобальным технологическим переменам. Но на самом деле не будет никакой перезагрузки отношений или сотрудничества в соответствии с интересами сторон. Будет загрузка нового контента в общества периферии и полупериферии, которые приведут к социально-политическим мутациям. Технические гаджеты обволакивающего кольца будут интегрированы с глобальным кольцом тоталитарного подключения, который, согласно задумке неолиберальных технократов, сможет управлять инстинктами нового типа всемирного «социального животного».

TERRA AMERICANA В КИБЕРПРОСТРАНСТВЕ

16 мая 2011 г. официальные лица Белого дома впервые заявили о том, что запускают стратегию, связанную с кибербезопасностью, которая будет касаться международного сообщества.

Стратегию представляли Госсекретарь Хиллари Клинтон, генеральный прокурор Эрик Холдер младший, министр торговли Гэри Лок, министр внутренней безопасности Джанет Наполитано и заместитель министра обороны США Уильям Линн, автор небезызвестной статьи «Киберстратегия Пентагона»[65], где явно заметны агрессивные и экспансионистские намерения США.

Чиновники из Вашингтона при этом акцентировали, что стратегия является международной, заранее снимая с одного только Белого дома груз возможной ответственности в будущем.

Речь X. Клинтон не отличалась новизной. Комбинируя напыщенную риторику с намеками на важную миссию США в распространении демократии она отметила, что стратегия «в первый раз ясно отражает все принципы, которые определяют нашу работу, связанную с внешней политикой, такую как поддержание основных свобод, и мы считаем Интернет их частью, и все другие аспекты этой политики, которые будут рассмотрены моими коллегами. Мы стараемся реально решать все сложные вопросы и проблемы, которые представляет киберпространство. И мы очень хорошо знаем, что все, что написали сегодня, мы должны постоянно обновлять, так как возникают новые вызовы и возможности. Потому что, в то время как Интернет предлагает новые способы для осуществления людьми своих политических прав, как мы видели в последние месяцы, это дает правительствам новые инструменты для подавления инакомыслия. И в то время как Интернет создает новые экономические возможности, он открывает и преступникам новые ниши для кражи личных данных и интеллектуальной собственности. И хотя Интернет дает возможность правительствам и народам более тесного сотрудничества, несмотря на границы, он представляет новую почву для конфликта, когда государства или других субъекты преднамеренно нарушают работу сетей, или когда террористы используют Интернет для организации атак»[66].