Магия и пули - Анатолий Федорович Дроздов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Кто? – спросила, сжимая револьвер.
– Телеграмма из Тамбова, – отозвались в коридоре. – Господину Тихомирову.
– Кто отправил?
– Родион Савельев.
Девушка открыла дверь. Внутрь скользнул мужчина. Полноватый, некрасивый, но юркий и подвижный.
– Сторожишься, Роза? – улыбнулся, заметив револьвер. – Интересно, почему? Стук с паролем были правильными.
– Их могла узнать охранка.
– Неужели от меня? – усмехнулся посетитель.
– Может, от тебя, – пробурчала женщина, – может, от других. Их нельзя недооценивать. Сколько явочных квартир провалено!
– Мне обидно слышать это от тебя, – ответил посетитель. – Только возражать не стану: правду говоришь – многие товарищи в тюрьме. Дело наше пострадало, но рассвет не за горами. Я за этим, собственно, пришел. Акция намечена. Коля с Митей у тебя?
– Да, – сказала Роза, пряча револьвер в складках строгой юбки. – Проходи в гостиную.
Спустя несколько минут трое мужчин и женщина сидели за столом. Говорил гость.
– 6 октября, князь Юсупов устраивает званый вечер, – начал сходу. – Соберется высшая знать Москвы, кое-кто – из Петербурга. Князь будет представлять родовым новоприобретенного наследника. Есть возможность уничтожить этих кровопийц.
– Это как? – спросила Роза. – Расстрелять их невозможно – все закроются щитами. Нас же уничтожат моментально – глазом не моргнем. Мы, конечно, смерти не боимся, но и просто так погибнуть совершенно не желаем. Было бы за что.
– Есть отличный план, – не замедлил гость. – Мы их подорвем – сразу во дворце. Щит от пули защитит, но от взрыва и обломков здания он бессилен.
– Нужно много динамита, – возразила Роза. – Где же столько взять? Мастерские все разгромлены, химики в тюрьме. Привезти из-за границы? Долго и опасно. Саквояж, другой, еще доставить можно, только этого не хватит.
– Будет вам взрывчатка, – улыбнулся гость. – Много и совсем не динамит – тринитротолуол. Он куда мощнее и случайно не взорвется. Безопасно для бомбиста, и смертельно для сатрапа.
– Где же взяли?
– Удалось в Германии купить. Провезли на пароходе, спрятав в трюме среди груза. Есть десяток ящиков, хватит, чтобы весь дворец разнести.
– Как же это сделать? Нас ведь не подпустят.
– Уберем охрану – тихо и без шума. Ну, и тех, кто попадется на пути. Нам щадить прислужников сатрапов не с руки. Вырежем кинжалами. Ящики поставим возле стен и запалим фитили. Шнур, взрыватели имеются. Сядем в экипажи и умчим. Дело будет сделано. Пусть все знают, что мы живы и ведем борьбу. Уничтожить разом столько Осененных – это вам не полицмейстера убить. Ну, так как, согласны?
– Да, – сказала Роза. Коля с Димой закивали.
– А теперь подробно…
Час спустя гость покинул явочную квартиру. Выйдя из подъезда, не спеша пошел по тротуару. У витрины магазина на минуту встал и проверил, есть ли «хвост». Слежки не было, но революционер не успокоился. Юркнув в арку, пересек внутренний двор. Оказавшись в переулке, закурил у лавки, наблюдая. Филер, если он имелся, из двора не выскочил. Значит, слежки нет. Революционер выбрался на улицу, где нашел извозчика. По пути к вокзалу улыбался. Все, похоже, получилось.
…Десять лет назад студента Гайдельбергского университета Фиму Соркина взяла в оборот германская полиция. Порезвился он в публичном доме. Ладно б только мебель поломал, но ведь проститутку искалечил – отказалась исполнять его желания, специфические, между прочим.
– Постараюсь сделать все что смогу, – сообщил Фиме приглашенный адвокат. – Только будет трудно. Есть свидетельские показания, и они не в вашу пользу. Искалеченная вами фройляйн требует суда. Года три придется посидеть – это в лучшем случае. Но, возможно, нам удастся все замять. Вами тут интересовался очень важный человек. Вы не против побеседовать?
Фима тут же согласился. Навестивший его в камере важный человек был одет в костюм, но выправка выдавала в нем военного. Капитан разведки Главного штаба политесы разводить не стал, предложив работать на Германию. Фима тут же согласился, написав расписку. Герхард, так представился разведчик, посоветовал агенту завести знакомства в партии эсеров и пробиться ближе к руководству. Фима выполнил задание. Оказалось, что совсем не трудно. Он принадлежал к угнетаемой в России нации (то, что дед крестился в православные, Фима скромно промолчал), а евреев в революции хватало. Помогли и деньги, выделенные Герхардом, их агент отнес товарищам по партии, объявив, что это для поддержки революции. Часть, конечно, прикарманил, но о том никто не догадался. Год спустя пробился в Боевую группу партии эсеров. Быстро стал одним из руководителей. Было отчего. Разработанные Соркиным теракты проходили удивительно успешно. Высшие чиновники России находили смерть от бомбы или пули. Фима, разумеется, не говорил, что все акты разработаны в Германии. Занимались этим люди из разведки. Дипломаты доставляли в города России взрывчатку и оружие, их агенты изучали все подходы к цели, сообщая это Фиме. Он же доводил товарищам вместе с планом операции. Нет, осечки в покушениях случались, кто-то из эсеров погибал, но такое никого не удивляло – революция без крови невозможна. Вместо сгинувших товарищей приходила молодая смена.
Для чего кураторам нужно убивать чиновников, Фима понимал. Выбирали самых лучших – умных и решительных. Например, Столыпина, наводившего в стране порядок после бунтов. Не нужна Германии успешная Россия, лучше пусть погрязнет в хаосе. Воевать с такою будет легче. Фиму это не тревожило – он не считал себя обязанным России, впрочем, как Германии. Родина у человека, где его сокровища. Все полученные от германцев деньги он держал в английских банках, там же прикупал недвижимость. Завершит последнюю операцию и уедет в Лондон, будет жить как джентльмен. И никто не потревожит: британцам наплевать, где ты деньги раздобыл. Главное, чтоб были.
За теракт в дворце Юсупова немцы сразу ухватились – его Фима предложил. Ну, так ясно, почему. Магов немцы опасались. Их считали грозной силой, несмотря на пушки и снаряды, пулеметы и винтовки. Трое сильных Осененных остановят полк, а десяток – и дивизию. Огненные шары и картечь из льда пробуждают панику в войсках, а в России Осененных больше, чем во всей Европе. Уничтожить сразу многих, да еще одним ударом – это просто замечательно. Заодно спихнуть теракт на революционеров, чтоб никто не обвинил. Соркин – голова!
Денег немцы не жалели, щедро наделив агента. Привезли
