Заклятие Горца - Карен Монинг

Джесси отрицательно помотала головой.

— Уйдите. Сейчас. И я не разобью зеркало.

— Он не уйдет, девушка. Он не может оставить тебя в живых. Он служит тому, кто накажет его, если он оставит тебя в живых, после того как ты видела зеркало. Я никак не могу убедить тебя довериться мне. Ты должна сама решить, кому можно доверять. Ему. Или мне. Выбирай. Сейчас.

— Он был заключен в тюрьму таким способом, потому что он безжалостный убийца, которого ничто не могло удержать. Он был заперт для безопасности мира. Потребовалась огромная мощь друидов…

— Женщина, выбирай! Повтори эти слова: Lialth bree che bree, Кейон МакКелтар, drachme se-sidh!

Без промедления Джесси повторила странные слова.

Теперь она точно поняла, что это сон.

Она была права — ничего на самом деле не было.

А случилось, как она полагала, вот что: она позволила себе присесть на мгновение на шикарный кожаный честерфилдский диван в офисе профессора Кина, и прикрыть глаза, вместо того, чтобы идти к книжной полке. Но она заснула. И в настоящее время спала глубоким сном, и ей виделись самые причудливые из сновидений.

Все знали, что во сне ничего не имело значения. Все всегда пробуждаются. Всегда. Итак, почему бы не позволить мужчине из зеркала помочь?

Она повторила странные слова дважды, для полной уверенности. Блестящий золотой свет вспыхнул, температура позади нее заметно выросла, и комната внезапно показалась слишком маленькой для всего этого. Пространственное искажение увеличилось почти невыносимо.

Лампа выпала из ее обмякших рук и откатилась куда-то. Сильные руки сзади обхватили ее талию. Приподняли и поставили за собой, защищая ее своим телом.

Она почувствовала его божественный аромат. Она когда-либо обоняла такой аромат? Ее мускулы глубоко внизу живота сжались. Он не пах никакими химическими лосьонами после бритья или дезодорантами. Ничего искусственного. Чисто мужской запах: смесь нагретой солнцем кожи, чего-то пряного как гвоздика, легкого пота, и невысказанного обещания секса. Если мужской сексуальный доминион имел аромат, он должен пахнуть этим, он воздействовал на нее как окончательный феромон, заставив ее соски и пах сжаться от интенсивного, болезненного сексуального влечения.

Она посмотрела вверх. И еще выше.

Это был тот же самый высокий, великолепный, мужчина с рельефной мускулатурой из ее ночной пятничной фантазии, его длинные темные волосы, со множеством косичек, связанных из золота, серебра, и медных бусинок, доходили до середины спины. Его голой великолепной спины с бархатной кожей.

— Уф, — выдохнула она. За все время ее вуаеристических набегов, она никогда не видела настолько мужественного мужчину. Изображение его существовало только в ее подсознании.

Тогда ей пришло в голову, что, так как это была работа ее подсознания, то пора было исполнить ее небольшую мечту. Всеобщая попытка убить ее сегодня не вызывала у Джесси большой симпатии: необходимо изменить направление мыслей, чтобы исполнилась ее горячая сексуальная мечта.

Обычно даже самые тяжелые из дурных снов нуждались только в крошечном толчке.

Ей необходимо сделать данный толчок. С этим фантастическим мужчиной? Счастье. Даже блаженство. Она исследовала пальцами прекрасные, мощные, как горные хребты мускулы.

Ее руки полностью зарылись в его великолепные темные волосы. Она терлась об него, прижимая себя к его мускулистой, чрезвычайно напряженной заднице, как обертка к леденцу.

А затем она лизнула его.

Ее язык скользнул вдоль его позвоночника. Ощутил соленый вкус мужчины и его жар.

Все его тело содрогнулось с силой, которую она нашла бы пугающей, если бы это произошло в реальности. Он с шипением втянул в себя воздух, как будто испытывал сладкую пытку. Его тело все еще содрогалось, и глубоко в его горле родился гортанный звук.

— Ты испытываешь меня, женщина, — прошипел он.

Он сделал движение головой, чтобы освободить свои косички из ее рук. В два счета он добрался до двери, хлопнув ею за собой.

Только тогда Джесси поняла, что ее противник тоже ушел. Он, должно быть, сбежал в тот момент, когда она освободила мужчину из зеркала.

С порывистым вздохом, она пошла и резко упала на кушетку. Она полежит немного, вытянувшись и закинув руки за голову.

Она скрестила ноги. Выпрямила их. Протерла глаза. Для эксперимента зажмурилась на минуту или две.

Боже, она была возбуждена. Она не могла вспомнить, чтобы когда-либо настолько возбуждалась. В момент, когда она прижалась к нему, она почувствовала самый странный… как это назвать… толчок, из-за отсутствия лучшего слова, кровь заиграла во всем ее теле, и она стала немедленно готовой. Трусики намокли, указывая на готовность к сексу, она была готова без всякой необходимой прелюдии.

«Таким образом, это эротический сон», — думала она, сопровождая это небольшим фырканьем.

Очень яркий, детализированный, эротический сон, но, тем не менее, сон.

Она собиралась проснуться в любой момент.

Да. В любой момент.

Глава 3

Пробуждение Джесси было грубым, холодным, и с началом того, что обещало быть жуткой головной болью. Ее шея затекла от неудобного положения, видимо она столкнула подушку с кровати посереди ночи, потому что под головой и отдаленно не наблюдалось ничего мягкого. Она открыла глаза и приподнялась, намереваясь принять таблетку, найти подушку и полежать несколько минут. Но в тот момент, когда она открыла глаза, к ее списку жалоб добавилась крайняя озадаченность относительно ее текущего местоположения во Вселенной.

К сожалению, туман, навеянный сном, быстро рассеивался, возвращая ее к действительности. Как только она села, то обнаружила, что находится не в своей кровати, как думала, а на диване в офисе профессора Кина, и события прошлой ночи начали восстанавливаться в ее голове.

Со стоном она опустила голову вперед и сжала ее обеими руками.

Нереальные события: незнакомец в офисе, который пытался убить ее; абсурдный рассказ, что зеркало датировалось началом каменного века; мужчина в зеркале, предположительно безжалостный убийца, которого она освободила.

Безумные события.

Закрыв лицо ладонями, она простонала.

— Что со мной произошло?

Но она-то знала, что с ней случилось, это было очевидно. А именно — она перетрудилась. И она была не первым аспирантом, который сломался из-за собственного честолюбия от чрезмерных нагрузок. Всегда были один или два подобных случая. Те, кто не сломался, всегда безжалостно сплетничали о том, как тот-то и тот-то «не смог справиться с нагрузкой». Она знала: она была среди них.