Бухгалтер, или Несбывшиеся мечты счетовода - Андрей Ильин

Он действительно заключил договор на поставку бумаги. В спецслужбе, как в любой конторе, все время не хватает бумаги, потому что писанины как и везде, полно, а деньги на бумагу начальство зажимает, мол, экономить надо. Потом выяснилось, что в подготовленной к отправке партии чего-то там не хватает. Барабанщиков воспользовался паузой и незаметно перевел разговор на тему «кто на что учился» и что в результате. Себя назвал военным, по сокращению оказавшимся на гражданке. Симонов, против ожидания, изворачиваться не стал. Спокойно рассказал свою историю, не подозревая, что сидящий напротив парень знает ее во всех подробностях.

– Не думаете вернуться в науку? – поинтересовался Барабанщиков.

– А она, наука, меня не ждет.

– Неужели так отстали? – удивился Василий.

– Да нет. В той области, где я работал, физики топчутся сто лет и все без толку, – отвечает Симонов. – Сейчас в науке не так, как раньше. Ученые работают над конкретными задачами, под которые дают деньги. Неплохие, но все же не настолько большие, чтобы делиться с «варягами».

– ?!

– Пришлыми, чужими, – пояснил Алексей.

– Ну, а если бы появилась возможность? – настаивает Барабанщиков.

– Наверно, да, – без энтузиазма отвечает Симонов, – вам-то зачем?

– Да есть у меня знакомый, их институт восстановили, деньги пошли, – быстро говорит Барабанщиков, обрадованный, что подвел разговор к нужной теме, – а кадров нет, разбежались – кто спился, кто в торговлю. Молодежь брать не хотят, опыта нет. Вот меня и попросили, ну так… может, есть где бывший физик-теоретик.

Алексей помолчал. Медленно произносит:

– Ладно, я подумаю. Только я не теоретик, а так – серединка на половинку.

– Это ничего, – перебил Василий. Чувствуя, что перегибает палку и показывает излишнюю заинтересованность, поправился:

– Мой знакомый берет на работу после собеседования. Кадров не хватает.

И добавил, дабы не было вопросов:

– Если вы хороший специалист, я с него приличный коньяк возьму.

Симонов улыбнулся. Василий протянул заранее заготовленную визитку «знакомого», попрощался и отправился на склад за бумагой.

Через три дня свежий, как осенний воздух за окном, Василий стоит в кабинете Левченко и внимательно рассматривает направление в госпиталь. В нем значится, что Барабанщиков В. И. направляется на медицинское обследование для определения годности к прохождению службы в тропиках.

– Езжай, Василий Иванович, немедля, в приемном отделении тебя ждут. Пройдешь всех врачей без очереди, – напутствовал Барабанщикова полковник, выпроваживая его за дверь и не давая даже рта открыть.

Василий быстро добрался до госпиталя, что уже давно превратился в город средних размеров. Немного поплутал, нашел подъезд с табличкой «Приемный покой». Молоденькая медсестра терпеливо выслушала путаное объяснение, молча забрала направление. Прочла и, помахивая им и стреляя глазками, объяснила Василию, что он попал не в то, что нужно. Получив подробный инструктаж, весь расстрелянный зелеными глазищами медсестры, отправился искать нужное отделение. В регистратуре дежурная внимательно прочла направление, проверила документы. Затем принялась тщательно заполнять карточку. Василий уже упарился сидеть и ждать, когда, наконец, медсестра протянула медицинскую карту.

– Все кабинеты здесь указаны, вперед и без очереди, – строго сказала она.

– А если… – робко начал Василий.

– Скажете срочно, в верхнем углу написано, – еще строже говорит медсестра.

– Но ведь больные тут!

– Больные лежат в палатах и проходят курс лечения, а в очереди к врачу сидят с недомоганием. Больны или нет, определяет врач. Идите.

Ободренный напутствием, Василий отправился сдавать экспресс анализ крови. По пути взглянул на карточку. На первом листе, в верхнем углу написано cito…

К вечеру, осмотренный и проверенный, стоит у кабинета главврача. В руках потолстевшая медицинская карточка, вся испещренная надписями и штампами «не выявлено», «не состоит», «годен». Главврач, полковник медслужбы, внимательно прочел заключение. Под словами «годен к службе в тропиках» размашисто подписывается. Потом берет лист бумаги и что-то пишет. «Еще что ли куда идти? Не все проверили?» – забеспокоился Василий.

– Так, – громко произносит главврач, – со здоровьем у вас порядок. Заключение я подписал, отдадите командиру. А вот это, – протянул Василию листок, – направление на прививки. Уколы болезненные, но без них не обойтись.

Видя, что пациент открывает рот для вопроса, полковник добавляет:

– Все-все, идите. Вопросы к командиру. И не сачковать с прививками! Свободны.

Василий ответил «есть», вышел из кабинета.

На следующее утро Левченко прочитал медицинское заключение, направление на прививки. Василию показалось, что он улыбается:

– Ну, давай в медпункт, по-молодецки, там готовы. Потом ко мне.

Барабанщиков прошел в левое крыло на первый этаж, где располагалась санчасть. В приемной немолодой капитан медслужбы читает направление. Уважительно хмыкает, отправляет в процедурную. Вскоре туда заходит медсестра, тревожно гремят инструменты. Оборачивается и зловещим голосом палача приказывает: «Приспустите штаны». Иронично улыбаясь (как же, испугала!) Василий исполняет требуемое. Укол медсестра делает профессионально, без боли. Застегнув брюки, собрался уходить, но тут пожилой капитан торопливо усаживает на диван и начинает ласково спрашивать, как дела, как самочувствие.

– Да нормально … – отвечает Василий, чтобы отвязаться, но тут чувствует что-то не то: от места укола кругами идут волны боли, охватывая все тело. В голове шумит, стало горячо, будто в парилке без воды. Пересохшее горло скрипит и царапается при каждом вдохе и выдохе. Василий отчаянно выпучил глаза, беспомощно смотрит на капитана. Тот, слегка наклонив лысоватую голову, внимательно разглядывает его, как интересное насекомое. Потом торопливо, словно только вспомнил, наливает в стакан желтоватой жидкости с запахом фурацилина, протягивает Василию. Он залпом выпивает, судорожно переводит дыхание. Боль не ушла, заполнила всего и выплескивается маленькими толчками через уши.

– Что это такое, доктор? – сипит Барабанщиков.

– Результат действия препарата. Скоро станет легче, но пока посидите. Это универсальное средство от целого букета болезней. Ваш организм не сможет самостоятельно противостоять тамошней заразе, его надо подготовить. Адаптационный период длиться две недели, но вам некогда ждать, поэтому вы получили шестикратную дозу. Ваши медицинские показатели великолепны, так что вам можно. Только надо потерпеть, сударь, – с улыбкой объяснил доктор.

Он с нескрываемым восторгом наблюдает, как закатываются глаза, трясется голова, тело дергается в конвульсии, из горла раздается мычание. В краткий миг просветления Василий тянет руку со скрюченными пальцами, намереваясь вцепиться доктору то ли в горло, то ли в нижнюю губу. Капитан ловко отводит ладонь. Укладывает Василия на диван, восторженно произносит:

– Как играет, как играет! – имея в виду действие препарата.

«Я не играю!» – хотел крикнуть Василий. Вместо крика получилось мычание, как у бесноватого урода, просящего милостыню возле церкви. Через бесконечно долгую минуту начало медленно отпускать. Барабанщиков обессилено смотрит в потолок, взмокший и равнодушный ко всему на свете. Капитан последний раз взглянул. Налил полный стакан жидкой глюкозы, добавил чуть-чуть лимонной кислоты, дал выпить.

– Ну вот, дорогой, это восстановит силы. Полежите еще немного и можете идти.

Через десять минут Василий на нетвердых ногах выбирается из санчасти. Идет в буфет. Съедает две плитки черного шоколада, выпивает крепкий кофе и только после этого отправился в кабинет Левченко.

Там уже сидели старые знакомые: Андрей Удальцов Михаил Велетнев. Оба улыбнулись, завидев Барабанщикова.

– Завидно? – буркнул Василий.

– Мы еще вчера получили, – беспечно машет рукой Велетнев.

– Внимание, господа, – Левченко отодвинул занавеску на карте мира, – вам предстоит работа вот здесь, – указка полковника вонзается в правую половину африканского материка, чертит круг, – в Эфиопии.

Задача группы капитана Удальцова состояла в том, что бы освободить из плена одного очень перспективного лидера местных христиан. Он, вдобавок, был еще и удачливым командиром отряда и со временем обещал вырасти в полководца обще-эфиопского масштаба. И потому был вдвойне ценной фигурой. Его сторонники тоже обещали всестороннюю помощь и поддержку.

– Пусть лучше ни во что не лезут, – скривился Удальцов, будто дольку лимона без сахара зажевал.

– Верно, – согласился полковник, – поэтому о вас никто не знает. Наши союзники узнают о вас, когда операция закончится. А сейчас прошу к Тамаре Александровне, она проведет подробный инструктаж.