Самоубийство сверхдержавы - Патрик Бьюкенен

Более миллиона иммигрантов, легальных и нелегальных, прибывают к нам каждый год. Они имеют более низкий уровень образования и меньше навыков по сравнению с гражданами США, но втрое чаще претендуют на социальные пособия, формируемые из налогов. Поскольку большинство иммигрантов составляют люди иного, нежели белый, цвета кожи, они и их дети быстро учатся притязать на расовые и этнические квоты при приеме на работу, продвижении по службе и медицинском обслуживании.

Богатейшие штаты Америки, Калифорния и Нью-Йорк, гнутся под этим бременем и вот-вот сломаются, и та же участь ожидает США в целом.

Нация продовольственных талонов

«Уроки истории… убедительно показывают, что сохранение зависимости от пособия [по безработице] вызывает духовное и нравственное разложение, принципиально разрушительное для национального единства. Раздавать пособия и далее означает пичкать наркотиком, исподволь разрушая человеческий дух»{81}.

Эти слова о социальном обеспечении эпохи Великой депрессии произнесены президентом Рузвельтом в 1935 году в обращении к нации. Рузвельт опасался, что прежде самодостаточные американцы могут привыкнуть к зависимости от правительства в удовлетворении своих повседневных потребностей. Подобно наркотику, такая привычка уничтожит индивидуальный дух и единство нации.

Семьдесят пять лет спустя, в 2010 году, стало известно, что 41,8 миллиона американцев «сидят» на продовольственных талонах, и Белый дом прогнозирует, что это число вырастет в 2011 году до 43 миллионов; прогноз почти оправдался – в феврале 2011 года этими талонами воспользовались 44,2 миллиона американцев, один из каждых семи. В Вашингтоне, округ Колумбия, минимум пятая часть горожан получает продовольственные талоны{82}.

Чтобы вкратце обрисовать упадок Америки, вполне возможно начать изложение с программы продовольственных талонов. Предшественник «Великого общества», закон об этих талонах был подписан в 1964 году Линдоном Джонсоном. Первоначально по закону выделялось 75 миллионов долларов на 350 000 человек в сорока округах и трех городах. По иронии судьбы, закон о продовольственных талонах вступил в силу полдесятилетия спустя после того, как Джон Кеннет Гэлбрейт в своем бестселлере назвал Америку «обществом изобилия».

Впрочем, в 1960-х годах никто не голодал. В США вообще не случалось голода после Джеймстауна[29], за исключением «группы Доннера»[30], которая застряла в горах Сьерра-Невады зимой 1846/47 года, и людям пришлось употреблять в пищу тела умерших товарищей.

В мае 1968 года, однако, канал Си-би-эс запустил проект «Голод в Америке»: Чарльз Куролт читал текст от имени изможденного ребенка, умирающего от голода. Сенатор Джордж Макговерн был возмущен настолько, что призвал провести слушания в конгрессе. В своей книге «Манипуляторы: Америка в эпоху медиа» Роберт Собел обвинит Си-би-эс в обмане сограждан и в использовании образа ребенка, который умер вследствие недоношенности. Но этот проект безусловно способствовал реализации программы «Великого общества». Когда Никсон вступил в должность в 1969 году, уже три миллиона американцев получали продовольственные талоны на сумму 270 миллионов долларов в год. Когда он покинул Белый дом в 1974 году, программа «кормила» шестнадцать миллионов человек и обходилась в 4 миллиарда долларов ежегодно.

Перенесемся в 2011 год. Затраты налогоплательщиков на программу продовольственных талонов достигли 77 миллиардов долларов, более чем удвоившись за четыре года. Первая среди причин этого – распад семьи. Сорок один процент американских детей рождается вне брака. Среди чернокожих американцев эта цифра составляет 71 процент. Продовольственные талоны кормят детей, брошенных отцами. Налогоплательщики в итоге заменяют собой этих «уклонистов» от отцовского долга.

Можно ли сказать, что продовольственные талоны сделали нас здоровее? Возьмем для примера Нью-Йорк: 1,7 миллиона человек, каждый пятый горожанин, полагаются на продовольственные талоны для ежедневного пропитания. Сорок процентов детей, посещающих городские образовательные учреждения, от детского сада до средней школы, страдают от избыточного веса или ожирения. Среди бедняков, которые зависят от продовольственных талонов, процент детей, страдающих ожирением, еще выше. Матери используют продовольственные талоны, чтобы покупать своим детям насыщенную сахаром газировку, конфеты и прочую нездоровую пищу. Когда мэр Майкл Блумберг предложил министерству сельского хозяйства США запретить обладателям продовольственных талонов приобретать на них богатые сахаром прохладительные напитки, его инициатива встретила сопротивление.

«Мир стал бы лучше… ограничь люди потребление сахаризованных напитков, – говорит Джордж Хэкер из Центра науки в интересах общества. – Тем не менее, есть много этических причин, по которым нельзя клеймить позором людей, использующих продовольственные талоны». В 2004 году министерство сельского хозяйства отвергло просьбу штата Миннесота запретить использование продовольственных талонов для приобретения нездоровой пищи. Удовлетворить эту просьбу, заявили в министерстве, означало бы «увековечить миф», будто обладатели таких талонов принимают дурные покупательские решения{83}. Это и вправду миф – или неоспоримая истина?

Мы стали совершенно другой страной. Менее «изобильная» Америка пережила Великую депрессию и мировую войну, не располагая ничем наподобие 99 недель страхования по безработице, пособий, налоговых льгот на заработанный доход, продовольственных талонов, субсидирования аренды, государственного ухода за детьми, школьных обедов и программы «Медикэйд».

В прошлом публичная и частная благотворительность считалась необходимой, но рассматривалась как временная мера, позволяющая кормильцу найти работу или семье встать на ноги. Господствовало мнение, что почти любой человек, упорным трудом и настойчивостью, способен проторить собственный путь в жизни и содержать семью.

Теперь ожидания в корне изменились. Сегодня мы принимаем как данность существование особой социальной группы численностью в десятки миллионов человек; эти люди не могут справиться с жизненными трудностями самостоятельно, поэтому о них заботится общество – кормит, одевает, предоставляет жилье, образование и лекарства за счет налогоплательщиков. У нас в независимой Америке имеется класс нахлебников, численностью равный населению Испании. И сформировалось новое социальное разделение – на тех, кто платит вдвойне или втройне, и на тех, кто всю жизнь живет за чужой счет.

Сам характер нашей нации претерпел упадок. Мы не те люди, какими были наши родители. Мы даже не те люди, какими сами когда-то были. Рузвельт был прав относительно того, что произойдет, если мы не откажемся от наркотика пособий. Наша страна подверглась «духовному и нравственному разложению, принципиально разрушительному для национального единства».

В 2010 году фонд «Образование» (The Education Trust) продемонстрировал, насколько низко пала наша молодежь. Вследствие физической непригодности, судимостей и недополученного школьного образования, 75 процентов молодых американцев в возрасте от семнадцати до двадцати четырех лет не в состоянии сдать экзамены на армейскую службу. Среди недавних выпускников средней школы, которым предложили пройти тесты, почти четверть не смогла получить минимальный балл, необходимый для зачисления в армию, хотя вопросы «зачастую были элементарными – например: «Если 2 + х равно 4, чему равен х?»»{84}

Как ворует правительство

В своей работе «Экономические последствия мира», написанной после Парижской конференции 1919 года, которая подготовила заключение Версальского мирного договора, Джон Мейнард Кейнс отмечал: «Ленин, как говорят, заявил, что лучший способ уничтожить капиталистическую систему – это обесценить валюту. Благодаря продолжающейся инфляции правительства могут конфисковывать, тихо и незаметно, существенную часть достатка своих граждан». Сам Кейнс соглашался:

«Ленин, безусловно, был прав. Нет более хитроумного и более надежного способа изменить существующий базис общества, чем обесценивание валюты. Этот процесс привлекает все скрытые силы экономических законов на сторону разрушения, причем таким образом, что ни один человек из миллиона не в состоянии верно оценить ситуацию»{85}.

Вспоминая о том, что можно было купить на 5 центов годами ранее, и прикидывая, что можно купить на доллар сегодня, мы неизбежно возвращаемся к фигурам Ленина и Кейнса. В 1952 году «кока-кола» стоила 5 центов, как и шоколадка. Билет в кино – 25 центов, наряду с галлоном бензина или пачкой сигарет (а блок обходился в 2 доллара). В Интернете некий розничный торговец из Кентукки недавно предложил курильщикам сделку: «Сократите свои расходы на табак на целых 60 процентов! На ежегодной основе экономия просто колоссальная! Фирменные сигареты – «Кэмел» и «Мальборо» – по смешной цене: 43,99 доллара за блок»{86}.