Вокруг Света 1996 №11 - Журнал «Вокруг Света»

Весь день поднимаемся все выше и выше. Останавливаемся на ночлег на высоте 3300 метров. Одежда носильщиков в лучшем случае состоит из трусов и маек, несмотря на то, что на этой высоте довольно холодно. Между деревьями они натягивают тент — домиком. Внутри разводят костер из сырых веток: ведь лес кругом сырой. Костер сильно дымит — рядом нельзя просидеть и минуты, но носильщики лежат возле него всю ночь...

9 октября. Утро холодное, дождливое. И так весь день. Поднимаемся до 3500 метров — и там дождь. Тропа на этой высоте петляет и тянется то вниз — в ложбины, то вверх — на холмы. Болит голова и тяжело дышать. Сказывается высота...

К вечеру спускаемся в долину к большой реке и переходим ее вброд. Вода обжигающе холодная. Носильщики шлепают по камням и по воде босыми ногами. Отпечатки их ног в грязи очень интересны: они похожи на следы копыт. Носильщики, делая шаг, как бы цепляются большим и вторым пальцем ноги за почву. Виды вокруг поражают красотой. Вот только облака и проклятый дождь портят впечатление. До базового лагеря осталось три дневных перехода. Посмотрим, что будет завтра.

10 октября. Погода ничуть не улучшилась, но мы поднялись на высокогорное плато — и теперь вся Новая Гвинея у нас как на ладони. Насколько хватает глаз, тянутся горы, густо поросшие лесом. Слева от тропы высятся черные каменные столбы, образуя систему гигантских лабиринтов.

Издалека это грандиозное сооружение напоминает заброшенный город. Еще одно удивительное явление — воронки в земле. Идешь по совершенно ровной поверхности и вдруг... бах! Провал. Яма уходит в черную бездну. Мы видели, например, как целая река, низвергавшаяся со склонов одного из таких провалов, исчезала в его бездонной глубине... Вскоре вдали показалась пальмовая роща — явление довольно странное, тем более на такой высоте. Подойдя ближе, видим: это древовидные папоротники — реликтовые растения, которые сохранились только здесь и очень напоминают пальму.

Первые носильщики идут налегке. Их задача — поставить палатку и развести костер до того, как снова пойдет дождь.

11 октября. Ночь с 10 на 11 октября выдалась необычайно холодная. В разрывах облаков показались звезды. Наутро мы увидели то, что в последующие дни больше не увидим: на безоблачном горизонте четко различались две скальные вершины. Справа от них тянулся длинный черный хребет. На вершинах отвесных скал ослепительно сверкали белые шапки снега. Никто из носильщиков не мог сказать точно, какая из них Джая. Долина, по которой мы сегодня идем, отличается собственным микроклиматом. В горах повсюду поливает дождь, или, как здесь говорят, «уджан», а над нами — голубое небо и яркое солнце. Чудно! Состояние природы мгновенно передается носильщикам — и наш караван шустро движется вверх.

Мы должны дойти до озера у подножия гор. Предводитель носильщиков знает несколько слов по-английски. Из разговора с ним стало ясно, что сегодня до озера мы не дойдем. Надо сказать, что освоение центральной части Новой Гвинеи начиналось как раз с таких вот горных озер. Это было в 1922 году, когда на поверхности одного из них приводнился гидросамолет англичанина Андре Ленга, совершившего перелет из Порт-Морсби. Затем к исследованию этой дикой территории подключились голландцы.

12 октября. Тропа уходит резко вверх. Склона не видно — он густо покрыт зеленью. Почва под ногами влажная и скользкая. Мы не идем, а скорее карабкаемся по своеобразной лестнице, сплетенной из змее видных корней деревьев, а ветви цепляются за рюкзак, затрудняя продвижение. Как здесь пойдут носильщики? Но мы напрасно волнуемся. Босые ноги ловко переступают с кочки на кочку, с бревна на бревно.

Вдруг раздается дикий ликующий возглас. Передовая группа достигла перевала.

А вот и озеро. Отсюда начиналось безраздельное царство камня. По тропе, вьющейся меж нависающих черных скал, мы поднимаемся на перевал Новозеландцев — единственный проход, ведущий к подножию горы. Все чаще попадаются островки снега, а вместо дождя идет град. К вечеру внизу, в тумане показались два ледниковых озера и площадка базового лагеря, откуда много лет назад начался первый штурм вершины.

Есть интересная особенность альпинизма в тропиках. Полная темнота наступает часов в шесть вечера, и активная жизнь прекращается. До шести утра приходится сидеть в палатке и ждать рассвета. В это время суток обычно хорошо думается, пишется... Главное — взять с собой побольше свечей и батареек для фонарика.

Ущелье, где находится базовый лагерь, — гиблое место. Кругом только угрюмые черные скалы. Редко когда до обеда можно увидеть солнце. После обеда, словно по расписанию, идет дождь, нудный и холодный, ведь высота — четыре тысячи метров над уровнем океана. Мысль о том, что теплое побережье совсем рядом, кажется нереальной в этой глуши...

16 октября. Сегодня шесть человек встанут ни свет ни заря и попытаются достичь вершины. Время поджимает. Уж очень долго мы подбирались к подножию горы. Обратные билеты куплены, а самолет ждать не будет. Всем ясно, что это первая и последняя попытка. Наша группа особенная: кроме опытных альпинистов, в нее входят съемочная группа телепрограммы «Пилигрим» и профессиональный фотограф. Это одна из немногих экспедиций, в которой журналисты прошли весь маршрут вместе с командой.

Первый огонек зажегся в палатке в половине четвертого утра. Потихоньку палатка ожила. Над нами — черное небо и огромные звезды. Прямо над головой созвездие Ориона. У кого-то на руке призывно пропищали электронные часы. Пора! Через час становится светлее — мы как раз вышли к месту старта. Лидирующая двойка — Валерий Розов и Егор Тимме — быстро уходит наверх. Восхождение несложное: от постоянных дождей на поверхности скал образовались глубокие каменные борозды, поэтому ботинки держат хорошо. Крайне осторожно нужно браться за скалы, попадаются камни с очень острыми краями.

В нашей группе фотограф Дмитрий Лифанов — вот кому достается больше всех: три камеры, четыре объектива, не считая катушек с пленкой, хотя, впрочем, это мелочь. Маршрут проходит по внутреннему углу и осыпным полкам и дальше ведет направо, на гребень. Затем по гребню, через провалы и глыбы, нависающие над огромными пропастями, мы карабкаемся вверх — к цели. На пути встает высокий каменный «жандарм» — его никак не обойти. Первая двойка преодолевает препятствие буквально в лоб и закрепляет веревку. Отсюда до вершины рукой подать...

В девять часов утра флаги России и Мост-банка взвились над высшей точкой Австралии и Океании — вершине горы Джая, или пике Карстенс. Для нас это было самое простое восхождение и вместе с тем самая сложная экспедиция.

В тот же день мы узнали по рации, что у трех индонезийских альпинистов, совершавших восхождение на Карстенс-пик, возникли неприятности. Двое из них пропали, а третий, один, без продуктов, сидит на «полке» посреди стены и сообщает по рации, что у него нет веревок и он не может спуститься вниз. Капитан нашей команды Александр Абрамов и Егор Тимме, имеющие опыт спасательных работ, решили идти к нему на выручку.

На горе тебя одолевают разные чувства — страха, голода, холода... Через шесть-семь дней восхождения ты как бы переходишь из «горизонтального» мира в «вертикальный» и напрочь теряешь реальное ощущение пространства и времени. Появляется леность. И ты думаешь: «Мне тут хорошо, зачем идти еще куда-то?..» Так и этот индонезиец. Когда Абрамов и Тимме подошли к нему, он лежал в палатке — без движения. Идти ему никуда не хотелось. Он сторожил вещи и спальники своих пропавших товарищей. Его нужно было не просто спасать — его нужно было уговаривать спасаться. Он даже не понимал, где и в каком состоянии находится. Во время спуска он не раз срывался, и спасло его только то, что он был привязан к веревке. Однако, несмотря ни на что, он держался молодцом...

На следующий день неподалеку от вершины, на снежном гребне, американский вертолет обнаружил тела двух его товарищей: они были мертвы. Причина смерти осталась неизвестна...

Александр Белоусов Фото Дмитрия Лифанова

Шлем Александра Невского?

Как-то в кругу старожилов древнейшего города земли нижегородской, а если быть совсем точным, то и русской, — возник спор. Говорили о местоположении городецкого Федоровского монастыря, того самого, где по пути из Орды умер великий князь Александр Невский. Правда, не только этим был знаменит монастырь. По давнему преданию, обитель возникла на месте старинной часовни с иконой Божией Матери Одигитрии (Путеводительницы), написанной евангелистом Лукой. После татаро-монгольского разорения Городца, чудом обретенная в Костроме, эта икона спустя несколько веков стала образом, коим был благословлен на царствие первый из рода Романовых. Так вот, в споре старожилов те, кто помоложе, утверждали, что монастырь находился там, где сейчас можно видеть развалины довоенной трудовой коммуны правонарушителей. Там якобы, в соборе Федоровской Богоматери, раньше была электростанция. «Мы, школьниками, ходили туда на экскурсию, как на место, связанное с именем Александра Невского», — приводили они главный довод. Те же, кто постарше, настаивали: сохранившаяся часовенка в старой части города и есть то, что осталось от всей обители. Об этом, дескать, знают все старые люди и другим говорят.