Чёрный огонь Венисаны - Линор Горалик

сонную Агату, и она вскакивает на своем жестком матрасике, брошенном прямо на пол среди других таких же матрасов. Тихий маленький человек с давно позеленевшими от здешнего воздуха глазами трясет ее за плечо и смущенно твердит: – Эмм-м, уже семь часов, Агата, эм-м-м, прости меня, но пора вставать!

Семь часов – это поздно; она благодарна зеленому брату Често, командиру своей бригады, за то, что дал ей поспать лишнюю четверть часа, но теперь до Главного Вопроса остается всего десять минут. Агата еле успевает кое-как привести себя в порядок, когда по всей Библиотеке разносится страшный скрип.

Семь часов! Агата вскакивает в ужасе.

Раздвигаются входные камни, и монахиня с черным шарфом на шее появляется в узком просвете двери – сегодня это сестра Нэ, а за ее спиной видны несколько черных теней с алебардами.

– Доброе утро, зеленые братья мои, доброе утро, мои зеленые сестры! – ласково говорит она. – Да узрит святой Торсон ваши честные дела и да ниспошлет вам исцеление!

Сестра Нэ замолкает и ждет, и вся Библиотека нестройным гулким хором откликается:

– Да узрит святой Торсон наши честные дела!

Агата молчит; она замечает, что брат Често тоже едва шевелит губами; этот симпатичный человек нравится ей все больше и больше.

Время идет, а сестра Нэ стоит молча, опустив голову.

– Что происходит? – шепотом спрашивает Агата у брата Често.

– Она молится, – тихо-тихо отвечает тот. – Они всегда молятся про себя.

– Я пришла задать вам Главный Вопрос, – вдруг говорит сестра Нэ. – Готов ли кто-нибудь сегодня покаяться в своих ложных измышлениях и предстать за них перед Высоким судом?

В Библиотеке повисает мертвая тишина. «Никто, никто, никто, – яростно думает Агата, – уходи, уходи, уходи!..»

Внезапно откуда-то сзади доносится срывающийся голос:

– Я готова! Я, я, я! Я больше не могу! Дайте мне шанс выбраться отсюда, заберите меня! Я готова сознаться, я, я, я!

Лицо сестры Нэ озаряется счастливой улыбкой.

– Выходи вперед, зеленая сестра, – говорит она, – выходи вперед, сознайся в своей лжи, и твоим страданиям придет конец.

Очень медленно, низко опустив голову, к монахине подходит высокая пожилая женщина. Монахиня ласково берет ее за подбородок и смотрит ей в глаза, а потом за плечи разворачивает женщину к толпе (Агата успела подсчитать – здесь держат взаперти сто тридцать шесть человек!).

– Бедная, бедная, несчастная, – шепчет брат Често.

– Повторяй за мной, зеленая сестра, – говорит монахиня торжественно, – повторяй за мной и преподай всем урок. «Я признаюсь в том, что…»

– Я признаюсь в том, что… – едва слышно говорит женщина.

– Громче! – требует монахиня.

– Я признаюсь в том, что… – говорит женщина громче, и из глаз ее начинают катиться слезы.

– «…я лгала, будто…» – продолжает монахиня торжественно.

– Я лгала, будто… – продолжает пожилая женщина.

– Ну же! – требует монахиня.

– …будто маленьких муриошей нельзя убивать! – говорит женщина неожиданно громко и сжимает кулаки. – Нельзя убивать тех, кто скоро будет думать, ходить, чувствовать совсем как мы! Нельзя, нельзя, нельзя! Я искала книгу, которая помогла бы мне объяснить это людям, книгу, которая…

– Хватит! – резко говорит сестра Нэ, беря женщину за руку. – Ты созналась в своей лжи, и это делает тебя достойной Высокого суда. Можешь не сомневаться, приговор будет Честным. Да поможет святой Торсон всем вам, чтобы вы последовали ее примеру! – говорит монахиня, обращаясь к зеленым братьям.

Скрипят камни – и двери в стене больше нет. В Библиотеке висит мертвая тишина.

Агата глотает слезы и, не выдержав, смотрит в сторону серых стеллажей – в ту сторону, куда почти все стараются не забредать даже в поисках самой желанной, самой редкой книги, в ту сторону, куда даже черные братья, появляющиеся несколько раз в день, чтобы забрать сделанные зелеными братьями копии «лживых книг», стараются не заходить без крайней надобности. Черные тени бродят, сидят, лежат на матрасах среди серых стеллажей – черные тени в алых шарфах, то повязанных на голову, то превращенных в орденскую перевязь, а то обмотанных вокруг бедер, как пояс с длинными концами, волочащимися по полу, и среди черных теней летают, висят, ползают другие тени – маленькие, зеленые, крылатые… Агату передергивает от ужаса. Все эти люди с алыми шарфами рискнули – и все проиграли, всем им казалось, что они смогут признаться в своей «лжи» – и выбраться из этого ужасного, странного места, которое могло бы показаться Агате лучшим местом на свете (книги! книги! книги!), если бы… Если бы оно не было таким чудовищным. Бедные, бедные алые братья! Все они надеялись, что выдержат приговор Высокого суда: всего двадцать, тридцать, сорок дней без горьких, отвратительных пастилок сердцеведки – и ты можешь идти прочь! Ты покаялся перед живыми – теперь тебе остается лишь покаяться перед мертвыми: поговори со своими ресто двадцать, тридцать, сорок дней – и ступай на свободу! Вот только…

В день, когда каменная дверь впервые со страшным скрипом сошлась за Агатой, добрый брат Често взял ее, напуганную и несчастную, к себе в бригаду. Агате очень-очень повезло: она могла попасть к другому бригадиру – например, к страшной зеленой сестре Марте, которая шипит на своих подчиненных как змея, или к ласковому брату Сету, которого все боятся как огня, потому что он своим нежным голосом говорит ужасные вещи. А зеленый брат Често сказал ей главное:

«Ничто не вечно. Помни, Агата: ничто не вечно.

Не вечны и эти стены».

Он рассказал ей еще очень многое, без чего она, наверное, тут пропала бы, – и про то, что черные братья, похоже, искренне верят, что освобождают Венисальт от лжи; и про то, что если проснешься ночью, лучше всего начать повторять про себя: «Не вечны и эти стены, не вечны и эти стены, не вечны и эти стены», чтобы не думать о чем не надо и заснуть поскорее; и про то, что в Библиотеке, видимо, есть хотя бы один экземпляр каждой книги, какая существует в Венисане, только найти что-нибудь очень-очень трудно: Библиотека огромна, и, кажется, даже черные братья толком не знают, что тут где находится.

– Плевать, – сердито сказала Агата. – Мне нужна одна книга, всего одна книга, и я ее разыщу. Здесь же есть каталог? Не может же тут не быть каталога?

В библиотеке колледжии был прекрасный толстенный каталог, который Агата с Торсоном обожали читать, – а Мелисса обожала сидеть и смотреть, как они его читают (от одного этого воспоминания у Агаты сжалось сердце, и ей пришлось закашляться, чтобы брат Често ничего не заметил). Этот каталог библиотекарь майстер Жером заполнял аккуратным ровным почерком – еще красивее, чем у Агаты, – и названия книг были так хороши, что Агате сразу хотелось прочесть все, все, все, но мудрый майстер Жером выдавал книги только по одной и вдобавок часто говорил: «Ты еще мала для этой