Водопой - Сергей Казменко

Я вернулся к пульту монитора, просмотрел на всякий случай информацию за истекшие полчаса - ничего тревожного - и без особой надежды на успех стал просматривать результаты первичного корреляционного анализа. Не так уж много регистрировали наши приборы, чтобы иметь основания для надежды. Надеяться следовало скорее на свою интуицию, чтобы из множества случайных, не имеющих значения связей, найденных сейчас компьютером, выделить именно те, которые указывали на врага.

Но мне повезло.

Через несколько секунд после первого выстрела Иллы, как раз в тот момент, когда сейсмограф, поставленный в пустыне к югу от лагеря, зафиксировал приход звуковой волны от второго выстрела - счастливая случайность, не более, совпадение, позволившее программе выявить при анализе этот момент времени из всех остальных - северо-западный сейсмограф зафиксировал незначительное сотрясение почвы, которое повторилось с полусекундным интервалом еще четыре раза. Это были чьи-то шаги или прыжки по поверхности пустыни, как раз та зацепка, которую я искал!

Все еще боясь поверить в удачу, я задал компьютеру анализ этих сигналов и поиск им подобных в показаниях других приборов, и с полминуты сидел, боясь перевести дух и пошевелиться. Наконец, на экране появились результаты анализа. Все данные по искомому объекту поступили от сейсмографов, остальные приборы не зарегистрировали ничего. Сигналы поступили из точки, находящейся к северо-западу от лагеря, в трех с половиной километрах от него, и возникли они примерно через полсекунды после того, как этой точки достигла звуковая волна от первого выстрела. Объект двигался по поверхности и имел массу от трех до двадцати семи килограммов. Это было очень похоже на того, кто мог на нас напасть. Природа экономна, и она не станет наделять способностью к психическому нападению существа, и без того обладающие немалой силой - тех же песчаных волков, к примеру.

Но все требовалось проверить. Немного подумав, я вспомнил, что мы уже не раз стреляли из дезинтеграторов прежде - и днем, и ночью. Один раз требовалось проверить настройку тех же сейсмографов, другой раз зафиксировать наше положение в оптической системе метеоспутника, было еще несколько проверочных выстрелов после высадки и при расконсервации оружия. Информации хватит. Я вызвал нужные программы, задал параметры и связался с Данро.

- Я не знаю, что делать, - сказал он устало, - она умирает.

- Вводи тирангал. Я сейчас подойду, - ответил я ему. Я ждал этого, но все равно его слова ударили неожиданно и больно.

Я послал сообщение на "Алдан", затем встал и вышел из палатки. Надо было переносить Иллу в холод вслед за Ланкаром. Хорошо еще, что у нас хватает энергии на охлаждение, подумал я, выйдя под палящее солнце.

Когда я вернулся, с "Алдана" уже поступило сообщение о вылете спасательной группы. Я не стал отвечать - сразу подошел к пульту монитора и принялся просматривать результаты анализа. Все оказалось именно так, как я ожидал - прежде пустыня вокруг водоема жила, даже днем совсем неглубоко под поверхностью песка копошилось множество живых существ. При звуках выстрелов они дергались или замирали, начинали закапываться глубже в песок или же ползли прочь - в общем, как-то реагировали, и эту их реакцию фиксировали наши приборы. Сейчас же пустыня вокруг была мертва, и тот, кто двигался по ее поверхности вблизи лагеря, был, по всей вероятности, нашим врагом.

Он передвигался, видимо, совершенно бесшумно, лишь иногда делая небольшие прыжки, которые только и фиксировались сейсмографами на фоне шума, но я сумел проследить за его передвижениями на сутки назад. Это он я был в этом почти уверен - издавал гудение, которое мы слышали в течение нескольких ночей. Это он был причиной возможной гибели наших товарищей. Он был совсем рядом с нами, всего в трех с половиной километрах, и он мог снова напасть.

Его необходимо было уничтожить.

Мы не любим убивать. Даже защищаясь. Мы всегда стремимся обойтись минимальным вмешательством в чужую биосферу. Даже в исследовательских целях мы всегда стараемся - насколько это только возможно - не обрывать жизни существ иных миров. Ведь равновесие в природе может быть столь хрупким. Единственное, что в какой-то степени оправдывает убийство - это спасение человеческой жизни. Но и тогда убийство это несправедливо, ибо человек сам поставил себя в опасное положение, придя незваным в чужой мир.

Я знал все это. И всегда считал такой взгляд правильным.

Но перед глазами у меня до сих пор стоит лицо Иллы, когда эта тварь терзала ее мозг. И я всего лишь человек - я хотел мстить.

- Данро, я нашел его, - сказал я, включив связь.

Теперь, когда мы знали, за кем надо следить, когда знали, как звучат его прыжки, знали, где примерно он находится, настроить аппаратуру не составляло труда. Теперь он был в наших руках - это нас успокоило. Не почувствуй мы тогда уверенности в том, что контролируем ситуацию, все могло бы закончиться по-другому.

Но ничего уже не воротишь.

Мы вышли на связь с "Алданом" и потеряли на этом около часа. Они, конечно, одобрили наше решение уничтожить эту тварь - Валдар, по-моему, согласился бы тогда на что угодно, лишь бы мы остались живы. Да и не имели они никакого морального права запретить нам это. Просто - надо в этом признаться - нам хотелось поделить с кем-то ответственность за то, что было все же несправедливым - за намеренное убийство существа этого мира. Мы поделили ответственность, но целый час был потерян, и, когда я вышел из лагеря, солнце уже садилось.

Перед самым выходом я произвел контрольный выстрел, и где-то там, за ближними холмами оно сделало пять прыжков. Оно не ушло с той точки, где приборы засекли его прыжки в прошлый раз. Оно было обречено.

Я медленно забирался на возвышенность, держа дезинтегратор наготове, хотя до цели оставалось еще больше трех километров. Песок расползался под ногами, сказывалась, несмотря на тренадин, усталость тяжелого дня, оставленного позади, и, когда я поднялся на гребень первой гряды холмов, солнце уже скрылось за горизонтом. Лишь заря, пылавшая в полнеба, освещала окрестности. Я оглянулся назад - у водоема уже царили сумерки, лагерь был почти неразличим на фоне песка. Да и ложбина, которую мне предстояло пересечь, тоже тонула во мраке. Я включил светоусилители, проверил еще раз связь и двинулся дальше. Надо было спуститься вниз, подняться на следующую гряду и там, почти сразу за ее гребнем найти и убить эту тварь.

Я не боялся. Я не знал, что ждет меня впереди, и окажется ли вблизи от напавшего на нас животного моя защита достаточной, но я почему-то совсем не боялся. И я совсем не думал тогда о мести. Странно, но теперь, когда решение было принято, то, что предстояло мне сделать, я стал воспринимать лишь как совершение какой-то тяжкой, неприятной повинности, хотелось поскорее закончить со всем этим и, если удастся, забыть.