Влюбилась в Монстра! (СИ) - Васильева Анюта

Дедушка у меня не маленького роста, но всё же ему для того, чтобы заглянуть в глаза Тумуру, пришлось высоко поднять голову.

Первое о чём я подумала, это, конечно же, что дедушка, так же как и я, может испугаться  Тумурзорига.

- Добрый день Игнат Фёдорович! – дедушка скорее рефлекторно отвечает на рукопожатие. – Я Тумурзориг Тодаев, ваша внучка любезно согласилась присмотреть за моей дочерью в моё отсутствие!

- За какой дочерью? – дед удивлён, но не напуган, я поднимаю взгляд вверх и смотрю прямиком в глаза Тумурзорига. Сейчас я не боюсь его, его взгляд по-прежнему острый и прожигающий, но он не пугает меня сейчас так, как это было две недели назад, там, в холодном, сыром подвале. Снова воспоминания устрашающими картинками всплывают в моей памяти. Но я, не могу показать своей паники при дедушке, и поэтому, прикрыв глаза, и немного пошатнувшись, тихонько делаю глубокий вдох.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ - Она спит! – не успела я проговорить, как из палаты раздаётся, довольно сильный плач Евы.

Тумур резко среагировал, и хотя я, тут же быстро вошла в палату, вслед за ним, Тимур уже держал дочку на руках и прижимал её к себе.

Еве, скорее всего, приснился страшный сон, она долго не успокаивается, выгибается, и бьётся в истерике.

На её крик прибежало несколько врачей. Мне стало не по себе, и слёзы сорвались с моих глаз, ведь сердце разрывается, глядя, как она кричит,- надрывается.

- Давайте уколю! – к Еве с набранным шприцом приближается молодая медсестра. С явно намеренно расстегнутыми лишними пуговицами в зоне декольте.

- Не надо её колоть! – твёрдо произношу, и чуть ли не силой забираю девочку из рук отца.

Ева тут же обвивает мою шею своими тонкими ручками и, покричав ещё минуты три, начинает потихоньку затихать.

- Алиса вам ведь нужна работа? – я не отвечаю, сердце так сильно щемит, что я не могу нр о чём думать кроме как о Еве. Неужели Тумурзориг говорил мне именно об этом плаче девочки. Это же просто невыносимо слышать, как надрывно рыдает ребёнок.

- Алиса останьтесь с нами в качестве няни! - Пожалуйста! С Евой ещё никому не удавалась справиться. Вы первая!

- Где мама Евы?

- Умерла!

- При родах?

- Нет!

- Я останусь с Евой! – даже раздумывать не собираюсь! Если девочки хоть немного со мной легче, я буду рядом с ней.

- Спасибо!

Тумурзориг явно перенервничал, потому как, с очень сильно, напряжённым лицом, быстрым шагом вышел из палаты.

- Алиса ты уверена, что справишься, это же не зверюшка какая!

- Я знаю дедуль. Но, как её оставить?

Дедушка заметно успокоился, и уехал, оставив для меня мой старенький телефон. И вещи. Слава богу, смогла убедить его забрать продукты,- все, кроме пирожков со Щавелем, которые сейчас за обе щеки уплетает Ева!

Тумурзориг!

Конечно же, уехав, я не мог на этот раз быть настолько опрометчивым. Я установил прослушку на телефон и попросил Макара Андреевича передать его Алисе, я целиком и полностью их контролировал, на протяжении всего времени пока отсутствовал. Просто вставив в ухо наушник, занимался своими делами, я слышал всё, что происходила в палате Алисы и Евы.

Мне очень понравилось то, как она находит общий язык с моей дочерью. Никаких требований и строгих нот в голосе, рассказала наизусть не меньше пяти, достаточно длинных сказок. А ещё, судя по тому, как она хвалила Еву, я понял, что каким-то образам Алиса научила мою дочку строить башню из кубиков. Нет, она и до этого это делала само собой, но только когда играла сама по себе. Ни разу не видел, чтобы она с кем-то взаимодействовала. И ночью, я не спал вместе с Алисой. Слушал колыбельные, что она пела для Евы.

К счастью на производстве удалось быстро уладить все вопросы. Начальник смены уволен за халатность. Он не проверил должным образом оборудование, и тем самым из-за перегрева главного двигателя выплеснулось наружу раскалённое масло. Благо рабочие не пренебрегают защитой. - Я строго за этим слежу! За несоблюдение техники безопасности у меня огромные штрафы. Один рабочий получил ожог кисти. Но по камерам видно, что перчатка слетела как раз от того, что он пытался перекрыть вентиль и случайно зацепился за штырь на стене. А второй плохо заправил штанину в специальный ботинок. И рискует сейчас и вовсе остаться без ноги. Я не стал наказывать второго рабочего за оплошность, по договору, я имею права, в этом случаи не выплачивать ему компенсацию, но парень сам себя наказал. Поэтому оба работника получили не малые деньги, а горе начальнику производства грозит до трёх лет лишение свободы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Не знаю почему, но мне захотелось лично, познакомится с дедушкой Алисы.  Именно по этому, я решил оставшиеся дела оставить на зама, и вылетел утренним рейсом, а не вечерним, как изначально планировал.

На первый взгляд, Игнат Фёдорович показался мне довольно строгим, но при этом излишне простым.- Человеком слишком доверчивым и уступчивым. Но, про уступчивость: что-то мне подсказывает, что ему сложно отказать именно единственной внучке. Потому, как я бы на его месте не позволил уехать работать в дом к незнакомому мужчине. Хотя, он, конечно, не знает о том, что помимо нас троих дома никого не будет, разве что прислуга, но и то, она работает в определенные часы. Не терплю посторонних в доме!

Я забрал Алису и Еву домой тем же вечером, когда у дочери случилась её последняя на данный момент истерика. Благо больше за минувшую неделю у дочери этого не повторялось, — у Евы не повторялись,- а у Алисы начались…- Нет, слава богам не такие, как у моей дочери истерики, но увидев на стенах головы убиенных животных, она вопила так,- что я чуть не оглох. Хорошо, что Ева в этот момент была на моих руках, и не сильно напугалась, просто округлив свои глазки, смотрела, как негромко, но всё же выла Алиса, при этом топая ножками. Пришлось немедленно по убирать все трофеи, и шкуры, включая шкуру тигра из моего кабинета. Алиса частенько ко мне туда заходит, уточняет те или иные вопросы. Очень скоро я обратил внимание на то, что она на меня смотрит влюблёнными наивными глазкам. И, кажется, уже совсем не боится,- и я бы с огромным удовольствием разложил бы её перед собою, и даже не один раз, но ей едва ли исполнилось восемнадцать, и я почти вдвое старше её. Я всё это, очень хорошо понимаю, но бл*дь, у меня аж яйца звенят, когда она в своём коротком домашнем платье тянется за молоком в холодильник. Или за печеньем, что лежат, в верхнем шкафчике! Она, конечно, переставляет его потом в нижний шкаф, но именно я, раз за разом, перекладываю печенье снова наверх, и словно подросток  подглядываю за тем, как она вновь тянется за печеньем, едва ли не полностью при этом оголяя аппетитный орешек в недорогих, но очень симпатичных кружевных трусиках. Я точно знаю, что делает она это не намеренно, скорее даже не обращает на это внимание, ведь меня зачастую даже рядом нет, когда она это делает, я за всем происходящим слежу по камерам.

Я конечно не собираюсь постоянно контролировать Алису,- так первое время, для того чтобы душа за Еву была полностью спокойна.

- Тумур? – я отрываю взгляд от бумаг и смотрю на переминающуюся с ноги на ногу Алису.

- Да Алиса я слушаю тебя! – слушаю, а сам просто пожираю девчонку похотливым взглядом, шрамы на руках и ногах практически уже незаметны, у Алисы просто потрясающая фигурка, ростом, правда, маловата, а в остальном… - тонкая талия, хорошая, далеко не маленькая грудь. И попка ммм, — попочка у неё ну просто, бомбическая, — как модно сейчас говорить. Невозможно находится слишком близко к ней, так и хочется её протестировать, причём по всем категориям.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- На выходные обещают прекрасную погоду, у вас будет время свозить Еву в парк?

- В парк? – в изумлении приподнимаю бровь.

- Ну да! – совершенно спокойно произносит секси девочка, которую трогать мне нельзя. -  Вы очень много работаете! Ева скучает. Ей нужен отец! – а вот этим она меня сейчас взбесила!