Неделя неудач - Сергей Лукьяненко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так. К Витьке, немедленно. Из-за него эта каша заварилась, пускай он голову и ломает.
Через минуту я уже был на шестом этаже и словно вихрь ворвался в двери Витькиной лаборатории.
3
– Это д-дубли у нас простые!..
А. и Б.СтругацкиеКорнеев сидел на диване, заложив ногу за ногу. Одна нога была босой, и мне сразу вспомнился домовой Геннадий. Покосившись на меня, Витька продолжил странное занятие – капать из пробирки бесцветной жидкостью на пятку.
– Ты чего? – спросил я.
– Болит, – Корнеев выплеснул на ногу всю пробирку. – Нет, ты сам посуди! Хорошая живая вода. Очень свежая. Если бы, к примеру, у меня пятка была напрочь оторвана, то приросла бы в момент. А вот ушиб – не проходит!
– Так отрежь пятку, потом займись лечением, – ехидно посоветовал я.
Корнеев покачал головой:
– Нет, Сашка. Это выход простейший, примитивный...
– Корнеев, покажи пропуск, – попросил я.
Витька вытаращил глаза.
– Ты... чего?
– Пропуск покажи!
Видимо, тон мой был настолько серьезен, что Корнеев от растерянности подчинился. Убедившись, что он не собирается рвать в клочки бумажку с ненавистной печатью на фотографии, я присел рядом.
– Витька, разговор есть серьезный. Очень важный.
– Ну? – насторожился Корнеев.
– Дубли... они живые?
– Жизнь – отчеканил Корнеев, – есть форма существования белковых тел! Бел-ко-вых! А дубли у нас – кремнийорганические, ну или германиевые...
Я разозлился.
– Витька, ты мозги не пудри! Тоже мне... Амперян...
– Сашка, да никто этого толком не знает! Лет двести уже споры идут! Какая тебе, фиг, разница?
– Как это – какая? Если они живые, так какое право мы имеем их эксплуатировать?
Витька едва не упал на пол.
– Привалов, очнись! Тебе чайник эксплуатировать не стыдно? Или «Алдан» свой любимый?
– Разные вещи! – я вздохнул. И рассказал Витьке всю историю.
Корнеев явно растерялся. Минуту смотрел на меня, словно надеялся, что я рассмеюсь и признаюсь в розыгрыше. Потом напрягся, щелкнул пальцами, и перед нами возник дубль. Сходство с самим Витькой и грубияном из подвала было такое разительное, что я поежился.
– Как дела? – спросил Витька дубля.
– Пятка болит, – дубль бесцеремонно вырвал у него пробирку, уселся рядом и занялся самолечением.
– Во. Иллюзия разумного поведения, – сообщил Витька. – Поскольку таким запрограммирован. Но все равно – дурак-дураком.
Я неуверенно кивнул.
– Побейся головой о стену! – приказал дублю Корнеев.
Дубль строптиво осведомился:
– А нафига?
– Качество штукатурки проверяем.
Дубль встал и принялся колотить лбом о стену. Монотонно, но далеко не в полную силу, отлынивая.
– Вот, – Витька махнул рукой. – Живой пример! То есть, не живой, материальный! Живой себя так вести не будет!
Дубль, заметив, что Витька уже на него не смотрит, снизил амплитуду ударов до минимума.
– Понимаешь, Саша, ты человек в институте все же новенький, да и маг неопытный, – принялся рассуждать Корнеев. – К тому, что «Алдан» может за день такое рассчитать, на что сотне математиков месяц нужен, ты привык. А к тому, что машина может с виду на человека походить, пререкаться, беседу поддерживать – еще нет.
– Витька, уж больно самостоятельно они себя вели...
– Ну и что? Дубль – это продукт жизнедеятельности магов. А маги, знаешь ли, всегда склонны к самостоятельности. Вот гляди... надо мне, к примеру, вместо себя дубля на свидание послать.
– Ну?
– Делаю я его самопрограммируемым и самообучающимся. Дабы ни одна девушка не заподозрила, кто ее домой из кино провожает. Если вдруг она его пригласит домой, чаек попить и с родителями познакомить, дубль должен проявить инициативу, вести себя так, чтобы в следующий раз меня дорогим гостем считали.
– Что потом?
– Если я дублю велел самоликвидироваться по выполнению задания, то все в порядке. Если нет... ну, не подумал... то выйдет он за порог, и начнет дальше мной притворяться. Программа такая. И будет бродить, пока энергия не кончится. День, месяц... ну, смотря на какой срок я его зарядил.
– А три года?
– У Кристобаля Хозевича – возможно, – подумав сказал Витька. – Помнится, был у него дубль, который ездил в годичную командировку. Что скажешь, мастер...
Витькин дубль зевнул, привалился лбом к стене, поморгал и исчез.
– Во. Так оно и должно быть, – бодро сказал Витька. – Но бывают промашки. Что, пойдем в подвал, с дубляками разбираться?
Я помотал головой.
– Нет, Корнеев. Не надо. Знаешь, пусть лучше сидят... колдовать пытаются. Жалко.
– Жалко... – пробурчал Корнеев. – Я же тебе все объяснил!
И все-таки он казался изрядно смущенным и настаивать не пытался.
– Может, еще с магистрами посоветоваться? – спросил я.
– Это ты сам решай, – Витька стал обувать ушибленную ногу. – Во, проходит помаленьку... Чего ты дома-то не усидел?
– Непривычно, – сознался я. – Решил еще поработать. Что, пойдем?
– Давай через полчасика, – Витька покосился на заставленный колбами стол. – Я нас обоих странгрессирую, прямо в комнату. Лады?
– Лады, – я поднялся и вышел в коридор. Витька меня все же немного успокоил. Но стоило припомнить унылое пение дублей, как по спине забегали мурашки. Нет, не все так просто.
Было уже заполночь, и народ, похоже, начинал расползаться по домам. Я прошел в электронный зал – моих дублей уже не было, а в воздухе пахло озоном. Растворились... моей магической энергии никогда не хватало больше чем на пару часов. Я подошел к «Алдану», постучал пальцем по дисплею, потом потянулся к выключателю питания. Затарахтела пишущая машинка, скосив глаза я прочитал:
«Только попробуй!»
Вздохнув, я убрал руку. Пускай работает. Чем бы занять полчасика... точнее – часок, знаю я Корнеева...
В дверь деликатно постучали, и я обрадованно крикнул:
– Войдите!
Появившийся в дверях лысый старичок с выбритыми до синевы ушами был мне знаком. Не то, чтобы часто пересекались, но все-таки однажды мне довелось поучаствовать в его эксперименте.
– Проходите, Луи Иванович! – поднимаясь, сказал я. – Садитесь.
Луи Седловой, кашлянув, прошел в зал. Изобретатель машины для путешествий по описываемому времени был мне очень симпатичен. Многие, Витька например, относились к нему с иронией, считая Луи Ивановича кем-то вроде Выбегалло. Действительно, работы Седлового грешили такой же красивостью и показушностью, но, все-таки, были куда интереснее и полезнее. Машиной времени, например, очень заинтересовались историки и литературоведы, а Союз Писателей уже выступил с предложением запустить ее в широкое производство – дабы каждый автор мог побывать в собственноручно сотворенном мире и поглядеть на все безобразия, которые там творятся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});