Сердце Бури - Гуара

–Да, проще простого. Либо убиваешь ты, либо убьют обоих! – девушка была крайне напряжена. На удивление оказалось, что парировать удары этого человека ей было сложно. – Ты это, не слишком усердствуй, а то рука-то еще до конца не восстановилась, смотри, чтобы снова не разболелась!

–О себе позаботься лучше! Тебе, наверное, давненько никто не преподносил уроков, как надо проигрывать!

–Дерзкий, да? Ну-ну, и не с такими билась, и побила. – Гиена зло блеснула глазами. – И твоего старшего брата включительно!

–Вот это ты зря вспомнила! – Адриан легко извернулся и ударил ее по ногам, опрокидывая навзничь, но в этот же момент легкий шест достаточно болезненно ударил его под колени, и тут же оборотница, с шестом наперевес, нависла над ним, криво ухмыляясь.

–Нельзя быть таким подверженным эмоциям, ты ведь лидер! – она неодобрительно поцокала языком. – Зря ты недооцениваешь меня, вождь, я тебе уже много раз говорила, что если бы хотела, то давно бы уже отгрызла тебе лицо. И не надо недооценивать меня, я с шестнадцати лет не проиграла ни единого боя.

И в этот же момент внезапно для самой себя Гиена оказалась легко уложена на обе лопатки, а в грудь ей упиралось колено мужчины.

–Это ты меня недооцениваешь! – едва слышно произнес он. – Ты не проигрывала до этого момента, и не подумала, что мой брат хоть и был старше, но никак не был сильнее и умелее в бою, чем я. И еще, я хоть и болезненно перенес смерть родного человека, но сейчас дрался с тобой абсолютно хладнокровно, как и положено биться с подобными тебе.

–Учишься быть вождем? – губы оборотницы искривила очередная ухмылка, но в этот раз не такая злобная, как раньше.

–Пытаюсь. – Адриан выдохнул. – Тебя зовут как?

–Хозяин сучкой бешеной называл, а так нет у меня имени.

–Не может такого быть, у каждого имя есть.

–У каждого, кто не был цепной бойцовой собакой. Было у меня имя. Давно, когда еще у мамы под боком спала. Меня мама Эйо называла – радость по-нашему. Но это было давно, когда я была щенком несмышленым.

–А кто же ты сейчас? – мужчина ухмыльнулся, глядя ей в глаза.

–Ногу убери, не люблю снизу быть. Тогда и скажу.

–Привыкай, ты ведь девочка. – Адриан отполз в сторону и сел на землю.

–Я не девочка и не специализируюсь по сексу, я по драке только спец.

–Так кто же ты, уже не маленькая девочка – мамина радость?

–Слышал такие древние слова, что кто посеял ветер, тот пожнет бурю?

–Да, было что-то такое.

–Так вот я пожинаю посеянные другими бури. Это мой крест, мне его всю жизнь нести.

–Значит, Бурей и будешь, а то сама неплохо разрушать научилась.

–Хах, тут ты прав на все сто! Рушить я умею как никто. А еще немного строить, и готовить и шить и много чего другого.

–Рукодельница ты наша!

–Я да, а вы косорукие строители, которые даже хижины нормально сделать не смогли. Задуют первые зимние ветра, и они если не промерзнут насквозь, так от ветра завалятся, сваи не выдержат.

–Ну, ежели ты такая умелая, то возьми и покажи окружающим, как правильно строить дома. И укреплять их тоже.

–А вот и покажу, на собственном примере покажу. – девушка уселась возле мужчины и посмотрела куда-то вперед. – Местечко, конечно для жилья вы себе выбрали то еще! Нарочно не придумаешь. А я с вами застряла тут. Эх, ну да ладно. Где наша не пропадала? Ты-то пар выпустил?

–Вполне.

–Вали, значит, к себе и потрахайся от души, а то ходишь, словно евнух по призванию, вредный и злой.

–Да уж, страшно себе представить, что с тобой делали в плену, если мне уже сейчас хочется взять и отстрелить тебе голову за твой словесный понос, вперемешку с похабными мыслями вслух!

–А я не в тему никогда не скипидарила, поэтому особо и не получала. А тут, тут сами боги велели. Ты уж прости, не могу смотреть в твое сахарное личико с вечной печатью легкой тоски без смеха! Вождь-меланхолик еще и с хроническим недотрахом!

–Вот это-то ты с чего взяла? – Адриан проследил за обходящей его девушкой настороженным взглядом.

Она медленно встала за ним и обняла за плечи, прижимая к своему животу, провела одной рукой вниз по груди:

–Ты сейчас во всеоружии, как подросток. Горячий и готовый.

Мужчина тут же прикрыл руками самое ценное в своем организме, во избежание не морального, так физического насилия.

–Вот тут ты ошибаешься, девчонка, у меня не то, что недотраха нет, у меня утро началось с его устранения, я всегда в подобном состоянии.

–Хм, – Гиена слегка удивленно и очень задумчиво посмотрела ему через плечо и медленно убрала руки, обернув их ладонями от себя, будто брезгуя, – не повезло твоим бабам!

–Бабе, у меня отношения стабильные. Таким похвастаться можешь?

–Один-один! Молодец, правильной дорогой идешь! У меня нет парня и вряд ли будет. Я не семейная.

–Добрая девочка что ли?

–В смысле?

–Ну, даешь всем?

–Фу, нет конечно! Вообще стараюсь никому не давать по доброй воле!

–Фригидная что ли?

–Чего?

–Чего, чего?

–Ты только что о чем спросил? Моя твоя не понимает, что есть фригидная?

–Нонсенс какой-то! Это те, которые ничего не чувствуют во время соития.

–О, нет, я как раз-таки чувствую, очень чувствую, всю гамму боли прочувствываю каждый раз.

–Это плохо. Ладно, Буря, беги домой. Скоро девушки за грибами пойдут, Иргас место неплохое и незаселенное нашел. Как раз для нас отдушина.

***

–Да уж, порвало тогда людишек основательно, как орали, как доказывали, что я стойбищу не нужна, что сами протянут до весны отлично, что убить меня и делов, а теперь без меня ходить никуда не хотят! – Гиена сидела у берега топи, удобно устроившись на вязанке камыша, и плела из камышинок забавную фигурку человечка. Плетение – это было самым любимым ее занятием из всех. Даже в плену она не оставляла этого ремесла, переплетая меж собой разного рода тряпицы, веточки и им подобное в забавные фигурки, маленькие коврики, да всякие занятные вещицы.

Настроение ее, как и погода, были в меру неплохими, вокруг все было окружено золотом и багрянцем осенней поры. Было время сбора грибов и охоты, поэтому обитатели стойбища не сидели на месте. Все разделились на небольшие ватаги, и разбрелись по округе вокруг топи, чтоб пополнить запасы пищи к предстоящей зиме.

Девушка сейчас охраняла нескольких своих ровесниц, бродящих