Наследие Велены - Валерия Чернованова

– По закону только эмпат имеет право претендовать на звание Верховного мага королевства, – пояснила Эдель.

Близнецы на минуту приуныли.

– Дурацкий закон! – воскликнул Рэйтон.

– И что, никак нельзя его обойти? – уточнил брат.

В ответ советник недовольно пробурчал:

– Мало того что у нас правитель – человек, так еще и эльфы в маги метят.

– Спасибо, Воллэн, что помянул добрым словом, сердечно тебе благодарна, – огрызнулась я.

– Извини, не подумал. От твоих друзей у кого угодно крышу снесет – так, кажется, ты любишь выражаться. – Обернувшись к эльфам, эмпат грозно произнес: – А вы двое даже не стройте планов. Вам все равно не позволят участвовать в турнире.

Поцеловав жену на прощанье, раздраженный советник направился к выходу. Близнецы проводили его возмущенными взглядами.

– Ну вот, а ты говорила, что теперь от меня отстанут, – посетовала я, обращаясь к Эдель.

Эмпатия пододвинула ко мне блюдце с конфетками, как будто я была в том нежном возрасте, когда сладости могут решить все проблемы. Запихнув в рот карамельку, я замолчала.

Около полуночи в королевские покои явились эльфы со знакомой коробкой в руках.

– Не спится, – с порога заявили они. – Решили поиграть в «Этару». Ты с нами?

– Давайте, – согласилась я. – Все равно делать нечего.

Разложив карту на полу, стали распределять королевства. Игра быстро начала набирать обороты.

Проходящие мимо эмпаты как бы невзначай заглядывали в гостиную, желая выяснить, чем мы тут заняты. Ну нельзя же быть такими любопытными!

– Почему дверь не закрыли? – спросила я близнецов и шикнула на столпившихся в коридоре придворных. Тех как ветром сдуло.

Рэй было поднялся, чтобы прикрыть дверь, но в этот момент легкий порыв ветра захлопнул створки.

«Всегда бы так, – с улыбкой подумала я. – Чтобы все мои желания исполнялись в мгновение ока».

Ох, не стоило этого произносить, даже мысленно…

Велиар

Повелитель ада стоял на краю пропасти и неотрывно смотрел на дрожащие языки пламени, поднимающиеся из темных глубин. Чуть поодаль от него замерла Аттеа, смиренно ожидая приказаний своего властелина.

Несмотря на то что повсюду полыхал огонь, в зале царил холод. Он как будто исходил от молодого эмпата, равнодушной статуей застывшего на обломке скалы, нависшей над самой бездной. Шло время, в его бурном водовороте исчезали часы и минуты, секунды и мгновения, а он оставался неподвижен. Эмпат походил на прекрасную статую, высеченную из холодного мрамора.

Аттеа приблизилась к Владыке и коснулась его груди, в которой еле слышно билось пока еще живое сердце.

– Время идет, – тихо произнесла она, но шепот заметался испуганным эхом по бесконечным коридорам царства Тьмы. – Его сердце сковывает лед. Очень скоро эмпат позабудет о ней, и, когда геллания придет за ним, будет поздно. Это сломит ее гордыню и заставит покориться.

– Чтобы заполучить душу геллании, для начала мы должны ее уничтожить, – сквозь зубы процедил Велиар, и Аттеа задрожала. – Тот жалкий огненный демон не смог ее погубить. Аттеа, ты снова не оправдала моего доверия!

Демоница отпрянула от эмпата и жалобно взмолилась, падая в ноги своему повелителю:

– Клянусь, я приведу ее к вам! У нас еще есть время.

– Разве ты не понимаешь! – резко развернувшись, зло прошипел ей в лицо Велиар. – Если к назначенному сроку она не погибнет, то навсегда останется для меня недосягаемой.

Аттеа еще ниже склонила голову.

– Я все сделаю. Обещаю!

– Призови аккару. Скажи, я щедро заплачу за жизнь геллании. За ее последнюю жизнь…

Огненный вихрь подхватил Аттею и скрылся с нею в разверзшейся в стене воронке.

Велиар долго смотрел в холодные, будто скованные льдом глаза эмпата.

– Скоро она придет за тобой… Чтобы навсегда погубить свою душу…

Глава третья

Если ты счастлив дольше одного дня, значит, от тебя что-то скрывают.

Нарин

– Нарин, ну не будь такой жадиной! Всего-то один пузырек! – ныли эльфы, уговаривая дать им флакончик с оборотным зельем.

– Ни за что! Не успели подарить, а уже требуете обратно! – вскинулась я и для пущей важности сердито топнула ногой.

Дарители называется! С такими успехами от ценной коллекции только и останется что пустая тара!

– Ну пораскиньте мозгами, если они, конечно, у вас имеются, – решила зайти с другой стороны, дабы отговорить эльфов от рискованного предприятия. – Воллэн вам строго-настрого запретил участвовать в турнире. И никакие перевоплощения тут не помогут!

– Об этом не беспокойся, – беззаботно откликнулся Рэйтон.

– Нарин, ну всего один флакончик. Единственный, – продолжал плакаться Стэн, да так жалобно, что у меня сердце начало обливаться кровью.

– А, демон с вами! – махнула я рукой в сторону громадного позолоченного сундука, стоящего у спинки кровати. – Вы ведь всю кровь выпьете, но своего добьетесь.

– Ты – чудо! – чмокнул меня в щеку Рэй.

Опережая друг друга, братья понеслись к сундуку. Засим последовали долгие препирания, какой именно эликсир подойдет для данного случая: тот, что имеет более длительный эффект, или же тот, который невозможно обнаружить магически. Эльфы дураками не были и прекрасно понимали, что обмануть Вола и пройти фейсконтроль будет не так-то просто.

В итоге эти прохиндеи выцыганили у меня целых два(!) пузырька: первое зелье должно было превратить братьев в эмпатов, второе – поставить барьер, который не позволит просматривать их души.

Я, конечно, немного поартачилась, надеясь спасти хотя бы один из бесценных сосудов, но, видя, что упираться бессмысленно, сдалась; можно сказать, хитрюги взяли меня измором.

– Не говорите потом, что вас не предупреждали, – напутствовала я, провожая несносных гостей за дверь. – Если Вол узнает, смело заказывайте гробы и зазывайте плакальщиц.

Близнецы заверили, что все будет, как всегда, в шоколаде, и отправились домысливать свой грандиозный план. А я бездумно смотрела им вслед. Вот это «как всегда» меня больше всего и смущало. Допустим, им удастся обмануть Вола, старейшин и магов. Я даже осмелюсь предположить, что один из них, выдержав жесточайшую конкуренцию, взберется на вершину славы и зубами вырвет из рук Владычицы лавровый венок победителя. Но что потом? Действие оборотного зелья закончится, и правда, как ни старайся ее скрыть, все равно вылезет наружу.

Близнецов, похоже, сей нюанс нисколько не смущал. То ли они нашли лазейку в законе о выборе Верховного мага, то ли решили довериться судьбе, рассудив, что авось пронесет.

Потушив свечи, оставила у изголовья лишь ночник, освещающий широкую кровать, занимающую почти все пространство королевской опочивальни. Закрыла глаза с твердым намерением сразу же провалиться в сон. Было уже около полуночи, завтра предстоял сложный день: турнир, потчевание слетевшихся на марафон магов, бал, и я как никогда нуждалась в полноценном отдыхе.

А главное, мне хотелось встретиться с любимым. Вновь почувствовать тепло его губ, его нежные прикосновения, крепкие объятия, в которых я так желала раствориться. Множество длинных ночей он не появлялся, и в душе зародилось опасение, что Дорриэн начал забывать обо мне, будто не было всего того, что мы с ним пережили вместе.

Лелея хрупкую надежду на желанное свидание, вскоре уснула. Однако сон, подобно разрушительному урагану ворвавшийся в мое сознание, оказался совсем не тем, который ожидала увидеть…

– …Идем со мной!

– Ты, наверное, сошла с ума. Велена…

Молодая женщина схватила эмпата за руку и увлекла за собой. Их торопливые шаги гулким эхом разлетались по сумрачной галерее, нарушали сонную тишину.

– А как же твое открытие, которому ты отдалась без остатка, позабыв обо всем на свете? В том числе и обо мне, – остановившись, с обидой проронил эмпат.

– Открытие подождет. – Велена прильнула к его губам. – Сейчас мои мысли заняты совсем другим.

Мужчина, позабыв об осторожности, страстно обнял хрупкое тело и еще крепче прижался к призывно приоткрытым губам, вырывая из них сладостный стон.

На мгновение отстранившись от Владычицы, прошептал изменившимся голосом:

– Что мы делаем?! Если Аддаон узнает…

Велена презрительно усмехнулась:

– Этот жирный боров! Он настолько туп и самонадеян, что не видит дальше собственного носа. Считает, молодая жена любит его без памяти. Забудь о нем.

Скрипнула дверь. Владычица потянула мужчину в небольшую комнату, единственным освещением которой была догорающая свеча, позабытая кем-то на столике у камина. Властно и в то же время с мольбой эмпатия заглянула в черные глаза любимого, умоляя того забыть обо всех тревогах и опасениях.