Бубновая дама - Барбара Мецгер

Но как ни плохи женщины, мужчины еще хуже.

Гарри презирал мораль высшего света, все больше напоминавшего вертеп. Прелюбодеяние стало нормой. И похоже, никого это не заботило. Так называемые джентльмены отбрасывали клятвы, данные у алтаря, словно лепестки свадебных цветов. Леди полагалось подождать до рождения наследника, прежде чем завести любовника. Но как можно следовать неписаным законам света, если священные клятвы потеряли всякую ценность? И похоже, что ни женщины, ни мужчины не выполняют своих обещаний.

Конечно, Гарри не был монахом, но ему не требовалась каждую ночь другая женщина, как многим лондонским распутникам. Он сожалел, что у женщин мало возможностей заработать себе на жизнь и они вынуждены торговать своим телом, но сам не любил покупать их благосклонность. Он предпочитал редкие связи с женщиной, которая могла охотно лечь с ним без вступления в брак… или платы.

Со временем Гарри хотел жениться на женщине, которая разделяла бы его взгляды. Однако мысль о том, что Хэркинг-Холл может перейти к незаконнорожденному отпрыску этой женщины от неизвестного мужчины, удерживала его от поисков невесты, и Гарри боялся, что уже не встретит добродетельную жену.

Может быть, он был гордецом, педантом или, как называл его зять, пуританином, но Гарри любил свой образ жизни, не видя ничего плохого в том, что получает удовольствие от труда, а не от погони за ним.

Это чувство ответственности, привычку к тяжелой работе воспитали в нем, сами того не желая, родители, которые служили всем дурным примером. Отец был распутником, совсем не интересовавшимся своим поместьем, за исключением того, что еще можно продать для содержания дорогих любовниц и карточных игр. Леди Хэркинг была позором местного общества, красуясь с молодыми любовниками на обедах у соседей, что, как полагал Гарри, она делала из мести супругу. К тому времени, когда прежний виконт умер от оспы, а его жена утонула, катаясь в Италии на лодке с каким-то сумасшедшим поэтом, Хэркинг-Холл уже пришел в упадок, погряз в долгах, а приданое сестры Гарри давно было растрачено.

Последние девять лет он занимался восстановлением: ферм арендаторов, дома предков, доброго имени Хэркнессов и семейной казны. Он даже сумел вернуть деньги, которые занял, чтобы сестра могла прилично выйти замуж с собственным приданым.

Хотя, черт возьми, какое уж тут приличие! Оливии вскружил голову красивый баронет, изящный светский джентльмен из Лондона, уделивший ей внимание на местном приеме. Гарри должен был заставить ее подождать. Должен был навести справки, кто такой сэр Джон Мартин. И выпороть этого негодяя кнутом. Но Оливии грозила участь старой девы, а Гарри тогда еще не мог устроить для нее сезон в Лондоне. Он понадеялся, что она старше, умнее. Ха!

Теперь он в Лондоне, задыхается от его атмосферы, избегает надеющихся мамаш, разыскивает пьяницу, игрока и бабника, в общем копию своего отца, но в данном случае своего зятя.

Наконец-то избавились, решил он, когда однажды ночью Мартин тайком покинул их семью. Оливии будет намного лучше без этого навозного жука, имевшего любовницу в деревне, предосудительную связь с кузиной викария и комнату в гостинице — комнату излишне уступчивой Элси, — где оставался, если был слишком пьян, чтобы ехать домой. У Оливии есть сын и дочь, а также необходимость заниматься хозяйством в имении Гарри. Она не будет скучать по громкой ругани, слезам и синякам, которые постоянно пыталась скрыть, или по сочувствующим взглядам соседей. Не пожалеет о своем зяте и Гарри.

Его племяннице и племяннику тоже будет намного лучше без такого родителя. Нет ничего хорошего в том, что дети видят своего шатающегося отца, который бредет в неопрятной одежде домой, воняя дешевым вином и духами.

Да и у самого Гарри дела пошли бы лучше, если бы ему не приходилось оплачивать многочисленные долги зятя. А делал он это, потому что не хотел, чтобы имя семьи снова запятналось, когда мужа сестры поволокут в долговую тюрьму.

Но сейчас он бы не стал возражать. Более того, сам бы отправил его туда, если б смог найти это ничтожество.

Мартин сбежал ночью, когда в Хэркинг-Холле закончилось празднование Дня святого Валентина, первый за много лет бал, который организовал Гарри, когда у него появились средства. Оливия была в фамильных бриллиантах.

Мартин увел двух коней — лучшую упряжку Гарри, — прихватив с собой и драгоценности.

Бриллианты Хэркнессов принадлежали семье с тех пор, как их предок спас короля от стрелы убийцы, чем заслужил награду и титул виконта. Бриллианты предназначались жене Гарри, которой у него пока не было, или сыну Гарри, которого он тоже пока не имел. Поэтому оставались в неприкосновенности до поры до времени, которым Гарри, несомненно, располагал.

Никто еще не крал у Гарлана Хэркнесса, лорда Хэркинга. Ни его деньги, ни его доброе имя, ни его наследство. И не фамильные драгоценности.

Экипаж и лошади Гарри должны были направиться в Лондон. Он поехал туда, уверенный, что сможет найти Мартина прежде, чем тот продаст бриллианты и проиграет деньги. Теперь он уже не был так уверен. Он спрашивал о нем в мужских клубах, даже заходил в два десятка отвратительных игорных притонов, но не обнаружил там ни зятя, ни своих драгоценностей. Гарри не хотел идти на Боу-стрит, трясти грязным бельем семьи, но постепенно стал склоняться к мысли, что ему придется это сделать, пока не слишком поздно. Так что у него оставалось еще одно, последнее место.

Гарри, как и многие, слышал, что его школьный товарищ открыл игорный клуб, шокировав высшее общество, но заработал на нем немалые деньги, подогревая интерес света поисками своей пропавшей сестры. Конечно, Безумный Джек Эндикотт мог показать нос светским условностям, он был героем войны и братом графа. Он мог позволить себе и больше, его все равно не выкинут из общества.

Клуб «Красное и черное» был элегантным игровым залом с роскошной обстановкой и восхитительными красавицами, работающими за столами. Вряд ли сэр Джон Мартин стал бы тратить свое время — и деньги Гарри — в столь дорогом заведении. Но Гарри надеялся, что Джек Эндикотт, имеющий теперь обширный круг знакомств, должен знать, куда может пойти человек, чтобы продать украденные драгоценности и спрятаться от семьи.

Гарри отправился в «Красное и черное» пешком. Конечно, городские щеголи взяли бы для короткой прогулки своих лошадей и кучеров, и их щеки не покраснели бы от холода, волосы не растрепались, а сапоги не запылились. Но Гарри было не до этого. Он здесь, чтобы найти украденные драгоценности, а не жену.

Виконта не удивило, что с утра черная дверь клуба с табличкой «Для гостей» была заперта и никто не отозвался на его стук. За красной дверью с надписью «Собеседование» оказалась узкая комната, в которой находились две женщины и похожий на клерка молодой парень. Хотя Гарри привел в клуб исключительно деловой интерес, но, войдя и увидев дам, он торопливо поправил галстук и по возможности пригладил волосы. Действительно, Безумный Джек Эндикотт привлекал к работе самых красивых птичек Лондона.