Понедельник не кончается никогда (сборник) - Елена Щетинина

– Ву завэ тор![3] – изрек Выбегалло. – Всяческим… данфан[4], – он сверкнул в мою сторону глазами, – вы оборудование доверяете! А во мне сомневаетесь?

– Нет, но…

– Ваше участие в моем гениальном эксперименте будет упомянуто. В том или ином разрезе, – сообщил Амвросий Амбруазович. – Можете не сомневаться. А вот всяческую бумажную волокиту, когда она мешает нам лично, мы отвергнем, как бюрократизм и перестраховщину!

Луи Иванович часто заморгал. Похоже, человеком он был мягким и сильно комплексующим из-за собственной ушной растительности.

– Да, но… – забормотал он.

Тем временем звуки в коридоре смолкли и в дверь заглянул корнеевский дубль.

– В ушах – рвать? – спросил он.

– Конечно, – мстительно сказал Витька. Дубль исчез, и звуки возобновились, причем даже стали громче.

– Это недостойные происки, – косясь на дверь, сказал Выбегалло. Похоже, несмотря на то что был он дурак и подлец, метки житейской не утратил.

– О чем вы? – предельно вежливо спросил Витька.

Выбегалло поежился и пробормотал, обращаясь только к Седловому и начисто нас игнорируя:

– Де рьен[5], Луи Иванович. Приходите завтра на ученый совет. А демэн[6].

Звуки в коридоре снова стихли и вновь появился Витькин дубль. Взгляд у него был растерянный, как у любого хорошо сделанного дубля, выполнившего задание, но оставшегося не вполне удовлетворенным. Он раскрыл рот, собираясь было что-то еще спросить, но тут увидел Выбегалло, расцвел в улыбке и направился к нему. Выбегалло попятился. Корнеев тоскливо посмотрел на целеустремленную поступь дубля, его засученные рукава, потом вздохнул и щелкнул пальцами. Дубль растворился.

– За гнусные диффамации… – пробурчал с облегчением Выбегалло. И, шаркая валенками, вышел.

– Все-таки уважаемый Амвросий Амбруазович не совсем прав, полагаю, – робко сказал Седловой. – Не так ли, молодые люди?

Корнеев посмотрел на него и вздохнул:

– Таких, как Выбегалло, надо брать за воротник и рвать шерсть из ушей. Это однозначно, Луи Иванович. На вашем месте…

Седловой густо покраснел:

– Шерсть, молодой человек, это беда общая, и не стоит так на ней акцентировать…

Витька смутился.

– Был бы он просто дурак, хам или подлец, – сказал я. – А так ведь – все сразу и в одном флаконе.

– Луи Иванович, нет никаких сомнений, что Выбегалло при помощи вашей машины принес часы из воображаемого будущего, – сказал Корнеев. – И, полагаю, не только часы.

– Ну, ничего криминального в этом нет. Удивительно лишь, что он нашел мир, где подобные изобретения реальны.

Витька двинулся к машине времени. Осмотрел ее, едва ли не обнюхал, потрогал какие-то шестерни и покачал головой.

– Внешний вид надо улучшать, – быстро сказал Седловой. – Дизайн, так, если не ошибаюсь, ныне принято говорить. А то даже корреспондентам показать неудобно. Но сама машина вполне работоспособна!

Пережитки в сознании у него все-таки наличествовали в полной мере.

– Луи Иванович, – спросил Витька, – возможно выяснить, где побывал Выбегалло?

– Нет, друг мой, – вздохнул Седловой. – Я работаю над механизмом автопилота, но пока… Надо у Амвросия Амбруазовича спросить.

– Так он и ответит. – Витька выпрямился. – Да. Интересный расклад получается. Сашка, тебе хоть один реальный мир попадался?

– Откуда? Да я и был-то недолго.

– Пошли домой, – решил Витька. – Завтра на ученом совете следует быть свежими и отдохнувшими. Похоже, У-Янус об этом нам и говорил.

Я кивнул. У меня складывалось нехорошее ощущение, что Витька прав. И что каша завтра заварится еще та… Но я все же заметил:

– Меня-то вряд ли на ученый совет пригласят.

– Пригласят. Кто у нас по электронным делам специалист? А Выбегалле теперь дороги назад нет, часики придется показывать. Луи Иванович, вас домой подбросить?

Седловой замахал руками:

– Нет, нет. Я так… пешочком. Воздухом подышу, подумаю. Спасибо, юноша.

Мы вышли в коридор, чтобы, трансгрессируя, случайно не попортить какого-нибудь оборудования. Корнеев мстительно пнул ногой гору клочковатой грязной шерсти на полу, и мы перенеслись в общежитие.

4

– О достойный герой и славный господин, тот, кто овладеет этой книгой, станет властелином всех земель эфиопов и суданцев, а они станут его слугами и рабами, цари этих стран будут приносить ему дань, и он будет править всеми царями своего времени.

В это утро мы с Витькой проснулись одновременно и молча, не сговариваясь, двинулись умываться. Настроение у нас было как у солдат перед боем. Корнеев фыркал, плескаясь холодной водой, и временами приговаривал:

– За гнусные диффамации, значит… Будет вам диффамация, гражданин Выбегалло…

– Витька, ну а что мы реально сделать можем? – спросил я. – Даже если Выбегалло натащил из придуманного будущего всяких фантастических изобретений – в чем его обвинять? Он же скрывать не будет, что не сам все придумал.

– Теперь не будет!

– Угу. Теперь. Он в свою заслугу поставит тот факт, что к нам доставил.

– Использование магии в корыстных целях. – Корнеев был жизнерадостен и уверен в победе. – Знаешь про такую статью?

– Это еще доказать надо, что в корыстных.

– Докажем!

Мы отправились в столовую, где вступили в победоносную схватку с тушеной капустой. На середине завтрака к нам подсел бледный Юрик Булкин.

– Ребята, тут такие дела… с меня Выбегалло плакаты новые требует. Об экономии продуктов, правильном пережевывании пищи и прочем…

– Дошутился? – Корнеев захохотал, хлопая его по плечу. – Плюнь. Забудь.

– Как это – забудь? Мне Жиан велел адекватно отреагировать!

– А! – Витька прищурился. – Адекватно? У тебя василиски еще остались?

– Остались.

– Так вот возьми одного и доставь на рандеву с Выбегаллой. А потом укрась вестибюль статуей.

Юрик испытующе смотрел то на меня, то на Витьку. Человек он был в институте новый и не всегда понимал, где шутка, а где правда.

– Виктор, а ты уверен, что Жиакомо именно это имел в виду? – спросил Юрик с проснувшейся надеждой.

– Не уверен, – неохотно признал Корнеев. – Просто плюнь и забудь. Это и имелось в виду.

А у Амвросия сегодня будет достаточно проблем… не до тебя ему будет.

Булкин благодарно закивал. Шепотом спросил:

– Говорят, Выбегалло сегодня доклад на ученом совете делает?

– Делает, – признал я.

– Можно там поприсутствовать? Говорят, тот еще цирк ожидается.

– Вряд ли. Да ты спроси Жиана, он же твой начальник. Может, и проведет.

Юрик помотал головой. Перед Жианом он робел больше, чем перед живым василиском.

– А, ладно… потом расскажешь, Витька?

Корнеев кивнул, и Юрик побрел к кассе, подхватив со стола свободный поднос. Я его вполне понимал, Жиан Жиакомо был личностью крайне уважаемой, магом потрясающей силы, но при этом каким-то неуловимым, держащимся от всех в отдалении. Даже Кристобаль Хозевич, с которым они были так похожи, что я поначалу их путал, казался по сравнению с Жианом рубахой-парнем.

– Значит, так, Сашка, – рассуждал Корнеев. – Ты первым в бой не лезь. Действуй по моему сигналу, если что. Я сейчас поговорю с Ойра-Ойрой, с Почкиным, с Амперяном. Старики пускай с Выбегалло по-интеллигентному воюют, а мы его будем бить его же методами.

– Это как?

– Увидишь. – Корнеев потер ладони. – Преклонение перед Западом… часики-то гонконговские…

– Это Восток.

– А, какая разница! Некорректное использование чужих приборов, отсутствие прикладного эффекта…

– Витька, нельзя бороться с дураками и резонерами их оружием, – отхлебывая какао, сказал я.

– Почему?

– Они этим оружием лучше владеют, поверь. Либо проиграешь… либо шерсть из ушей полезет.

Корнеев загрустил:

– Ну что ты такой пессимист, Сашка! Надо же что-то делать!

– Надо, – признал я. – Но – не это.

Мы еще поспорили немного и по лабораториям разошлись, едва не поссорившись. Работалось плохо. Я отдал забежавшему Володьке его расчет, мы немного посудачили о Выбегалло и решили, что надо ориентироваться по ситуации. Потом девочки подошли ко мне с вопросом о никак не поддающейся оптимизации программе, и почти на час я полностью забыл об Амвросии Амбруазовиче. Это был хороший час. Но он кончился телефонным звонком.

– Александр Иванович? – вежливо поинтересовался У-Янус.

– Да, Янус Полуэктович, – непроизвольно вставая, сказал я.

– Вы сидите, сидите… Не могли бы вы минут через двадцать подойти к нам на ученый совет? Может потребоваться ваша консультация.

– Конечно, Янус Полуэктович.

– Спасибо большое, Саша… Тяжелый денек сегодня будет.

Я опустил трубку и посмотрел на весело щелкающий «Алдан».

Началось…

Малый ученый совет проводили в кабинете у Януса Полуэктовича. Кто-то из магов его временно расширил, и, помимо огромного овального стола, там появилась площадка с до боли знакомой машиной времени Луи Седлового. Сам Луи Иванович сидел в сторонке, крайне смущенный и начисто выбритый. Были все великие маги. Киврин ласково кивнул мне, и я, отводя глаза, пожал ему руку. Никак не выходило из головы, как дубль Федора Симеоновича пытался колдовать. В углу жизнерадостно топтались Г. Проницательный и Б. Питомник. Пристроившись между Витькой и Эдиком, я стал ждать.