Случайная Снегурочка (СИ) - Биглова Алла

Как иронично: пиджак спёрла дрянь, чтобы он покрасовался у неё на полочке. Интересно, она не знала, что он мой? Вот бы удивилась, если бы хозяин не нашёлся. Бросил короткий взгляд на Вику: она побледнела. Явно узнала мою старую вещицу. Что ж, думаю обязательно бы не передала его мне, не будь меня здесь.

Не стал устраивать спектакль, хотя так хотелось. Жаль, что Татьяна была женщиной, потому что будь она парнем хорошенько бы вмазал. Поставил на место.

А так пришлось мило улыбнуться и попробовать примерить пиджак. Не налез. Даже на голое тело не налез.

Всё виною мышцы.

Мне надо проветриться. Может, ну его к чёрту, уехать отсюда? Пока не поздно, поехать к друзьям бухать? Или к родителям заехать? Выпить я ещё не успел: взял за привычку до боя курантов не употреблять спиртное.

Нашёл свободную комнату: благо, все оставались в гостиной, где дура Татьяна чувствовала себя королевой. Только чувствовала. Не являлась. Дураков среди бывших студентов не нашлось.

Обшарил карманы и с удивлением обнаружил аккуратно свёрнутую бумажку, которой здесь быть не должно.

Развернул её и выругался: почерк показался до боли знакомым.

Это когда-то мне написала Вика, но я не успел прочесть это дурацкое письмо… Что ж, посмотрим, что там.

Глава 19

Письмо

Дорогой Женечка! Евгений!

Боже, чувствую себя Татьяной из пушкинского романа «Евгений Онегин». Ничего не могу с собой поделать, не могу признаться тебе лично. Это оказалось очень тяжело и, несмотря на то, что я знаю, что мои чувства взаимны, я всё равно не знаю, как ты на всё это отреагируешь.

Страшно признаться в своих чувствах, но ещё страшнее промолчать. Потерять тебя, показаться грубой, чёрствой, неспособной на чувства, неспособной ни на что, кроме учёбы и получения знаний.

Любовное письмо — единственный шанс рассказать тебе о моих эмоциях. Поделиться всем, что давно полыхает у меня в груди. Ты вызываешь во мне такую бурю, что я готова сгореть дотла и вмиг восстать из пепла.

Подняться на седьмое небо от счастья и упасть камнем вниз, рухнуть головой о камни. Разбиться и ни о чём не жалеть.

Умереть и восстать.

Моя любовь к тебе — луч света в тёмном царстве, которого мне так не хватало в моей жизни. Твоя любовь ко мне согревает меня, делает сильнее, делает из меня настоящего бойца.

Раньше я не знала ради чего и для чего я живу. Мои дни были пустыми, безрадостными и мрачными.

Теперь же я с улыбкой встречаю новый день, зная, что в нём будешь ты. Будет встреча с тобой, даже мимолётная, на парах, где мы будем делать вид, что мы безразличные.

День нашего свидания для меня всегда особенное событие, в котором не будет ничего, кроме счастья и наслаждения.

Ты единственный, кто смог достучаться до моего холодного сердца. Растопить его своим теплом, заставить петь и танцевать от наполняющей меня радости. Когда наши взгляды пересекаются, я перестаю дышать, я замираю и не могу оторвать от тебя глаз. Надеюсь, ты видишь в них любовь.

Время идёт, а всё сильнее схожу по тебе с ума. Я уже не в силах остановить процесс. Не в силах замедлиться, затормозить.

Без тебя мне грустно, холодно и невыносимо. Мне кажется, в день, когда мы расстанемся, я просто умру. Пожалуйста, пообещай, что такого не случится! Умоляю!

Разве короткое «я люблю тебя» может передать все эти чувства? Рассказать о всех эмоциях, что я испытываю рядом с тобой? Поведать о том, что я чувствую вдали от тебя?!

Но, если тебе будет этого достаточно, то да. Я люблю тебя.

Твоя Вика

Глава 20

Евгений

Тупо пялился на несчастный, старый помятый клочок бумаги. Это что же получается, вот эта бумажка так сильно изменила мою жизнь?! Одно дурацкое письмо и всё пошло по пи…

Одёрнул себя. Я же долбанный кандидат наук. Нам негоже материться. Даже мысленно. Даже когда против нас весь мир. Даже, когда у тебя научная степень только на картонке, и ты совершенно ей не пользуешься.

Первым порывом было скомкать бумагу и выкинуть, словно ничего этого не было. Порвать в мелкие кусочки, как эти слова разорвали мою душу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Из-за тупой… звезды Татьяны, стащившей мой пиджак, я не получил признание в любви. Нет, конечно, я сам идиот — надо было найти Вику, прижать её к стене и вытрясти всю правду.

Ну, вот тоже взяла манеру! «Я тебя люблю» вполне было достаточно для начала. А потом уже поэтично рассказала бы о чувствах. Я бы поулыбался, как довольный чеширский кот, а не вот это вот всё.

Это что же получается. Я в её глазах идиот, прочитавший письмо и испугавшийся его? Наплевавший на глубину её чувств? Признавшийся в любви, а потом сбежавший, как несмелый мальчишка.

Вот теперь выругался.

Не мысленно.

Надо бы срочно с ней поговорить. Надеюсь, ещё не поздно. Потому что дважды этот ад я пережить не готов.

Когда я вышел в гостиную, спектакль с подарками — старыми утерянными вещами закончился. Сейчас все тихо-мирно танцевали. Нашёл Вику глазами. Она танцевала с Егором. Парнем, которому она нравилась. Неоднократно ей об этом говорил, но она отшучивалась. А потом даже начала с ним встречаться.

И поделом мне.

Вот только вскоре это превратилось в спектакль двух никудышных актёров. Ощутил себя среди крыс, которые жаждали зрелища. Проглотить человека для них было обычным делом. Егор уже начал унижать Вику. Мою Вику.

Истерически хохотнул. Где этот идиот девственницу в двадцать лет видел? Он, что, с Луны свалился? Или из 18-го века прямиком к нам попал?

Нет, конечно, не спорю, и такое бывает. Но это скорее исключение из правил. Моя Вика была чиста и невинна… до встречи со мной.

Растолкал всех зевак и ввязался в драку. Кто-то встретит Новый год с синяками. И этот кто-то — не я.

Нас разняли другие пацаны, и Бьянка задвинула очень правильную речь. Был благодарен ей. Солидарен с ней. Только сейчас понял, что она всё это подстроила, чтобы мы наконец-то поговорили.

Что ж, поблагодарю фею-крёстную за такой отличный подарок на Новый год чуть позже.

Утащил напуганную Снегурочку и уже не скрываясь поцеловал её, радуясь, что она ответила на мой поцелуй…

Глава 21

Вика

Ночь, Новый год, куранты должны вот-вот пробить двенадцать. Мы стоим посреди чужой спальни, одни во всём мире и… молчим. Неужели, слова все сказаны? Больше добавить нечего?

— Почему ты не отыскала меня после того, как я не ответил на письмо? Тебе не было интересно моё странное поведение? — наконец, спросил Евгений, с укором глядя на меня.

Как будто я одна виновата во всех грехах!

— Встречный вопрос: почему ты посчитал, что я тебя избегаю?! — парировала, скрестив руки на груди.

Хотелось злиться. Но на кого? На свою глупость, что оставила письмо и не удосужилась проверить, получил ли её адресат? На Татьяну, что она стащила пиджак и три года продержала его у себя? Или на Евгения, что не стал меня искать, чтобы поговорить?

Во всём была виновата гордость. Гордость обоих. Именно она разрушила всё. А значит — виноваты оба.

Ситуация зашла в тупик. Как в шахматах: есть шах и мат, сообщающей о поражении, а есть пат, когда не знаешь, что делать дальше. Просто потому, что у обоих не осталось ходов.

И поэтому мы вновь сидели в тишине.

— Блин! Какие же мы идиоты! — внезапно Евгений прервал наше обоюдное молчание. По-моему, это было единственная разумная мысль, что прозвучала из его уст сегодня. — Я пришёл в бешенство, когда ты так просто начала встречаться с этим ушлёпком Егором.

— Не наказывай меня второй раз, я и так получила сегодня свою дозу публичного унижения за совершённую когда-то ошибку, — хмыкнула, улыбнувшись.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Жалела ли я? Отнюдь. Егор мог бы унизить меня ещё раз, а я бы вновь посмеялась бы ему в лицо. Потому что так глупо вести себя мог только обиженный маленький мальчик, который так и не смог повзрослеть.

Было ли мне стыдно из-за отношений, в которых я не любила? Совсем нет. Пару поцелуев и встреч на людях — это всё, что между нами с Егором было. Он хотел большего, а я так и не смогла его полюбить.