Национальная галерея Прага - Т. Акимова

В 1832 художника включили в состав официальной дипломатической миссии, направленной с визитом в Марокко, и у него появилась возможность увидеть царя зверей в дикой природе. Темперамент и мощь львов особенно импонировали создателю романтических картин. «Когда Делакруа пишет — это лев, терзающий добычу», — говорили о нем. Тигры, как и пантеры, волновали фантазию мастера не только своим свирепым нравом, но и экзотической яркостью облика.

Сопоставить льва и тигра, двух равных по силе, но разных и не встречающихся друг с другом в природе хищников, — задача, достойная кисти романтика. Художник представляет целиком вымышленную картину: под покровом темноты ко льву осторожно подкрадывается тигр. Распластавшись по земле всем своим гибким и длинным телом, он протянул правую лапу к противнику и, кажется, вот-вот бросится на него. Лев грозно рычит, прижав к голове уши, он тоже готов к схватке. Делакруа показывает напряженный момент, когда хищники еще не начали борьбу, они только демонстрируют свою силу, пугая один другого. Еще минута — и выбор будет сделан: звери или совьются в яростный клубок, или разбегутся. Встреча льва и тигра происходит ночью, сцена освещена неверным светом луны, который выхватывает из мрака фигуры животных и сухую каменистую почву. На дальнем плане слегка светлеет горизонт, во мгле уже забрезжил рассвет. Диагональная композиция и световые эффекты сообщают картине динамизм и таинственность.

Схватка человека с диким животным — один из любимейших мотивов самого яркого представителя французского романтизма Эжена Делакруа. Великолепный, мощный и безудержный зверь был олицетворением яростной стихийной силы, так увлекавшей художников этого направления. Мужественное противостояние хищнику ставило человека на грань жизни и смерти, обостряло чувства и было чревато трагедией. Делакруа обожал диких животных, он постоянно посещал зоопарк, где делал массу набросков, а неудержимая фантазия подсказывала художнику все новые и новые повороты подобных сюжетов.

Мастер написал «Поединок арабского воина со львом» и «Пантеру, нападающую на всадника». Если в первой работе главным действующим лицом является человек, то во второй основной герой — хищник, ведь другое название картины — «Охота пантеры». Именно это опасное, страшное, но в то же время исполненное грациозной силы животное больше всего занимает Делакруа. Пятнистый, переливающийся темным золотом гибкий силуэт пантеры — центр композиции, притягивающий взгляд зрителя. Лицо всадника недоработано, зато необычайно красивый белый конь и вцепившийся в него хищник изображены во всем своем великолепии. Извивающееся тело схватившей добычу дикой кошки задает ритм вихреобразному движению всех персонажей картины. Сильные контрасты белых, рыжих, черных, бледно-бирюзовых и багряных цветов сообщают дополнительную динамику этой бурной сцене. Исход битвы не решен, картина кажется незаконченной, а все в ней — зыбким и подверженным изменениям.

Творчество французского живописца, скульптора и графика Оноре Домье в Галерее Праги представлено двумя живописными произведениями. Картина «Семья на баррикаде» принадлежит к лучшим работам мастера. Она является окончательным вариантом темы, которую он ранее разрабатывал в других произведениях. В центре композиции — четыре фигуры: пожилого мужчины, мальчика, девушки и старой женщины. Это члены одной семьи, пришедшие на баррикаду. Их лица выделены резким светом, напряженные контрасты золотисто-желтого, красного, синего, зеленого цветов, а также особая манера живописи извилистыми, неровными мазками поверх красочного слоя — все это насыщает картину драматическим пафосом. Домье передает не какой-нибудь определенный эпизод революционных дней (художник пережил три революции), а выражение порыва, экстаза. Освещение, уподобляясь свечению театральных подмостков, обрисовывает фигуры сияющим молниевидным контуром. Во французском искусстве этого времени нет более зоркого реалиста, чем Оноре Домье, но вместе с тем его внутренний настрой романтичен.

Домье не писал природу, он — первый в истории европейского искусства художник-урбанист. В XIX веке власть города значительно возросла, городской водоворот втягивал и перемалывал человеческие судьбы, богатство и нищета соседствовали, сталкивая людей в жестоких социальных конфликтах. Художник как никто другой знал повседневную жизнь города, но ему удавалось избегать будничности и прозаизма в своих работах. Цвет и свет наполняют картины Домье энергией, персонажи часто показываются в необычные, переломные моменты жизни, их душевное состояние обостряется почти до гротеска, во всем ощутимо присутствие романтического духа.

На данном портрете изображена мать художника, Татьяна Степановна Репина, урожденная Бочарова. Эта ранняя работа молодого живописца была исполнена во время каникул, когда он, тогда еще студент Петербургской Академии художеств, гостил у родителей на Харьковщине в слободе Осиновке. Картина, написанная с вниманием и любовью, создает образ сильной и серьезной, но в то же время доброй и мудрой женщины, к которой зритель сразу же проникается симпатией и уважением. Доброжелательное лицо Татьяны Степановны теплым золотистым тоном ясно выделяется на густой тени фона, а ее платье и шаль выполнены темно-синим и голубыми цветами. Все это производит очень яркое впечатление, небольшое полотно выглядит монументально и торжественно, на нем — волевая и умная женщина, настоящая хозяйка дома. В те времена доля солдатской жены была нелегкой. Мужа постоянно отправляли в далекие походы, а Татьяна Степановна, живя с детьми в военном поселении, чтобы прокормить семью, была вынуждена много трудиться на самых тяжелых и грязных работах. Обладая твердым характером, она мужественно боролась с нуждой: шила на заказ шубы, выполняла казенные повинности. Но, несмотря на тяжелую жизнь, мать И. Е. Репина, будучи образованной женщиной, смогла приобщить детей к книгам. Она обучала грамоте не только своих чад, в ее доме собиралось более десяти ребятишек, которых женщина учила читать и писать. Татьяна Степановна разбиралась в живописи и воспитала в сыне любовь к искусству.

Искусство конца XIX-первой половины XX века

Гюстав Моро, французский художник, оказавший огромное влияние на искусство символизма, сам не считал себя приверженцем этого направления. Разносторонне образованный, большой ценитель прекрасного, он был знатоком античного и ренессансного искусства, увлекался изучением древних священных текстов. В поле его зрения в разные периоды жизни оказывались Библия и Коран, мифология Древней Греции и Египта.

Прочные традиции связывают живопись Моро с классическим художественным наследием: виртуозная техника рисунка, точная светотеневая моделировка форм, смелые и свободные композиционные решения, красивый цвет и, конечно же, тематика картин. Миф о Фаэтоне прославил живописца, представившего свою большую акварель «Фаэтон» на Всемирной выставке 1878. Эта работа произвела огромное впечатление на зрителей. Художник Одилон Редон писал: «Это произведение способно влить новое вино в меха старого искусства. Видение художника отличается свежестью и новизной… При этом он следует склонностям своей собственной натуры».

Таинственная и трагическая история Фаэтона сильно привлекала обладавшего живым воображением Моро и не раз служила ему источником вдохновения. Древний миф рассказывает о юном сыне бога солнца Гелиоса, который упросил отца дать ему возможность управлять конями священной золотой колесницы и выехал на ней на небосклон. Не сдержав бег горячих скакунов, он позволил им так приблизиться к земле, что палящий солнечный жар едва не погубил все живое. Лишь вмешательство Зевса, чья молния разбила упряжку, остановило катастрофу, но Фаэтон погиб, упав с высоты небес.

Представленная картина показывает начало этой трагедии, когда мать и сестры героя, не сумев отговорить его от необдуманной и грозящей неминуемой гибелью затеи, удаляются прочь, а богини судьбы, напротив, подталкивают на опасный поступок. Три женщины стремятся спасти и три — погубить. Герой слушает последних, и ему выпадает смертельный жребий. Художник разрабатывает одну из своих любимых тем — человек на распутье, в мире, где все неясно, хотя и предопределено, прекрасно, но опасно и непостижимо. Всю жизнь Моро старался познать непознаваемое и выразить невыразимое. Его картины недосказаны и полны таинственных намеков. В этом живописец далек от идеалов классики, предполагавшей законченность форм и четкую продуманность совершенных образов.