Заблудшая душа. Демонолог - Григорий Шаргородский

Соперник поплыл и отбросил вежливость:

– Если быстро бегать, то можно далеко убежать, а оставленное место займет кто-то другой. Впрочем, хватит словесного мусора. Граф, я требую от вас ответа кровью за грязную ложь и недостойное мужчины поведение. Думаю, вы тут же уравняете свои жалкие шансы выбором непривычного для меня оружия, ведь убежать уже не получится.

Маркиз торжественно улыбнулся, Лара разозлилась, а я, увы, потерял контроль. В глазах стояла картинка, в которой эти двое кувыркаются в постели, и здравый смысл ушел погулять.

– Напротив, маркиз, я даже оставлю выбор оружия вам. – В принципе особого риска не было – ведь, по слухам, мой соперник не считался хорошим фехтовальщиком.

– Кронайские шпаги, – прорычал кронмаркиз.

Реальность словно пошла рябью, я мало что соображал, в сознании выделились лишь глаза: судорожно блестящие Лары, обеспокоенные Коры, злые Яны и мечущие молнии глаза Тани.

Хоть как-то удалось взять себя в руки, уже оказавшись в фехтовальном зале, – в том самом, где, находясь в теле генерала Сакнара, я впервые повстречал императора. В этот раз зрительские места были забиты до отказа. Да что там зрительские – все проходы, все пространство за деревянным барьером кишело придворными, жаждущими зрелища утекающей в песок крови и жизни, чужой жизни.

– Граф, не откажетесь принять мое оружие? – послышался за спиной голос Джайме Арата.

– Почту за честь, капитан. – Я повернулся к Джайме и увидел искреннее участие в его глазах.

Мысли метались в моей голове, не давая сконцентрироваться, поэтому я вышел в центр круга, так и не сбросив с плеч кафтана. И лишь когда увидел идущего мне навстречу маркиза в белой рубахе и длинных перчатках, осознал свою оплошность. Мало того, я только в этот момент вспомнил, что под камзолом у меня защитный жилет. Тонкая кольчуга была привезена из Вольных Городов вместе с наборами «чешуи».

Это я, конечно, облажался – если окружающие поймут, что на мне скрытая кольчуга, позора хватит на несколько поколений рода Гвиери.

Мысли о чужой молве впервые посетили мою голову и тут же вылетели, как только я смог внимательно рассмотреть глаза соперника.

Что за фигня?!

Зрачки кронмаркиза были похожи на булавки. Если на расстоянии я мог отнести бледность его кожи на счет волнения, то теперь стало понятно, что все не так просто. Мало того, движения Бадари стали рваными и быстрыми, очень быстрыми.

Он что, допингом закинулся?

Живя в мире, где целители умели варить убойные зелья, возвращавшие в дряхлые тела стариков молодость, мне до сих пор почему-то не пришла в голову мысль о допингах и боевых «коктейлях». И вот сейчас скудоумие убьет меня в прямом смысле этого слова.

Толпа вокруг загудела, и я даже подумал, что они заметили то же, что и я, но через секунду увидел, как маркиз с презрительной ухмылкой демонстрирует свой кинжал, а у меня была только шпага. С правой стороны от меня к барьеру протолкался Лован и метнул в мою сторону легионерский кинжал. Пытаясь найти выход их этой тупиковой ситуации, я едва не опозорился, но все же сумел подхватить кинжал, не уронив его в песок.

Ну что ж, вляпался – теперь рассчитывайся.

Мы встали друг напротив друга, и я увидел, что остатки разума покидают моего соперника – теперь это была машина для убийства.

Он застыл в привычной для забадарского стиля прямой позиции со шпагой в нижней плоскости и дагой в верхней. Я же решил применить дарийскую вариацию боковой стойки, только взяв шпагу не обратным, а прямым хватом. Предплечье на одной линии со шпагой. Кончик вынесенного далеко вперед кинжала, практически сравнялся с острием шпаги, эфес которой находился у моего лица.

Понеслась!

Три практически синхронных шага – и мы сошлись.

Первый укол маркиза прошел мимо моего лица. Парировать клинком я не стал, уходя от атаки вольтом в сторону. Ответный укол моей шпаги быстро парируется дагой маркиза.

Быстро, слишком быстро!

Разрыв дистанции.

Рассчитывая парировать очередной выпад соперника кинжалом и нанести укол шпагой, я был вынужден только обороняться. Уколы даги и шпаги маркиза шли со скоростью швейной машинки, мне даже пришлось сменить хват шпаги на обратный, чтобы увеличить защитную плоскость против уколов противника, за что и поплатился. Очередной выпад шпаги маркиза, от которого я ушел глубоким вольтом, перешел в обратный мах – и на моей щеке образовалась довольно глубокая рана.

Зал взбудораженно охнул. На очередном развороте мой взгляд выхватил возбужденное лицо Лары.

Нет, это не лечится – женщины всех миров и всех эпох упиваются моментом, когда мужики из-за них убивают друг друга. Лицо любимой на мгновение отвлекло меня, за что тут же последовало наказание – предплечье обожгло болью. Хорошо, что за растерянностью тут же пришла злость. Я взвинтил темп и, едва не разрывая собственные связки, перешел в атаку.

Жесткий батман средней частью клинка увел наши шпаги в сторону, но уколоть кинжалом не получилось, так что пришлось остановить выпад и попробовать повторить прием с обратным режущим движением шпаги. Не вышло – острую кромку моей шпаги встретила дага маркиза. Разрыв дистанции и новый выпад – терять заданный маркизом темп было нельзя.

Увы, надолго этого всплеска сил не хватило, а противник не получил ни единой царапины. Мало того – он даже не стал уходить в оборону, и был момент, когда мы едва не нанизали друг друга на шпаги.

Думай, Ваня, думай. Включай мозги, идиот!

Силы начали постепенно уходить, а всех моих умений хватило только на то, чтобы плести стальные кружева и держать противника на расстоянии. Мало того: в какой-то момент я понял, что маркиз играет со мной как кошка с мышкой. И делает это инстинктивно – его сознание сейчас уже далеко. Существо, в которое превратился кронмаркиз, принюхивалось к моей предстоящей смерти, готовясь впитать ее эманации, как вампир выпивает кровь жертвы.

Все закончилось через пару секунд. Как только я сумел включить отупевший от любви и обиды мозг, в нем мгновенно вспыхнуло решение уравнения с тремя известными – жилет, шпага, кинжал.

Следующий выпад я элементарно пропустил, и только самолюбие не позволяло признать, что это было отнюдь не моей инициативой в рамках задуманной комбинации.

Резкий выпад маркиза. Кончик великолепной шпаги скользнул по не менее великолепной стали кольчуги. Чужой клинок на секунду завяз в обивке жилета и ткани камзола, но этого мгновения мне хватило. Я не успевал повернуть шпагу для защиты от добивающего удара даги маркиза, но этого и не требовалось. Предоставленный капитаном Аратом клинок упал на песок, а освободившаяся кисть крепко ухватила левое запястье маркиза. В этой скоротечной борьбе у него завязли обе руки – маркиз так и не решился отпустить рукоять своей шпаги, – у меня же свободной оставалась левая рука с кинжалом.

Очень хотелось использовать прием велуйских нищих и воткнуть кинжал под челюсть маркиза, но мне он был нужен живым. Если не привлечь общего внимания окружающих к его ненормальному состоянию, то все тут же вспомнят о том, как я умудрился выжить после удара шпагой в живот. Мой кинжал полетел на песок следом за шпагой, а пальцы крепко уцепились за ворот рубахи противника. А затем в ход пошел древний как мир удар лбом в лицо. Маркиз поплыл, и я, не упуская удобного момента, приложился еще два раза, наверняка зарабатывая на лбу изрядную шишку.

Маркиз упал на песок и начал пускать пену изо рта, мне же осталось повернуться в сторону зрителей и позвать целителя, но в этом не было необходимости, так как местный лекарь уже перебирался через деревянный барьер, а ко мне спешили Таня и Лован.

Умница девочка, она догадалась о допинге и привлекла к делу центуриона, который быстро приволок целителя.

Зал гудел от возбужденных голосов, но крик целителя все же перекрыл их все. Его речь прошла легко, учитывая мертвую тишину, которая образовалась после первых же слов:

– Магический яд! Маркиз выпил боевое снадобье, которое мой орден считает греховным.

Все, шах и мат!

Теперь можно картинно закатить глаза и, согнувшись в сторону несуществующей раны на боку, дать Ловану и Джайме Арату буквально вынести меня из ринга. В принципе мои раны были пустячными, так что самочувствие было вполне сносным, только кольнула мысль о том, что маркиз мог оказаться еще продуманнее и отравить лезвия клинков. Даже то, что артефакт на перстне не потемнел, как-то не успокаивало.

Страх отступил через десять минут, когда осмотревший меня целитель сказал, что я в порядке. Раны под его руками перестали кровоточить, а вот смыванием крови и дальнейшим уходом за раненым занялась Лара. Только после этого я осознал, что меня отнесли в Палаты Зимы.

С этими комнатами у меня было связано немало воспоминаний, ворошить которые сейчас не хотелось. Главное – любимая женщина вновь рядом, и все другие проблемы как-то отошли в небытие. Когда целитель снимал камзол, они оба увидели жилет, и если целителю до подобных нюансов не было никакого дела, то Лара напряглась, но затем, просчитав что-то в уме, оттаяла и с большой нежностью занялась моими ранами. Дальше все пошло так, как задумано природой: прохладные пальцы на моей коже и изумительные серые глаза в недопустимой для нормальной работы мозга близости. Мы потянулись друг к другу практически одновременно, и нескольких месяцев вражды как не бывало.