Тайны Женской академии (СИ) - Мэй Рада

Профессор осторожно, но твёрдо отстранил меня, помог сесть на своё место и, словно ничего не произошло, спокойно сказал:

— Признаю, в ваших словах есть смысл. Женской академии действительно не хватает ряда полезных дисциплин. Обещаю над этим подумать.

После этого он отвернулся к окну и надолго замолчал. Повисла неловкая тишина, и я поспешила прервать её актуальным вопросом:

— А что вы скажите Ленаре? Она ведь надеется, что вы меня с поличным поймаете.

— Скажу, что вы расстроились из-за помолвки, пошли прогуляться и заблудились, а я нашёл и помог вернуться. Вам тоже стоит придерживаться этой версии, — ответил Бредвигс, всё также глядя в окно.

Я заметила, что он немного отодвинулся, словно стараясь увеличить расстояние между нами. Неужели прикасаться ко мне было настолько неприятно? Обидно, хоть и не удивительно.

Больше мы не разговаривали. Когда добрались до особняка Мистражей, он также молча провёл меня через заднюю дверь в одну из комнат для гостей и, попрощавшись, удалился.

Уже гораздо позже, дома, переодеваясь ко сну, я обнаружила, что к моему резному браслету из драгоценного металла, пристал длинный чёрный волос. Не мой, но в общем, понятно чей. Видимо, когда цеплялась за Бредвигса в момент падения на него, волос и прицепился к браслету. Что ж, похоже, это судьба. Основной ингредиент для отворотного зелья у меня теперь есть, осталось раздобыть немного свежего иргаля.

Глава 7

Разумеется, испорченное платье маму огорчило, но не так сильно, как я предполагала. Она была слишком счастлива, чтобы печалиться из-за мелочей, так что почти не ругала. А когда я выдала версию Бредвигса о том, что расстроилась из-за помолвки, о которой меня никто не предупредил, и ушла, чтобы побыть в одиночестве, она почувствовала себя виноватой и теперь уже сама начала оправдываться.

Даже неловко стало. Да, мне, в самом деле, очень не нравилась идея породниться с Мистражами, но глупо было надеяться, что мама, всё ещё довольно молодая и красивая, больше не выйдет замуж. Претендентов на её руку хватало, а эйр Мистраж, пожалуй, был лучшим вариантом. Мне пришлось это признать и воздержаться от упрёков и обвинений, диктуемых детской обидой. К тому же счастливая мама, занятая подготовкой к свадьбе и прочими хлопотами, предоставила мне полную свободу действий. Не контролировала каждый шаг, не заглядывала в лабораторию, интересуясь, готово ли зелье, и это было мне на руку.

Через пару дней, когда мама отправилась за покупками, мне удалось улизнуть из дома и добраться до ближайшей рощи иргаля. Его ещё называют деревом любви. И неспроста. Сорвать иргаль может только тот, кто любит по-настоящему, так что случается это довольно редко. Разумеется, я не думала, что у меня получится заполучить иргаль самостоятельно. Поначалу я хотела попросить о помощи Нильду. Ведь её любовь точно была настоящей! Но теперь этот вариант невозможен. Билада, по уши влюблённая в брата подруги — Кийрана Ридвиса, тоже была подходящей кандидатурой, но с ней мы никогда особо не ладили. Оставалось надеяться на счастливую случайность.

Однажды мы с мамой увидели под деревом иргаля завявшую ветвь с ярко-розовыми цветами. Мама тогда сказала, что её, наверное, выбросил человек, который не обрадовался подобной участи. Ведь сорвать иргаль — это как приговор. Означает, что ты всегда будешь любить одного человека. Вероятно, чувства того, кто выбросил тогда ветвь этого дерева, были неразделёнными. Вот я и понадеялась найти сегодня такую же сорванную и выброшенную веточку. Для зелья она бы вполне сгодилась.

Увы, морщась от резкого запаха, заставившего несколько раз чихнуть, я обошла рощу вдоль и поперёк, но не нашла ничего подобного. Когда уже совсем отчаялась, увидела прямо над своей головой тоненькую веточку с тремя крупным цветами, висевшую так, словно она была надломлена. Я взялась за неё, легонько потянула, ни на что особо не рассчитывая, а она вдруг без труда поддалась и будто сама скользнула в руку. Это напугало. Очень. Я со страхом смотрела на иргаль в своей ладони и мысленно убеждала себя, что ветку кто-то обломал до меня, она уже едва держалась и это ничего не значит!

В тот момент я отчётливо понимала, что чувствовал человек, выбросивший собственноручно сорванный иргаль. Но это не мой случай, точно не мой! Я ведь не срывала, ветка просто обломилась… сама! Да, именно так всё и было!

На следующий день снова пришлось ехать к Мистражам. Как объяснила мама, мы теперь почти родственники, поэтому должны поддерживать близкие отношения и стараться подружиться со всеми членами семьи. Помимо старшей дочери, у её будущего супруга был ещё младший сын, обучающийся в школе для талантливой высокородной молодёжи. Они ещё не перешёл грань от ребёнка к подростку, так что общаться с ним было довольно легко, а вот Ленара по-прежнему смотрела на нас, как на врагов. Правда, молчала. Видимо, отец сделал внушение, но всё время, что мы провели в их доме, она явно злилась и сидела насупившись.

Меня же после происшествия с игралём беспокоили переживания совсем иного рода, так что гневные взгляды неприятельницы нисколько не трогали.

Бредвигса, разумеется, не было. Эйр Мистраж обмолвился, что он вернулся в академию, где с сегодняшнего дня уже начался учебный процесс. А когда я вскинула на него удивлённый взгляд, с улыбкой пояснил, что пока не прояснится ситуация с нападением на студентку, он не станет рисковать нашими жизнями и ни свою дочь, ни меня туда не отпустит.

В душе шевельнулось вялое возмущение тем, что потенциальный отчим уже всё решает за меня, но мне сейчас выгоднее было остаться дома и закончить зелье, так что возражать не стала.

Ещё через несколько дней стало известно, что злоумышленница, вытолкнувшая Нильду из окна, арестована. Ею оказалась одна из служанок. Девушка призналась, что у её семьи имелись значительные долги, поэтому она иногда воровала украшения адепток, а Нильду столкнула случайно, когда срывала защитный амулет, чтобы потом его продать. Такие вещицы действительно стоили очень дорого, но ситуация лично мне казалась какой-то абсурдной. Зачем срывать амулет именно у окна, фактически у всех на виду, когда можно было спокойно проникнуть в комнату общежития ночью и украсть его, пока девушка спит? Или целью всё же было покушение на убийство? В общем, вопросов оставалось много, но я получила сообщение из академии, призывающее вернуться и продолжить процесс обучения.

Это было совсем некстати, поскольку основа для отворотного зелья была фактически готова, и от конечного результата меня отделяли всего сутки. Пришлось на это время сказаться больной. Я так сильно нервничала из-за мысли, что, возможно, в самом деле, сорвала иргаль и обречена всю жизнь страдать от неразделённой любви к бесчувственному ледяному истукану, что мне действительно было плохо, и притворяться почти не пришлось.

Так что в академию я возвращалась с целым флаконом готового отворотного зелья и твёрдой решимостью им воспользоваться.

Сразу этого не сделала, потому что после добавления иргаля, в процессе варки от испарений меня начало мутить. Неизвестно как бы организм отреагировал на зелье в дороге, поэтому приняла я его непосредственно перед сном, и то, что впервые за эти дни не увидела во сне Бредвигса, посчитала хорошим знаком. Ведь после того происшествия в молельне мне каждую ночь снилось, как экипаж встряхивает, и я снова падаю в объятия профессора. Только на этот раз он не отстраняет меня, а… целует. В губы. Совсем не невинно. В общем, избавлению от измучившего, неразделённого чувства эти сны никак не способствовали.

Проснувшись рано утром, я почувствовала странный холод. Странным он был, потому что исходил не снаружи, а изнутри. Наверное, зелье начало действовать. Скорее бы Бредвигса увидеть, чтобы проверить, есть ли эффект? Долго ждать не пришлось. Зельеварение как раз сегодня стояло первым занятием.

Полная энтузиазма, я направилась в умывальню приводить себя в порядок, а когда вышла, увидела, что тихая и бледная Тэйса собирает сумку, с которой вчера прибыла в академию. Нормально поговорить нам тогда не удалось — она избегала общения и предпочитала угрюмо отмалчиваться в ответ на вопросы, а мои мысли занимал предстоящий эксперимент с отворотным, так что разговорить подругу я особо не пыталась. А зря.